- Наверное, нет, - размыкал напряженные челюсти Дадди. - У нас ведь нет паруса. Только... Я ведь просто так считаю - занятно.
- Ну да, заняться ведь больше нечем, - стреляла ему в глаза Марина. - И все-таки, что «только»?
- Что «только»? - переспрашивал Дадди, продолжая клацать кнопками: теперь над вычислителем возвышался он, а не Марина.
- «У нас нет паруса, только...». Ты так сказал или мне нужно извлечь и расшифровать запись «черного ящика»? Знать бы, где он прячется?
- Марин! - внезапно поворачивается к ней Дадди. - Мне нужно выйти в открытый космос.
***
- Зачем? - говорит Марина, уже догадываясь о цели, и тут же, спеша опередить правду, пытается остановить другим. - Жесткость наших скафандров недостаточна при такой близи к звезде.
- Глупость! - напущено веселясь, отмахивается Дадди. - Перестраховщики хреновы! Я просто туда и обратно. Делов-то - перецепить баллон.
- Дадди, одному нельзя. Может, я с тобой?
- Оставлять «Мушкетер» без присмотра тоже не положено, - космолетчик Дадди уже встает, воспаряет к центру кабины. - Я туда и обратно. Что я сам не понимаю, что такое радиация?
- Тебя зажарит, - она даже пытается перехватить его скользящую мимо ногу: растягивается эластичная ткань возле колена.
- Не глупи, малышка, - вертится в воздухе Дадди, словно пловец, борющийся с акулой. - Что значит «зажарит»? У нас с тобой не слишком много альтернатив. Сегодня еще можно, ты прикинь, какой поток будет в короне суток через двое. Тогда точно зажарит, - он, наконец, вырывается и со смехом, толкаясь о подголовник ввинченного в пол кресла, уносится вдоль отсека.
- Ну, не шути, Дадди, - взлетает вслед за ним Марина. - Ты не посмеешь бросить меня здесь одну. Но он уже размыкает ящик. Оттуда пялятся в замкнутый мир «Мушкетера» одноглазые циклопы скафандров.
- Твое дело будет следить за изменением давления, - наставляет ее Дадди, колдуя с застежками. - Не хватало выпуливаться вовне по второму разу.
- Дадди, - говорит она, дергая его за руку. - Опомнись, это чистая теория. На сколько грот-мачте хватит раствора из вспомогательного бака?
- Посчитай, - он уже сует ноги в невесомость внутренней оболочки скафандра. - На полную парусность не хватит даже на раз. Попробуем работать пятой, а может и шестой частью площади.
- Сумасшедший, - в отчаянии или в восхищении констатирует Марина.
- Это я-то? - удивляется Дадди. - Жалко ты не успела... Точнее, я тебя познакомлю с Мегрэ, вот он действительно! Однажды ниже меркурианского перигея...
***
После - выход в космос. Короткий, торопливый нырок в вакуумное ничто. Совсем не опасное само по себе, но сейчас из-за близости арктурианской хромосферы, переставшее быть совсем уж ничем - обратившееся полигоном для свербыстрых трековых забегов опаснейших частиц. И потому несдерживаемый, облегченный вздох по закрытию входной створки. Двойной вздох, ибо томящаяся у экрана Марина здесь, в ожидании, обретает новую привычку кусать ногти, пытаясь этим откусить, конечно, не их - навязчивую медлительность породнившегося с черепахами времени. Иногда такое даже получается - отщипываются, валятся в никуда крохотульки секундной и полусекундной длительности.
Потом люди обнимаются. С таким жаром, будто не виделись годы. Может и правда, электронный хронометр врет? и из- за близкой массы Арктура время уже приобрело релятивистские качества? Мари смотрит на пришпиленный у сердца индивидуальный дозиметр. Ничего особенного, но точно ли он не снимался при путешествии вовне? Дадди, конечно, не фокусник, однако, мало ли? Тем не менее, она ведь сама помогала ему облачаться в скафандр, так что дозиметр в космосе, конечно же, был.
Теперь они снова у пульта. Не дышат, как будто регенераторы кислорода сдохли, и воздуха у них теперь в обрез, а не на сто и более оставшихся крохотулек жизни. Происходит контролируемое излияние содержимого привинченного Дадди баллона в открытый космос. Все очень аккуратно, предельно автоматизировано на уровне химии. Но и не медленное. Вакуум - штука пустая, но энергию он отсасывает - будь здоров. И потому стремительное надувание паруса. Моно-молекула должна растянуться в аккуратную однослойную структуру без всяких ватных сгустков. На что это похоже извне, через обзорный экран? На распахивание перед кораблем жидкого зеркала.
- Наверное, нет, - размыкал напряженные челюсти Дадди. - У нас ведь нет паруса. Только... Я ведь просто так считаю - занятно.
- Ну да, заняться ведь больше нечем, - стреляла ему в глаза Марина. - И все-таки, что «только»?
- Что «только»? - переспрашивал Дадди, продолжая клацать кнопками: теперь над вычислителем возвышался он, а не Марина.
- «У нас нет паруса, только...». Ты так сказал или мне нужно извлечь и расшифровать запись «черного ящика»? Знать бы, где он прячется?
- Марин! - внезапно поворачивается к ней Дадди. - Мне нужно выйти в открытый космос.
***
- Зачем? - говорит Марина, уже догадываясь о цели, и тут же, спеша опередить правду, пытается остановить другим. - Жесткость наших скафандров недостаточна при такой близи к звезде.
- Глупость! - напущено веселясь, отмахивается Дадди. - Перестраховщики хреновы! Я просто туда и обратно. Делов-то - перецепить баллон.
- Дадди, одному нельзя. Может, я с тобой?
- Оставлять «Мушкетер» без присмотра тоже не положено, - космолетчик Дадди уже встает, воспаряет к центру кабины. - Я туда и обратно. Что я сам не понимаю, что такое радиация?
- Тебя зажарит, - она даже пытается перехватить его скользящую мимо ногу: растягивается эластичная ткань возле колена.
- Не глупи, малышка, - вертится в воздухе Дадди, словно пловец, борющийся с акулой. - Что значит «зажарит»? У нас с тобой не слишком много альтернатив. Сегодня еще можно, ты прикинь, какой поток будет в короне суток через двое. Тогда точно зажарит, - он, наконец, вырывается и со смехом, толкаясь о подголовник ввинченного в пол кресла, уносится вдоль отсека.
- Ну, не шути, Дадди, - взлетает вслед за ним Марина. - Ты не посмеешь бросить меня здесь одну. Но он уже размыкает ящик. Оттуда пялятся в замкнутый мир «Мушкетера» одноглазые циклопы скафандров.
- Твое дело будет следить за изменением давления, - наставляет ее Дадди, колдуя с застежками. - Не хватало выпуливаться вовне по второму разу.
- Дадди, - говорит она, дергая его за руку. - Опомнись, это чистая теория. На сколько грот-мачте хватит раствора из вспомогательного бака?
- Посчитай, - он уже сует ноги в невесомость внутренней оболочки скафандра. - На полную парусность не хватит даже на раз. Попробуем работать пятой, а может и шестой частью площади.
- Сумасшедший, - в отчаянии или в восхищении констатирует Марина.
- Это я-то? - удивляется Дадди. - Жалко ты не успела... Точнее, я тебя познакомлю с Мегрэ, вот он действительно! Однажды ниже меркурианского перигея...
***
После - выход в космос. Короткий, торопливый нырок в вакуумное ничто. Совсем не опасное само по себе, но сейчас из-за близости арктурианской хромосферы, переставшее быть совсем уж ничем - обратившееся полигоном для свербыстрых трековых забегов опаснейших частиц. И потому несдерживаемый, облегченный вздох по закрытию входной створки. Двойной вздох, ибо томящаяся у экрана Марина здесь, в ожидании, обретает новую привычку кусать ногти, пытаясь этим откусить, конечно, не их - навязчивую медлительность породнившегося с черепахами времени. Иногда такое даже получается - отщипываются, валятся в никуда крохотульки секундной и полусекундной длительности.
Потом люди обнимаются. С таким жаром, будто не виделись годы. Может и правда, электронный хронометр врет? и из- за близкой массы Арктура время уже приобрело релятивистские качества? Мари смотрит на пришпиленный у сердца индивидуальный дозиметр. Ничего особенного, но точно ли он не снимался при путешествии вовне? Дадди, конечно, не фокусник, однако, мало ли? Тем не менее, она ведь сама помогала ему облачаться в скафандр, так что дозиметр в космосе, конечно же, был.
Теперь они снова у пульта. Не дышат, как будто регенераторы кислорода сдохли, и воздуха у них теперь в обрез, а не на сто и более оставшихся крохотулек жизни. Происходит контролируемое излияние содержимого привинченного Дадди баллона в открытый космос. Все очень аккуратно, предельно автоматизировано на уровне химии. Но и не медленное. Вакуум - штука пустая, но энергию он отсасывает - будь здоров. И потому стремительное надувание паруса. Моно-молекула должна растянуться в аккуратную однослойную структуру без всяких ватных сгустков. На что это похоже извне, через обзорный экран? На распахивание перед кораблем жидкого зеркала.