Нету хлеба, нету масла,
Электричество погасло.
Дайте свету!
У доски, задумавшись, стоял Янкель. Потом спросил:
— Какой у нас сейчас урок?
— История. Сашкец! — ответили ему.
Тогда Янкель крупно написал на доске: "Страсть не люблю уроков истории".
За дверью раздались знакомые быстрые шаги Сашкеца. Все мигом заняли свои места. Вошел преподаватель, а за ним мальчишка в зеленом ватнике, с узенькой, похожей на крысиную, мордочкой.
— Сядь сюда, — сказал Сашкец новенькому, указывая на пустующую последнюю парту.
Новенький сел. Сашкец быстро прошел к столу, бросил книги, поправил пенсне и поздоровался с классом. Потом мельком оглядел комнату, заметил на доске надпись Янкеля, стер и сел за стол.
— Приступим, товарищи, к уроку, — сказал он.
В классе сразу стало тихо. Исчезли с парт посторонние книги, Джапаридзе запрятал свои чертежи, Янкель состроил умное лицо и, закатив глаза, замер, делая вид, что внимательно слушает. Но потом и вправду заслушался. Рассказывал Сашкец интересно, весело. Сорок минут прошли незаметно. Даже вздрогнули все, когда грянул звонок.
— Надеюсь, товарищи, вы хорошо запомнили? — сказал Сашкец, протирая пенсне. — На следующем уроке буду спрашивать. Постарайтесь отвечать бодро, как и подобает шкидцам…
Ребята засмеялись.
— Держите карман шире, — хмыкнул Купец.
— Кауфман! — грозно сказал Сашкец. — Что такое? Почему я должен держать карман шире?
— Потому что не ответят.
— А почему не ответят?
— Хлебентуса маловато! — крикнул Японец с Камчатки. — Супешник дерьмовый. Жрать хотца!..
— С осьмушки котелок не варит, — хмыкнул Купец.
— Товарищи! — Сашкец развел руками. — Как вам не стыдно! Правительство заботится о вас, оно отдает вам последнее: сапоги, дрова, хлеб.
— Которого нет! — крикнул Мамочка.
Нету хлеба, нету масла,
Электричество погасло.
Дайте свету!
У доски, задумавшись, стоял Янкель. Потом спросил:
— Какой у нас сейчас урок?
— История. Сашкец! — ответили ему.
Тогда Янкель крупно написал на доске: "Страсть не люблю уроков истории".
За дверью раздались знакомые быстрые шаги Сашкеца. Все мигом заняли свои места. Вошел преподаватель, а за ним мальчишка в зеленом ватнике, с узенькой, похожей на крысиную, мордочкой.
— Сядь сюда, — сказал Сашкец новенькому, указывая на пустующую последнюю парту.
Новенький сел. Сашкец быстро прошел к столу, бросил книги, поправил пенсне и поздоровался с классом. Потом мельком оглядел комнату, заметил на доске надпись Янкеля, стер и сел за стол.
— Приступим, товарищи, к уроку, — сказал он.
В классе сразу стало тихо. Исчезли с парт посторонние книги, Джапаридзе запрятал свои чертежи, Янкель состроил умное лицо и, закатив глаза, замер, делая вид, что внимательно слушает. Но потом и вправду заслушался. Рассказывал Сашкец интересно, весело. Сорок минут прошли незаметно. Даже вздрогнули все, когда грянул звонок.
— Надеюсь, товарищи, вы хорошо запомнили? — сказал Сашкец, протирая пенсне. — На следующем уроке буду спрашивать. Постарайтесь отвечать бодро, как и подобает шкидцам…
Ребята засмеялись.
— Держите карман шире, — хмыкнул Купец.
— Кауфман! — грозно сказал Сашкец. — Что такое? Почему я должен держать карман шире?
— Потому что не ответят.
— А почему не ответят?
— Хлебентуса маловато! — крикнул Японец с Камчатки. — Супешник дерьмовый. Жрать хотца!..
— С осьмушки котелок не варит, — хмыкнул Купец.
— Товарищи! — Сашкец развел руками. — Как вам не стыдно! Правительство заботится о вас, оно отдает вам последнее: сапоги, дрова, хлеб.
— Которого нет! — крикнул Мамочка.