— Какие привычки?.. — спросил я.
— Да всякие… Жизнь суровая, широкая, требует все силы, все внимание, раздумывать, колебаться некогда, — чтобы раз-два и готово…
— Чем же, собственно, занимаются там колонисты?
— Всем… Там мало таких, которые бы занимались одним делом, — отвечал мой сосед, положив локти на стол и потягивая вино. — Там нужно все уметь. Земля — земля, слоновая кость — слоновая кость, страус — страус, водка — водка, — все чтобы в дело шло при случае… Вот я, например, сел на землю сперва, два года работал, скопил кое-что, продал землю, потом вглубь страны к озерам с караваном ушел, торговать давай, покупать, продавать, опять покупать, опять продавать. С неграми дело скоро делается…
Все усмехнулись.
— Prosit!.. — сказал один, поднимая стакан.
— Prosit!..
Все выпили и снова налили вина.
— Noch eine… — крикнул мой сосед, показывая гарсону на пустую бутылку.
Англичанки вдруг все встали и демонстративно удалились. Немцы проводили их насмешливыми взглядами и, так как завтрак кончился, вынули портсигары.
— Скажите, пожалуйста, правда это, что рассказывают наши газеты о тяжелом положении черных в колониях? — спросил я.
Немцы опять незаметно переглянулись.
— Ерунда!.. Чистейшая ерунда!.. — воскликнул мой сосед.
— Но, однако, приводят факты…
— Так что же следует из этих фактов?.. Будь мы в положении черных, это так, но их нельзя судить с нашей точки зрения… В этом вся и ошибка…
— Ну, я не думаю, чтобы была такая уж разница между людьми… — усумнился я.
— Ха, не думаете!.. — вдруг покраснел немец. — В этом-то вся и беда, что здесь никто ничего не знает, и тем не менее все «не думают»!.. Чуть что — шум на весь мир: варварство, жестокость!.. Съездите и узнаете…
Он почему-то сразу разгорячился.
— Проповедывать издали — одно, а дело делать на месте — другое…
— Ja, ja… — кивали головами немцы.
— Попробуйте, обойдитесь без этого, без этого «варварства»-то! Вас и на неделю не хватит — живьем сожрут вас эти черные «братья»… И костей не разыщешь… «Братья»!.. Не братья, а сволочь…
Товарищи его густо рассмеялись.
— Какие привычки?.. — спросил я.
— Да всякие… Жизнь суровая, широкая, требует все силы, все внимание, раздумывать, колебаться некогда, — чтобы раз-два и готово…
— Чем же, собственно, занимаются там колонисты?
— Всем… Там мало таких, которые бы занимались одним делом, — отвечал мой сосед, положив локти на стол и потягивая вино. — Там нужно все уметь. Земля — земля, слоновая кость — слоновая кость, страус — страус, водка — водка, — все чтобы в дело шло при случае… Вот я, например, сел на землю сперва, два года работал, скопил кое-что, продал землю, потом вглубь страны к озерам с караваном ушел, торговать давай, покупать, продавать, опять покупать, опять продавать. С неграми дело скоро делается…
Все усмехнулись.
— Prosit!.. — сказал один, поднимая стакан.
— Prosit!..
Все выпили и снова налили вина.
— Noch eine… — крикнул мой сосед, показывая гарсону на пустую бутылку.
Англичанки вдруг все встали и демонстративно удалились. Немцы проводили их насмешливыми взглядами и, так как завтрак кончился, вынули портсигары.
— Скажите, пожалуйста, правда это, что рассказывают наши газеты о тяжелом положении черных в колониях? — спросил я.
Немцы опять незаметно переглянулись.
— Ерунда!.. Чистейшая ерунда!.. — воскликнул мой сосед.
— Но, однако, приводят факты…
— Так что же следует из этих фактов?.. Будь мы в положении черных, это так, но их нельзя судить с нашей точки зрения… В этом вся и ошибка…
— Ну, я не думаю, чтобы была такая уж разница между людьми… — усумнился я.
— Ха, не думаете!.. — вдруг покраснел немец. — В этом-то вся и беда, что здесь никто ничего не знает, и тем не менее все «не думают»!.. Чуть что — шум на весь мир: варварство, жестокость!.. Съездите и узнаете…
Он почему-то сразу разгорячился.
— Проповедывать издали — одно, а дело делать на месте — другое…
— Ja, ja… — кивали головами немцы.
— Попробуйте, обойдитесь без этого, без этого «варварства»-то! Вас и на неделю не хватит — живьем сожрут вас эти черные «братья»… И костей не разыщешь… «Братья»!.. Не братья, а сволочь…
Товарищи его густо рассмеялись.