В школе к этой легенде отнеслись благосклонно, да и окружающие давно уже перестали считать меня чудачкой. Одевалась я соразмерно своему статусу и образу жизни – в брюки, высокие ботинки, длинную рубашку со множеством накладных карманов и укороченный жилет. В замке, правда, у меня был довольно большой выбор из качественных готовых платьев, на которых настоял друг, но, как правило, до них дело доходило только иногда, по вечерам, когда мы все вместе собирались на ужин.
Слуги же, в отличие от городских жителей, отнеслись ко мне весьма настороженно – косых взглядов я поймала немало. Наше довольно странное по местным меркам общение с Теймаром, больше присущее супругам после нескольких лет совместной жизни или же закадычным друзьям одного пола их настораживало. Да и новый человек в доме не мог не обеспокоить. Но постепенно пересуды и сплетни, которые не выходили за пределы поместья – в этом эр Наримани был строг – сошли на нет. Нос я не задирала, в дела их не лезла, обязанности забрать себе тоже не пыталась, о чем больше всего беспокоилась ключница, бывшая в доме кем-то вроде экономки. Ну и лучезарная улыбка Макса и его вездесущее и очень милое любопытство немало способствовало общему потеплению.
Порой я задумывалась о том, почему же так настойчиво скрываю свой приход из другого мира – вроде бы не было в этом опасности и подвоха. И пришла к выводу, что дело не только в беспокойстве, что мне не поверят или сочтут шпионкой, а то и вовсе слишком чужеродным элементом на этой планете, подлежащим уничтожению. Тут было, скорее, другое. Я уже приняла до конца, что из этого мира не выберусь, и мне бы хотелось, чтобы, прежде всего, Макс приноровился к местной действительности не испытывая ностальгии по дому, да и я ассимилировала окончательно, не пытаясь жить в сослагательном наклонении и размышлять о том, как замечательно было прежде.
Я вывела лошадку, названную Шести, из стойла и поскакала в сторону дома. Верховая езда стала еще одним удовольствием, с которым я здесь освоилась – и может не им овладела мастерски, но ездила вполне сносно.
Почти каждый день до обеда я занималась в школе, в то время как Макс с Теймаром торчали в лаборатории или же малыш гулял и развлекался с няней, роль которой с удовольствием играла помощница поварихи. По возвращении я кормила сына, укладывала его спать – он был тот еще засоня, да и по возрасту полагалось. Сама отдыхала или делала какие-то небольшие хозяйственные дела. Ну а когда сын просыпался, мы проводили остаток дня с не меньшей пользой – гуляли по окрестностям, ходили в библиотеку, иногда Теймар обучал его фехтованию. Дети благородных семейств чуть ли не с рождения осваивали клинок, понимая, что это пригодится не меньше магии. И, конечно, потихоньку объясняли ему азы магии – Теймар не разделял точку зрения Лемана, что детей до определенного возраста следует ограничивать, тем более, что Максим магию уже применял, по меньшей мере трижды, в том числе, спасая меня.
Да и уровень его был таков, что пытаться остановить его развитие уж точно не стоило: Макс, не рожденный в мире где магия была повсеместно, не был и ограничен местными убеждениями. И потому его «я просто хочу» били со всей силы. Нам даже удалось эту силу замерить и Теймар только качал головой – уровень был сродни Высшим, если не императорскому.
– Это хорошо или плохо? – я нервничала и хмурилась, когда думала о будущем сына.
– Это означает, что он самородок, раз родился с такими возможностями в семье «простолюдинов» и вполне сможет в будущем получить собственную приставку «эр». Если, конечно, в этом будет необходимость в принципе…
Я проехала небольшую деревеньку и углубилась в лес.
Здесь сиреневая трава смешивалась с розовой и дальше шли чуть жухлые серо-зеленые деревья и желтые цветы. Растительные краски мира Сакарт до сих пор поражали меня своей сочностью и необычностью – к сожалению, времени углубиться в местную ботанику и разобраться, что у них там вместо хлорофилла, у меня не было.
Но я полагала, что магия, которая и дала такие цвета.
От Важа, где располагалась школа, до поместья шла довольно приличная и широкая дорога – по ней мог проехать и паромобиль, у Теймара был один, но он больше чинил его, чем пользовался, потому по старинке предпочитал лошадей и кареты. Она извивалась между деревьями, огибала небольшое прозрачное озеро с фиолетовым отливом – такие уж там были внизу водоросли и камни – и упиралась в итоге в живую изгородь и кованые ворота, за которыми, собственно, и начиналась сама территория поместья.
В особняк Наримани я влюбилась сразу.
Никакой мрачной готики и нависающих отовсюду горгулий. С виду он напоминал совершенно замечательную разноцветную игрушку круглой формы с куполом, огромными окнами и опоясывающей его по периметру верандой. И совсем небольшую игрушку. Но то была обманчивая величина – на самом деле здесь было пять этажей, в том числе подвальный, в котором располагались лаборатории, много светлых и больших комнат, ну и целая группа хозяйственных построек, прятавшаяся за густым садом.
В очередной раз полюбовавшись зданием, я подъехала к дому и спешилась, передав поводья конюху.
Навстречу сразу выбежал Макс и тут же залопотал все свои важные новости, которые я выслушала с огромным интересом.
Сын развивался здесь с неимоверной скоростью. Да и в целом жизнь в этом мире ему очень подходила. Свежий воздух, все эти типично дворянские занятия, вроде верховой езды и владения холодным оружием, ну и магия, конечно – все это было способно сделать из моего малыша мужественного, здорового мужчину, которого ждет немало великих событий в жизни.
А пока он радостной кудряшкой скакал передо мной на ступенях.
День шел своим чередом, как и вечер. Ужинали мы сегодня вдвоем – Теймар уехал в Реваз на несколько дней по делам – и потом с удовольствием читали вместе довольно красочные книги, которые хоть и не были детскими, но, благодаря картинкам и более-менее добрым легендам о похождениях храбрых воинов и смелых красавиц, читались как сказка.
Уложив малыша в соседней комнате, я развалилась на кровати, пообещав себе, что полежу пять минут и потом обязательно пойду в ванную, и вздохнула.
Как же мне нравилось мое нынешнее состояние и образ жизни! Я всегда была довольно рассудительна и спокойно относилась к чрезмерным богатствам и славе, будучи счастливой с гораздо меньшими запросами – качественной едой и домом, любимым делом, интересными увлечениями – и мне их, наконец, предоставили. Как и ощущение полной безопасности. Впору бы наслаждаться этим всю жизнь…
Вот только на такую жизнь у меня было всего несколько лунных циклов – а потом придется принимать решение.
В школе к этой легенде отнеслись благосклонно, да и окружающие давно уже перестали считать меня чудачкой. Одевалась я соразмерно своему статусу и образу жизни – в брюки, высокие ботинки, длинную рубашку со множеством накладных карманов и укороченный жилет. В замке, правда, у меня был довольно большой выбор из качественных готовых платьев, на которых настоял друг, но, как правило, до них дело доходило только иногда, по вечерам, когда мы все вместе собирались на ужин.
Слуги же, в отличие от городских жителей, отнеслись ко мне весьма настороженно – косых взглядов я поймала немало. Наше довольно странное по местным меркам общение с Теймаром, больше присущее супругам после нескольких лет совместной жизни или же закадычным друзьям одного пола их настораживало. Да и новый человек в доме не мог не обеспокоить. Но постепенно пересуды и сплетни, которые не выходили за пределы поместья – в этом эр Наримани был строг – сошли на нет. Нос я не задирала, в дела их не лезла, обязанности забрать себе тоже не пыталась, о чем больше всего беспокоилась ключница, бывшая в доме кем-то вроде экономки. Ну и лучезарная улыбка Макса и его вездесущее и очень милое любопытство немало способствовало общему потеплению.
Порой я задумывалась о том, почему же так настойчиво скрываю свой приход из другого мира – вроде бы не было в этом опасности и подвоха. И пришла к выводу, что дело не только в беспокойстве, что мне не поверят или сочтут шпионкой, а то и вовсе слишком чужеродным элементом на этой планете, подлежащим уничтожению. Тут было, скорее, другое. Я уже приняла до конца, что из этого мира не выберусь, и мне бы хотелось, чтобы, прежде всего, Макс приноровился к местной действительности не испытывая ностальгии по дому, да и я ассимилировала окончательно, не пытаясь жить в сослагательном наклонении и размышлять о том, как замечательно было прежде.
Я вывела лошадку, названную Шести, из стойла и поскакала в сторону дома. Верховая езда стала еще одним удовольствием, с которым я здесь освоилась – и может не им овладела мастерски, но ездила вполне сносно.
Почти каждый день до обеда я занималась в школе, в то время как Макс с Теймаром торчали в лаборатории или же малыш гулял и развлекался с няней, роль которой с удовольствием играла помощница поварихи. По возвращении я кормила сына, укладывала его спать – он был тот еще засоня, да и по возрасту полагалось. Сама отдыхала или делала какие-то небольшие хозяйственные дела. Ну а когда сын просыпался, мы проводили остаток дня с не меньшей пользой – гуляли по окрестностям, ходили в библиотеку, иногда Теймар обучал его фехтованию. Дети благородных семейств чуть ли не с рождения осваивали клинок, понимая, что это пригодится не меньше магии. И, конечно, потихоньку объясняли ему азы магии – Теймар не разделял точку зрения Лемана, что детей до определенного возраста следует ограничивать, тем более, что Максим магию уже применял, по меньшей мере трижды, в том числе, спасая меня.
Да и уровень его был таков, что пытаться остановить его развитие уж точно не стоило: Макс, не рожденный в мире где магия была повсеместно, не был и ограничен местными убеждениями. И потому его «я просто хочу» били со всей силы. Нам даже удалось эту силу замерить и Теймар только качал головой – уровень был сродни Высшим, если не императорскому.
– Это хорошо или плохо? – я нервничала и хмурилась, когда думала о будущем сына.
– Это означает, что он самородок, раз родился с такими возможностями в семье «простолюдинов» и вполне сможет в будущем получить собственную приставку «эр». Если, конечно, в этом будет необходимость в принципе…
Я проехала небольшую деревеньку и углубилась в лес.
Здесь сиреневая трава смешивалась с розовой и дальше шли чуть жухлые серо-зеленые деревья и желтые цветы. Растительные краски мира Сакарт до сих пор поражали меня своей сочностью и необычностью – к сожалению, времени углубиться в местную ботанику и разобраться, что у них там вместо хлорофилла, у меня не было.
Но я полагала, что магия, которая и дала такие цвета.
От Важа, где располагалась школа, до поместья шла довольно приличная и широкая дорога – по ней мог проехать и паромобиль, у Теймара был один, но он больше чинил его, чем пользовался, потому по старинке предпочитал лошадей и кареты. Она извивалась между деревьями, огибала небольшое прозрачное озеро с фиолетовым отливом – такие уж там были внизу водоросли и камни – и упиралась в итоге в живую изгородь и кованые ворота, за которыми, собственно, и начиналась сама территория поместья.
В особняк Наримани я влюбилась сразу.
Никакой мрачной готики и нависающих отовсюду горгулий. С виду он напоминал совершенно замечательную разноцветную игрушку круглой формы с куполом, огромными окнами и опоясывающей его по периметру верандой. И совсем небольшую игрушку. Но то была обманчивая величина – на самом деле здесь было пять этажей, в том числе подвальный, в котором располагались лаборатории, много светлых и больших комнат, ну и целая группа хозяйственных построек, прятавшаяся за густым садом.
В очередной раз полюбовавшись зданием, я подъехала к дому и спешилась, передав поводья конюху.
Навстречу сразу выбежал Макс и тут же залопотал все свои важные новости, которые я выслушала с огромным интересом.
Сын развивался здесь с неимоверной скоростью. Да и в целом жизнь в этом мире ему очень подходила. Свежий воздух, все эти типично дворянские занятия, вроде верховой езды и владения холодным оружием, ну и магия, конечно – все это было способно сделать из моего малыша мужественного, здорового мужчину, которого ждет немало великих событий в жизни.
А пока он радостной кудряшкой скакал передо мной на ступенях.
День шел своим чередом, как и вечер. Ужинали мы сегодня вдвоем – Теймар уехал в Реваз на несколько дней по делам – и потом с удовольствием читали вместе довольно красочные книги, которые хоть и не были детскими, но, благодаря картинкам и более-менее добрым легендам о похождениях храбрых воинов и смелых красавиц, читались как сказка.
Уложив малыша в соседней комнате, я развалилась на кровати, пообещав себе, что полежу пять минут и потом обязательно пойду в ванную, и вздохнула.
Как же мне нравилось мое нынешнее состояние и образ жизни! Я всегда была довольно рассудительна и спокойно относилась к чрезмерным богатствам и славе, будучи счастливой с гораздо меньшими запросами – качественной едой и домом, любимым делом, интересными увлечениями – и мне их, наконец, предоставили. Как и ощущение полной безопасности. Впору бы наслаждаться этим всю жизнь…
Вот только на такую жизнь у меня было всего несколько лунных циклов – а потом придется принимать решение.