— Благодарю за помощь. — Сказал кареглазый старик с жидкой седеющей бородой, державший в руках ружье, и слегка поклонился. Староста, наверное. У старика очень цепкий и внимательный взгляд. Другие закрывали свои лица тряпками.
— Не за что. — Не люблю я светские обмены любезностями.
— Мы теперь за тобой пойдем, куда скажешь. — Вид остальных выражал полное согласие с этими словами.
— Это же ваш дом.
— Нет у нас больше дома. Денек-другой и сюда ударный отряд прибудет для зачистки. Нам теперь негде жить. — Мда, неожиданное пополнение. Так, человек пятнадцать. Клоны приехали на стареньком Урале. Места в нем полно, только пару ящиков скинуть. И…
— Водить кто умеет? — я кивнул на транспорт. Староста и еще трое подняли руки. Идеально. Еще я узнал, что старосту зовут Фейсал. Бедуины похватали трофейное оружие и что-то из своих домов, и я, сняв клоновскую форму, повел их знакомится с нашими.
Руна очень сильно возмущался, но поддержки не получил и затух. Мишка заявил, что доверяет моему мнению, а Фаза вообще не проявил особого интереса, поскольку, еще не особо-то и проснулся.
Мы расселись. Один из селян дал мне кинжал, сказав, что это от старосты в знак признательности и верности. Я взял подарок и передал благодарность, и мы поехали уже колонной. Кинжал был явно декоративный. Повесил его за пояс, вместо игольника.
— Слушай, я тебя, может, и не очень хорошо знаю, но ты же вроде арабского не разумеешь. — Поинтересовался Руна.
— Да я вроде и не знаю. — С чего он вообще заговорил на эту тему?
— Шпаришь як на рiдном — Пояснил Фаза.
— Без понятия. Сам не помню, вы не знаете. — Я действительно был удивлен, поскольку вообще не заметил смены языка при разговоре.
«Втихаря выучил, небось».
«Наверное».
— Долго еще ехать? — у меня уже позвонки наружу просятся.
— Прилично — ответил Мишка.
— Как тебе твои новые подданные? — Спросил Руна.
— Посимпатичнее тебя будут. — Блин, еще этих кормить. У них вроде припасы были, хоть это хорошо. Руна еще долго корчил обиженное лицо.
К вечеру, я посадил на свое место одного из бедуинов-водителей (только старосту по имени знаю, а остальные не представляются, мол, незачем), а сам полез в Урал, пообщаться с Фейсалом (он как раз был за рулем). Я запрыгнул на переднее сидение.
— Эти к вам первый раз заявились?
— Каждый месяц так заявлялись. Всех женщин давно уже забрали, а с нас еду и одежду забирают или еще что, если глянется.
— Что ж вы их не постреляли еще?
— Благодарю за помощь. — Сказал кареглазый старик с жидкой седеющей бородой, державший в руках ружье, и слегка поклонился. Староста, наверное. У старика очень цепкий и внимательный взгляд. Другие закрывали свои лица тряпками.
— Не за что. — Не люблю я светские обмены любезностями.
— Мы теперь за тобой пойдем, куда скажешь. — Вид остальных выражал полное согласие с этими словами.
— Это же ваш дом.
— Нет у нас больше дома. Денек-другой и сюда ударный отряд прибудет для зачистки. Нам теперь негде жить. — Мда, неожиданное пополнение. Так, человек пятнадцать. Клоны приехали на стареньком Урале. Места в нем полно, только пару ящиков скинуть. И…
— Водить кто умеет? — я кивнул на транспорт. Староста и еще трое подняли руки. Идеально. Еще я узнал, что старосту зовут Фейсал. Бедуины похватали трофейное оружие и что-то из своих домов, и я, сняв клоновскую форму, повел их знакомится с нашими.
Руна очень сильно возмущался, но поддержки не получил и затух. Мишка заявил, что доверяет моему мнению, а Фаза вообще не проявил особого интереса, поскольку, еще не особо-то и проснулся.
Мы расселись. Один из селян дал мне кинжал, сказав, что это от старосты в знак признательности и верности. Я взял подарок и передал благодарность, и мы поехали уже колонной. Кинжал был явно декоративный. Повесил его за пояс, вместо игольника.
— Слушай, я тебя, может, и не очень хорошо знаю, но ты же вроде арабского не разумеешь. — Поинтересовался Руна.
— Да я вроде и не знаю. — С чего он вообще заговорил на эту тему?
— Шпаришь як на рiдном — Пояснил Фаза.
— Без понятия. Сам не помню, вы не знаете. — Я действительно был удивлен, поскольку вообще не заметил смены языка при разговоре.
«Втихаря выучил, небось».
«Наверное».
— Долго еще ехать? — у меня уже позвонки наружу просятся.
— Прилично — ответил Мишка.
— Как тебе твои новые подданные? — Спросил Руна.
— Посимпатичнее тебя будут. — Блин, еще этих кормить. У них вроде припасы были, хоть это хорошо. Руна еще долго корчил обиженное лицо.
К вечеру, я посадил на свое место одного из бедуинов-водителей (только старосту по имени знаю, а остальные не представляются, мол, незачем), а сам полез в Урал, пообщаться с Фейсалом (он как раз был за рулем). Я запрыгнул на переднее сидение.
— Эти к вам первый раз заявились?
— Каждый месяц так заявлялись. Всех женщин давно уже забрали, а с нас еду и одежду забирают или еще что, если глянется.
— Что ж вы их не постреляли еще?