От поцелуев в шею по телу пробегала дрожь и слабели колени. Хотелось чуть прогнуться назад, уложить голову на грудь мужчины, дать ему больше свободы для действий… Дана тряхнула головой, прижалась к стене, пытаясь прекратить эти ласки.
— Сдайся, — тихо выдохнул боевик ей на ухо. — Пока я требую только этого.
Вновь скользнул быстрыми, лёгкими поцелуями по шее. Его левая рука, оставив изученную территорию, медленно поползла к поясу брюк Даны, и она не выдержала.
— Сдаюсь, только прекратите!
— Умная девочка, — похвалил её Атор. Поправил одежду, не упустив возможности ещё раз приласкать затвердевшие соски, шепнул: — Думай о том, что могут сделать с тобой мои руки и губы, Дана. И о том, что я непременно сделаю всё, о чём ты даже боишься подумать.
— Это было нечестно, — выдохнула девушка, тяжело дыша. — Вы… вы поступили подло!
— Не бывает нечестных приёмов, Дана, бывают недостаточно действенные, — он развернул её к себе, медленно провёл ладонью по щеке. — Я подумал над твоей просьбой. Согласен на этой неделе на три вечера в твоей компании. Ночевать можешь у себя.
— Я вас ненавижу… — прошептала брюнетка, действительно ненавидя в этот момент, но себя. За то, что ей действительно понравилось. — За всё, что вы со мной делаете.
Боевик лишь тихо рассмеялся в ответ. Легонько поцеловал её в шею, чуть прикусив кожу. Взял её ладони в свои, поднял над головой, перехватив тонкие запястья одной рукой, и продолжил целовать. Проложил дорожку из поцелуев по щеке, легонько прикоснулся к уголку губ. Отстранился, чтобы взглянуть в глаза девушки. Она смотрела с опаской, готовая в любой момент начать вырываться. Но кроме страха и волнения в её взгляде было ожидание. И любопытство. Маленький мотылёк, вьющийся возле огня, не понимал, что своими действиями, взмахами тонких крылышек, только разжигает пламя ещё сильнее.
Долго выдерживать пристальный взгляд янтарных глаз Дана не смогла. Сдалась первой. Дрогнули тёмные ресницы. Тихонько вздохнув, девушка закрыла глаза, чуть подняла лицо, молчаливо соглашаясь на поцелуй. Атор не спешил. Касался её губ легонько, почти невесомо, позволяя решить — отвечать ли. И только когда получил отклик, углубил поцелуй, всё так же не спеша пугать Лидану своей страстью.
В какой-то момент девушка легонько, точно разыгравшийся котёнок, прикусила его губу и тут же испуганно дёрнулась, попыталась отшатнуться.
— Всё в порядке, — успокоил он, глядя в перепуганные серые глаза. — Не волнуйся.
Отпустил руки брюнетки, обнял, чувствуя, как часто-часто колотится её сердце. Дана прижималась к нему, чувствуя, как странная тёпло-приятная волна, концентрировавшаяся внизу живота во время поцелуя, понемногу затухает. Дана не отказалась бы от продолжения этого томительно медленного касания губ, и сама испугалась собственных мыслей. Внутренние противоречия разрывали на части. Ей нравились прикосновения этого взрослого, сильного мужчины, но разум вопил, что он враг и его вообще нельзя подпускать к себе. Дана бы с удовольствием не подпускала, только вот беда, Атор не спрашивал.
Рилиан тем временем успокоился, взял себя в руки и принялся чётко и ровно перечислять то, что уже было сделано. К примеру, в первую же ночь после наглой кражи опытнейшие ювелиры изготовили точную копию «Лунной бабочки», в которую повелитель щедро бухнул половину собственного резерва. Колье фонило магией так, что никто не заподозрил подмены.
Но Рилиан к концу торжественного приёма чувствовал себя так, словно его как следует обработали тяжеленным кузнечным молотом. Магии в пустышку уходило немерено.
Повелитель драконов даже не стал задерживаться после приёма, хотя изначально собирался в неформальной обстановке пообщаться с его величеством Филиппом Сияющим.
Себастьян согласно кивнул. Он прекрасно понимал, почему дядя не стал афишировать пропажу. Слишком ценным был артефакт, дающий власть над всем драконьим племенем. Да и признаться в том, что его похитили, пока владелец изволил плескаться в ванной, было банально стыдно. А ещё это непременно привело бы к дипломатическому и политическому скандалу. Как же, его величество Филипп не может обеспечить безопасность гостей! А, может, он и сам замешан в этом нехорошем деле? Слухи пошли бы всенепременно, а на каждый рот платок не накинешь.
— Девушку, укравшую артефакт, нашли? — уточнил Ян.
— Мёртвой, — коротко ответил Рилиан.
Этого стоило ожидать. Исполнительница была самым уязвимым звеном в цепочке, которая могла привести к заказчику. Ян бы удивился, окажись она жива. Умный преступник не мог допустить такую грубую ошибку. Себастьян же предпочитал думать, что его оппоненты исключительно умны. Недооценивать противника, по его мнению, было куда опасней, чем считать его как минимум, равным.
— Ювелиры? — задал он следующий вопрос.
Утечка информации могла принести слишком много проблем. Если бы дядя отдал приказ убить мастеров, он был бы в своём праве. Интересы всего племени драконов стояли выше жизни нескольких ювелиров, и осуждать повелителя за такой приказ Ян бы не посмел. А вопрос задал, скорее, в силу профессиональной привычки вникать во все мелочи.
— Принесли сакрам, — пояснил собеседник. И слегка обиженно добавил: — Я же не зверь. Пусть живут и творят на радость столичным модницам. А нарушат клятву — так при чём тут я к их мучительной смерти?
Следователь усмехнулся. Сакрам и впрямь был идеальным выходом. Нерушимая клятва невидимой магической удавкой захлёстывалась на шее того, кто её дал. Нарушить её и выжить было невозможно. Клятвоотступник плавился заживо, превращаясь в лужицу слизи. И поднять его для допроса не мог уже ни один некромаг.
— Кому было выгодно похитить «Лунную бабочку»? — спросил он.
— Спроси что-нибудь полегче, — поморщился Рилиан. — Это мог быть кто угодно, Ян.
Начиная от короля Филиппа и заканчивая… гильдией рудокопов, к примеру. Знаешь, сколько руды можно перевезти на одном драконе? Ну и про соседей не забывай. Послушные драконы, готовые по приказу хозяина испепелить всё, что угодно, ещё ни одному государству не помешали. Я знаю одно: открыто колье не покидало пределов Блесендора. Мы с артефактом связаны. Где-то во дворах горничную ждал маг, которому она отдала артефакт. И он его спрятал.
— Предлагаешь проверять пространственные «карманы» у всех магов? — осведомился Себастьян.
— Каждого не проверишь, — с нескрываемым сожалением покачал головой повелитель.
— Придётся ждать. Похититель должен объявиться. Мало украсть артефакт, для того, чтобы пользоваться его силой, нужно, чтобы я добровольно передал право владения им. Иначе древнее проклятье рано или поздно убьёт того, кто прикоснулся к «Лунной бабочке» без моего ведома и позволения. И это не легенда, Ян. Невезение жестоко.
— Я понял, — кивнул белый дракон. — При каком условии ты согласишься передать право владения артефактом?
— Если на кону будет стоять вопрос существования всего драконьего рода, — не стал юлить повелитель. — В этом случае я буду вынужден отдать артефакт, чтобы сохранить жизни своих подданных. Уничтожить колье можно лишь в истинном пламени.
— Черная кровь земли породила первых драконов, а огненное сердце вдохнуло в нас жизнь, — процитировал древнюю легенду Себастьян. — Каждый дракон несёт в себе частичку истинного огня.
— Верно, — подтвердил Рилиан. — Я направил усиленные патрули к пяти источникам истинного пламени. Как ты помнишь, последний, шестой, где-то в цитадели ведьм. А ковен не пускает на свою территорию посторонних. На всякий случай, за цитаделью Вед тоже наблюдают. Если рядом с ней появится маг, его задержат и заставят показать содержимое пространственно-временного «кармана». Главное — вернуть артефакт в хранилище. Любой ценой.
— Его величество Филипп Сияющий будет недоволен тем, что драконы вновь взялись за старое и притесняют магов, как пять веков тому назад, — задумчиво произнёс Себастьян.
— Значит, нужно, чтобы слухи об этом дошли до него как можно позже, — нехорошо усмехнулся Рилиан. И, словно между прочим, добавил: — Или не дошли вовсе.
Белый дракон прекрасно понимал, на что намекает повелитель, и это его не радовало.
Пространственный «карман» не обязательно проверять у живых магов. Мёртвым скрывать уже нечего, к тому же, у них есть важное преимущество — они уже никогда и никому ничего не расскажут. Особенно, если от них останется лишь кучка пепла.
— Дядя, я надеюсь, крайние меры убеждения будут применяться лишь в крайнем случае? — уточнил он. — Мне не хотелось бы нарушать присягу.
— Разумеется, — царственно кивнул Рилиан. — Мне бы тоже не хотелось ссориться с его величеством Филлипом, и нарушать устоявшийся мир между драконами и магами. А насчёт присяги… Мальчик мой, не ты ли несколько лет назад поделился со мной циничным следовательским: «Нету тела — нету дела»? Ты ничего не нарушишь.
— Туше, — признал Ян. — Вернёмся к артефакту. Что ещё мне необходимо знать о «Лунной бабочке»?
Повелитель драконов несколько секунд размышлял, а после отрицательно мотнул головой:
— Ничего. Есть один нюанс, но он тебе не пригодится.
— У следователей не бывает мелочей, — парировал Ян.