— Да, — ответил он наконец. — Это он. Могу поклясться, капитан.
— Отлично. Хикс, Гиннес и вы — трамвайный инспектор, не так ли? — спускайтесь вниз и ждите меня там.
Трое мужчин нехотя вышли из комнаты. Лейн неожиданно сел, опираясь на трость и устремив меланхоличный взгляд на изможденное лицо брокера. В хрустальных глубинах этих меланхоличных глаз виднелась легкая озадаченность.
— А теперь, мистер Джон де Витт, — проворчал Тамм, нависая над маленьким человечком, — полагаю, вы объясните нам, каким образом вас видели садившимся на паром в 22.45, когда вы только что заявили, что воспользовались паромом в 23.30?
Бруно шагнул вперед — его лицо было серьезным.
— Прежде чем вы ответите, мистер де Витт, мой долг предупредить вас, что все, сказанное вами, может быть использовано против вас. Стенографист фиксирует каждое слово. Вы не обязаны отвечать, если не хотите.
Де Витт судорожно глотнул, провел пальцем под воротником и сделал жалкую попытку улыбнуться.
— Печальные последствия флирта с правдой… — пробормотал он, выпрямляясь. — Да, джентльмены, я солгал. Я сел на паром в 22.45.
— Запишите это, Джонас! — крикнул Тамм. — Почему вы солгали, де Витт?
— Вынужден отказаться это объяснить. У меня была назначена встреча кое с кем на пароме, отплывающем без четверти одиннадцать, но дело было сугубо личным и не имело никакого отношения к этому ужасному преступлению.
— Если у вас была встреча на том пароме, какого черта вы задержались до без двадцати двенадцать?
— Пожалуйста, инспектор, следите за своим языком, — сказал де Витт. — Я не привык к подобному обращению, и, если вы будете продолжать в том же духе, я не скажу ни слова.
Тамм пробормотал ругательство, но, поймав быстрый взгляд Бруно, продолжал менее воинственным тоном:
— Ладно. Почему вы задержались?
— Так-то лучше, — промолвил де Витт. — Потому что человек, которого я ждал, не появился в условленное время. Я оставался на пароме четыре рейса, но без двадцати двенадцать решил ехать домой.
— И вы рассчитываете, что мы этому поверим? — фыркнул Тамм. — Кого вы ждали?
— Сожалею, но не могу вам ответить.
— Вы должны понимать, мистер де Витт, — снова вмешался Бруно, — что ставите себя в очень неприятное положение. Ваша история звучит крайне сомнительно — при сложившихся обстоятельствах мы не можем принять ее на веру без более подробной информации.
Де Витт поджал губы, скрестил руки на груди и уставился на стену.
— Ну, — рассудительно промолвил инспектор, — может быть, вы расскажете нам, как именно была назначена встреча? Если у вас сохранилось письмо или есть свидетель разговора…
— Встреча была назначена сегодня утром по телефону.
— Утром в среду?
— Да, — ответил он наконец. — Это он. Могу поклясться, капитан.
— Отлично. Хикс, Гиннес и вы — трамвайный инспектор, не так ли? — спускайтесь вниз и ждите меня там.
Трое мужчин нехотя вышли из комнаты. Лейн неожиданно сел, опираясь на трость и устремив меланхоличный взгляд на изможденное лицо брокера. В хрустальных глубинах этих меланхоличных глаз виднелась легкая озадаченность.
— А теперь, мистер Джон де Витт, — проворчал Тамм, нависая над маленьким человечком, — полагаю, вы объясните нам, каким образом вас видели садившимся на паром в 22.45, когда вы только что заявили, что воспользовались паромом в 23.30?
Бруно шагнул вперед — его лицо было серьезным.
— Прежде чем вы ответите, мистер де Витт, мой долг предупредить вас, что все, сказанное вами, может быть использовано против вас. Стенографист фиксирует каждое слово. Вы не обязаны отвечать, если не хотите.
Де Витт судорожно глотнул, провел пальцем под воротником и сделал жалкую попытку улыбнуться.
— Печальные последствия флирта с правдой… — пробормотал он, выпрямляясь. — Да, джентльмены, я солгал. Я сел на паром в 22.45.
— Запишите это, Джонас! — крикнул Тамм. — Почему вы солгали, де Витт?
— Вынужден отказаться это объяснить. У меня была назначена встреча кое с кем на пароме, отплывающем без четверти одиннадцать, но дело было сугубо личным и не имело никакого отношения к этому ужасному преступлению.
— Если у вас была встреча на том пароме, какого черта вы задержались до без двадцати двенадцать?
— Пожалуйста, инспектор, следите за своим языком, — сказал де Витт. — Я не привык к подобному обращению, и, если вы будете продолжать в том же духе, я не скажу ни слова.
Тамм пробормотал ругательство, но, поймав быстрый взгляд Бруно, продолжал менее воинственным тоном:
— Ладно. Почему вы задержались?
— Так-то лучше, — промолвил де Витт. — Потому что человек, которого я ждал, не появился в условленное время. Я оставался на пароме четыре рейса, но без двадцати двенадцать решил ехать домой.
— И вы рассчитываете, что мы этому поверим? — фыркнул Тамм. — Кого вы ждали?
— Сожалею, но не могу вам ответить.
— Вы должны понимать, мистер де Витт, — снова вмешался Бруно, — что ставите себя в очень неприятное положение. Ваша история звучит крайне сомнительно — при сложившихся обстоятельствах мы не можем принять ее на веру без более подробной информации.
Де Витт поджал губы, скрестил руки на груди и уставился на стену.
— Ну, — рассудительно промолвил инспектор, — может быть, вы расскажете нам, как именно была назначена встреча? Если у вас сохранилось письмо или есть свидетель разговора…
— Встреча была назначена сегодня утром по телефону.
— Утром в среду?