— Командир полка приказал отстрелять в полковом тире и доложить результаты… И, знаешь, комнату нам выделил. Будем жить вместе.
Жигуленко вернулся к вечеру расстроенный и усталый.
— Представился?
— Да… Тебе, Саша, повезло, быстро отделался. Что творилось у Канашова! Полно командиров. И все со срочными бумагами. Я насилу протиснулся в кабинет. Выслушал он меня без всякого удовольствия. Нам повезло с комнатой: накануне нашего приезда один младший лейтенант уволился в запас по болезни. У меня, знаешь, такое впечатление: Канашов хитрый мужик. Себе на уме.
Миронов не согласился и постарался изменить разговор.
— Знаешь, Женя, у него в кабинете, когда я представлялся, наверное, дочь была.
— Красивая?
— Да-а, интересная…
Жигуленко вынул из нагрудного кармана фотографию красивой девушки с пышной короной светлых волос.
— Хороша?… Балерина… Миронов взглянул мельком.
— Хороша, но дочь подполковника лучше.
— Брось выдумывать!
Саша молча подошел к окну. Мягко-оранжевая полоса заката бледнела, переходя в зеленоватый свет. Сгущались сумерки.
— Пойдем отстреляемся, — предложил Миронов.
— Пошли, снайпер, коль хочешь отличиться…
Когда Жигуленко первым, а Миронов следом вошли в кабинет командира полка, у него на столе горела настольная лампа с зеленым абажуром, а сам он неторопливо листал какой-то журнал. Подполковник заглядывал и в книгу, и оба лейтенанта с удивлением увидели немецко-русский словарь. А Канашов спросил:
— Вы какой язык изучали в училище?
— Немецкий, — разом ответили лейтенанты.
— Ну и как оценили ваши знания?
Жигуленко доложил не без гордости, что имел отличную оценку, а Миронов — хорошую.
— Что ж, похвально. Подойдите ко мне. — И когда оба приблизились, протянул журнал. — Это немецкий информационный бюллетень. — Он полистал и сделал закладку. — Переведите это небольшое военное сообщение. Можете делать вместе. На той неделе на совещании командного состава полка мы вас заслушаем. Как стреляли?
Лейтенанты доложили. Миронов выбил шестнадцать очков, Жигуленко — восемнадцать. Канашов выслушал доклад спокойно, будто иных результатов и не ожидал.
— Командир полка приказал отстрелять в полковом тире и доложить результаты… И, знаешь, комнату нам выделил. Будем жить вместе.
Жигуленко вернулся к вечеру расстроенный и усталый.
— Представился?
— Да… Тебе, Саша, повезло, быстро отделался. Что творилось у Канашова! Полно командиров. И все со срочными бумагами. Я насилу протиснулся в кабинет. Выслушал он меня без всякого удовольствия. Нам повезло с комнатой: накануне нашего приезда один младший лейтенант уволился в запас по болезни. У меня, знаешь, такое впечатление: Канашов хитрый мужик. Себе на уме.
Миронов не согласился и постарался изменить разговор.
— Знаешь, Женя, у него в кабинете, когда я представлялся, наверное, дочь была.
— Красивая?
— Да-а, интересная…
Жигуленко вынул из нагрудного кармана фотографию красивой девушки с пышной короной светлых волос.
— Хороша?… Балерина… Миронов взглянул мельком.
— Хороша, но дочь подполковника лучше.
— Брось выдумывать!
Саша молча подошел к окну. Мягко-оранжевая полоса заката бледнела, переходя в зеленоватый свет. Сгущались сумерки.
— Пойдем отстреляемся, — предложил Миронов.
— Пошли, снайпер, коль хочешь отличиться…
Когда Жигуленко первым, а Миронов следом вошли в кабинет командира полка, у него на столе горела настольная лампа с зеленым абажуром, а сам он неторопливо листал какой-то журнал. Подполковник заглядывал и в книгу, и оба лейтенанта с удивлением увидели немецко-русский словарь. А Канашов спросил:
— Вы какой язык изучали в училище?
— Немецкий, — разом ответили лейтенанты.
— Ну и как оценили ваши знания?
Жигуленко доложил не без гордости, что имел отличную оценку, а Миронов — хорошую.
— Что ж, похвально. Подойдите ко мне. — И когда оба приблизились, протянул журнал. — Это немецкий информационный бюллетень. — Он полистал и сделал закладку. — Переведите это небольшое военное сообщение. Можете делать вместе. На той неделе на совещании командного состава полка мы вас заслушаем. Как стреляли?
Лейтенанты доложили. Миронов выбил шестнадцать очков, Жигуленко — восемнадцать. Канашов выслушал доклад спокойно, будто иных результатов и не ожидал.