И теперь нужно при них читать записку, с тоской понял Женька, или признаваться Ане, что протормозил и не прочитал. Обидится. Конечно.
— Так едешь или нет? — удивилась Ана, не отходя, так что он и двинуться не мог, — учти, я по два раза не зову.
От своей предпоследней парты новенькая смотрела с насмешкой в светлых глазах. Женьку спас Капча, вклинился между ним и Аной, цепляя ту за ладонь, упал на колено, задирая коричневое от летнего загара лицо:
— А я? Королева Ана, ты же хотела меня! Не помнишь, что ли? Мы еще прикидывали, в «Кокосе» ночь танцевать… Я и палатку зашил! И спальник у бати спер! Это ж раз за лето, морской фест на Азове!
Ана вздохнула, не отнимая руки, но глядя на Женьку, со значением, а губы складывала, так что ему смешно стало, ну красивая же девчонка, а строит из себя черти кого, тоже мне Ким Кардашьян.
— Девушка может передумать? — она выдернула ладошку из пальцев Капчи, — девушка хочет вот этого мальчика, — палец с маникюром уперся Женьке в тишотку с бородачами из ЗиЗиТоп.
И добавила, улыбаясь зазывной улыбкой:
— Девушка его хочет — на всю ночь, завтра же вечером. Ну?
— Везу-уха, — послышался за оградой из подружек чей-то специально тоскливый голос.
Второй раз Женьку спасла физичка. Распинав Олю, Лилю и Элю, гаркнула, краснея лбом и щеками:
— Смерти моей ждете! А ну вон из кабинета! Устроили тут! Дом свиданий!
Народ потянулся к выходу, толкаясь и пересмеиваясь. Ана снова улыбнулась Женьке и пошла впереди, покачивая маленькими круглыми бедрами, четко переступая платформочками силиконовых босоножек. На гибкой спине ерзал крошечный лакированный рюкзачок, увешанный плюшевыми тигрятами, мишками и котиками.
Капча дернул друга за локоть, отпихнул к подоконнику в коридоре. Становясь спиной к бегающим малолеткам, покрутил головой, с подозрением разглядывая Женьку.
— Ну, Смола, ты крут. Когда успел?
— Ничо я не успевал! — огрызнулся тот, лихорадочно думая, как теперь быть. Конечно, нужно ехать, у матери отпроситься плевое дело, она сама постоянно трещит, что ты все дома да дома, ну и Капча отмажет, мать его любит, вечно, ах, Сереженька, вот пирожки, иди чай пить. Но странно это все. Может, Ана чего-то хочет? А чего от него хотеть-то?
Помялся и у Сереги спросил, теми же словами, какими думал. Чего она хочет? Капча вдохнул через стиснутые зубы, с юмором оглядывая серьезного друга.
— Ну ты, Смола, тормоз. Когда первый урок физры, помнишь, в пятницу? Девки на яме прыгали, а мы кросс бежали.
— Ну. Помню.
— Я потом на лавку сел, а Анка со своими телочками сбоку там, где сумки побросали. И Элька такая, ой девачки, а смарите, какой Женечка стал клевенький, фигурка какая соблазнительная.
— Да пошел ты, Капча.
— Я сам, что ли? Пересказываю. Ты слушай! И Олька за ней, ой-ой, такой секси, наверное, летом качался, такие плечики, омномном, так бы и съела. И рожу кривит в дакфейс, вроде селфи собралась пилить.
— Да ну, нафиг это все. — Женька помолчал, дергая лямку сумки, — а Ана? И она, что ли, тоже?
И теперь нужно при них читать записку, с тоской понял Женька, или признаваться Ане, что протормозил и не прочитал. Обидится. Конечно.
— Так едешь или нет? — удивилась Ана, не отходя, так что он и двинуться не мог, — учти, я по два раза не зову.
От своей предпоследней парты новенькая смотрела с насмешкой в светлых глазах. Женьку спас Капча, вклинился между ним и Аной, цепляя ту за ладонь, упал на колено, задирая коричневое от летнего загара лицо:
— А я? Королева Ана, ты же хотела меня! Не помнишь, что ли? Мы еще прикидывали, в «Кокосе» ночь танцевать… Я и палатку зашил! И спальник у бати спер! Это ж раз за лето, морской фест на Азове!
Ана вздохнула, не отнимая руки, но глядя на Женьку, со значением, а губы складывала, так что ему смешно стало, ну красивая же девчонка, а строит из себя черти кого, тоже мне Ким Кардашьян.
— Девушка может передумать? — она выдернула ладошку из пальцев Капчи, — девушка хочет вот этого мальчика, — палец с маникюром уперся Женьке в тишотку с бородачами из ЗиЗиТоп.
И добавила, улыбаясь зазывной улыбкой:
— Девушка его хочет — на всю ночь, завтра же вечером. Ну?
— Везу-уха, — послышался за оградой из подружек чей-то специально тоскливый голос.
Второй раз Женьку спасла физичка. Распинав Олю, Лилю и Элю, гаркнула, краснея лбом и щеками:
— Смерти моей ждете! А ну вон из кабинета! Устроили тут! Дом свиданий!
Народ потянулся к выходу, толкаясь и пересмеиваясь. Ана снова улыбнулась Женьке и пошла впереди, покачивая маленькими круглыми бедрами, четко переступая платформочками силиконовых босоножек. На гибкой спине ерзал крошечный лакированный рюкзачок, увешанный плюшевыми тигрятами, мишками и котиками.
Капча дернул друга за локоть, отпихнул к подоконнику в коридоре. Становясь спиной к бегающим малолеткам, покрутил головой, с подозрением разглядывая Женьку.
— Ну, Смола, ты крут. Когда успел?
— Ничо я не успевал! — огрызнулся тот, лихорадочно думая, как теперь быть. Конечно, нужно ехать, у матери отпроситься плевое дело, она сама постоянно трещит, что ты все дома да дома, ну и Капча отмажет, мать его любит, вечно, ах, Сереженька, вот пирожки, иди чай пить. Но странно это все. Может, Ана чего-то хочет? А чего от него хотеть-то?
Помялся и у Сереги спросил, теми же словами, какими думал. Чего она хочет? Капча вдохнул через стиснутые зубы, с юмором оглядывая серьезного друга.
— Ну ты, Смола, тормоз. Когда первый урок физры, помнишь, в пятницу? Девки на яме прыгали, а мы кросс бежали.
— Ну. Помню.
— Я потом на лавку сел, а Анка со своими телочками сбоку там, где сумки побросали. И Элька такая, ой девачки, а смарите, какой Женечка стал клевенький, фигурка какая соблазнительная.
— Да пошел ты, Капча.
— Я сам, что ли? Пересказываю. Ты слушай! И Олька за ней, ой-ой, такой секси, наверное, летом качался, такие плечики, омномном, так бы и съела. И рожу кривит в дакфейс, вроде селфи собралась пилить.
— Да ну, нафиг это все. — Женька помолчал, дергая лямку сумки, — а Ана? И она, что ли, тоже?