— Верно, — согласилась она, слегка поежившись. — Но мне показалось, что они вели себя несколько странно.
— Что вы сами думаете об этом? — спросил Шейн.
— Я… я не знаю, что и подумать.
Шейн насупил свои тяжелые брови. Филлис Брайтон с тревогой наблюдала за выражением его лица.
— Давайте еще раз повторим вашу невероятную историю, — сказал он наконец. — Когда у вас начались эти приступы с провалами памяти?
— Значит, вы все-таки поверили мне! — воскликнула Филлис, хлопая в ладоши. В этот момент она выглядела почти счастливой.
— Я уже давно научился, что в моем деле нельзя верить никому и ничему… даже тому, что видишь собственными глазами. Считайте, что мы покончили с этим. Теперь мы должны с чего-то начать. Я задал вам вопрос.
— Провалы памяти начались у меня по крайней мере несколько месяцев тому назад, — переводя дыхание сообщила она. — Это один из симптомов болезни, от которой доктор Педике пытается излечить меня. Но хуже всего то, что я сама начинаю смешивать события, которые действительно происходили со мной, с теми, о которых я могла размышлять до начала очередного приступа.
— Повторите то, что вы сказали, еще раз. Но помедленней. Я не совсем уловил смысл.
— Это на самом деле не просто объяснить, — пробормотала она, запинаясь. — Например, иногда, когда я просыпаюсь, у меня возникает смутное воспоминание о неких происшествиях. Когда же я пытаюсь проверить соответствие моих реминисценций с реальностью, выясняется, что события некоторых из них происходили на самом деле… тогда как другие лишь плод моего воображения.
— В таком случае у вас, может быть, имеются некие туманные воспоминания и о сегодняшнем вечере, о которых вы не упомянули, — мягко поинтересовался Шейн, не спуская с девушки пристального взгляда.
Филлис отпрянула от детектива, как будто тот попытался ударить ее.
— Я… у меня в голове так все смешалось, — запротестовала она, — что я не знаю уже, что сон, что явь.
— Это как раз то, — мрачно заметил детектив, — чего я больше всего опасаюсь.
— Значит, вы… что-то скрываете от меня?
Шейн медленно кивнул и задумчиво поскреб подбородок.
— Кое-какие факты мне не удалось пока проверить, — неохотно признался он.
Глаза девушки внимательно остановились на лице детектива.
— Я действительно припоминаю… или, может быть, воображаю себе… некоторые эпизоды, связанные с вами, — согласилась она.
В комнате стало очень тихо. Снаружи доносился отдаленный шум городского транспорта. Шейн покрутил бокал между пальцами, стараясь не смотреть в сторону девушки.
— Ну и что же? — осведомился он, не подымая глаз.
Он мог слышать, как мгновенно участилось дыхание Филлис.
— Верно, — согласилась она, слегка поежившись. — Но мне показалось, что они вели себя несколько странно.
— Что вы сами думаете об этом? — спросил Шейн.
— Я… я не знаю, что и подумать.
Шейн насупил свои тяжелые брови. Филлис Брайтон с тревогой наблюдала за выражением его лица.
— Давайте еще раз повторим вашу невероятную историю, — сказал он наконец. — Когда у вас начались эти приступы с провалами памяти?
— Значит, вы все-таки поверили мне! — воскликнула Филлис, хлопая в ладоши. В этот момент она выглядела почти счастливой.
— Я уже давно научился, что в моем деле нельзя верить никому и ничему… даже тому, что видишь собственными глазами. Считайте, что мы покончили с этим. Теперь мы должны с чего-то начать. Я задал вам вопрос.
— Провалы памяти начались у меня по крайней мере несколько месяцев тому назад, — переводя дыхание сообщила она. — Это один из симптомов болезни, от которой доктор Педике пытается излечить меня. Но хуже всего то, что я сама начинаю смешивать события, которые действительно происходили со мной, с теми, о которых я могла размышлять до начала очередного приступа.
— Повторите то, что вы сказали, еще раз. Но помедленней. Я не совсем уловил смысл.
— Это на самом деле не просто объяснить, — пробормотала она, запинаясь. — Например, иногда, когда я просыпаюсь, у меня возникает смутное воспоминание о неких происшествиях. Когда же я пытаюсь проверить соответствие моих реминисценций с реальностью, выясняется, что события некоторых из них происходили на самом деле… тогда как другие лишь плод моего воображения.
— В таком случае у вас, может быть, имеются некие туманные воспоминания и о сегодняшнем вечере, о которых вы не упомянули, — мягко поинтересовался Шейн, не спуская с девушки пристального взгляда.
Филлис отпрянула от детектива, как будто тот попытался ударить ее.
— Я… у меня в голове так все смешалось, — запротестовала она, — что я не знаю уже, что сон, что явь.
— Это как раз то, — мрачно заметил детектив, — чего я больше всего опасаюсь.
— Значит, вы… что-то скрываете от меня?
Шейн медленно кивнул и задумчиво поскреб подбородок.
— Кое-какие факты мне не удалось пока проверить, — неохотно признался он.
Глаза девушки внимательно остановились на лице детектива.
— Я действительно припоминаю… или, может быть, воображаю себе… некоторые эпизоды, связанные с вами, — согласилась она.
В комнате стало очень тихо. Снаружи доносился отдаленный шум городского транспорта. Шейн покрутил бокал между пальцами, стараясь не смотреть в сторону девушки.
— Ну и что же? — осведомился он, не подымая глаз.
Он мог слышать, как мгновенно участилось дыхание Филлис.