Из города кто-то приносит весть:
— Головные танки уже достигли центра. Значительные силы пехоты и танков продвигаются по основным магистралям. На улицах собираются толпы. Люди обсуждают переданное по радио коммюнике о покушении и связывают его с передвижениями войск.
Штауффенберг слышит это и снова ощущает взлет. Упивается вестью о том, что действия начаты.
Вновь оживают телефоны. Никто не хочет разговаривать с Геппнером, а Фромм неуловим. Штауффенберг повторяет одно и то же:
— Кейтель лжет… не верьте Кейтелю… Гитлер мертв… Ну конечно же, это правда, он мертв… Здесь операция развивается в соответствии с планом.
Если звонит кто-нибудь из участников заговора, Штауффенберг несколько раз повторяет условный сигнал: «Штиф приведен в движение».
— Значит, можно на вас положиться, не так ли? Вам необходимо держаться! Не подведете меня? Держитесь! Держитесь! Штиф приведен в движение!
В подвалах офицеры-связисты скрупулезно записывают каждое его слово.
Где Витцлебен? Его розыски по телефону прекращены. Бек получает известие из Цоссена, что Витцлебен оттуда выехал.
— Куда?
— Неизвестно.
— На Бендлерштрассе?
— Возможно.
Больше на этот счет ни звука. Штауффенберга вызывают к Беку.
— Полковник, — напоминает Бек, — поторопитесь с захватом радиостанции. Они могут передать новое сообщение.
— Слушаюсь, господин генерал. У нас хорошие новости.
— Что такое?
— Танки на подходе, к восьми они достигнут центра города. Тогда можно будет осуществить весь план, включая захват радиостанции.
— Есть ли какие-нибудь сведения об активности гестапо или СС?
— Ничего тревожного. По-видимому, мы их опередили, они еще не успели опомниться.
Бек кивком головы отпускает Штауффенберга, но прежде чем тот успел исчезнуть, его догнал Гизевиус.
— Работаем неважно, полковник, — говорит он, — Геббельс жив, и гестапо не тронуто.
Из города кто-то приносит весть:
— Головные танки уже достигли центра. Значительные силы пехоты и танков продвигаются по основным магистралям. На улицах собираются толпы. Люди обсуждают переданное по радио коммюнике о покушении и связывают его с передвижениями войск.
Штауффенберг слышит это и снова ощущает взлет. Упивается вестью о том, что действия начаты.
Вновь оживают телефоны. Никто не хочет разговаривать с Геппнером, а Фромм неуловим. Штауффенберг повторяет одно и то же:
— Кейтель лжет… не верьте Кейтелю… Гитлер мертв… Ну конечно же, это правда, он мертв… Здесь операция развивается в соответствии с планом.
Если звонит кто-нибудь из участников заговора, Штауффенберг несколько раз повторяет условный сигнал: «Штиф приведен в движение».
— Значит, можно на вас положиться, не так ли? Вам необходимо держаться! Не подведете меня? Держитесь! Держитесь! Штиф приведен в движение!
В подвалах офицеры-связисты скрупулезно записывают каждое его слово.
Где Витцлебен? Его розыски по телефону прекращены. Бек получает известие из Цоссена, что Витцлебен оттуда выехал.
— Куда?
— Неизвестно.
— На Бендлерштрассе?
— Возможно.
Больше на этот счет ни звука. Штауффенберга вызывают к Беку.
— Полковник, — напоминает Бек, — поторопитесь с захватом радиостанции. Они могут передать новое сообщение.
— Слушаюсь, господин генерал. У нас хорошие новости.
— Что такое?
— Танки на подходе, к восьми они достигнут центра города. Тогда можно будет осуществить весь план, включая захват радиостанции.
— Есть ли какие-нибудь сведения об активности гестапо или СС?
— Ничего тревожного. По-видимому, мы их опередили, они еще не успели опомниться.
Бек кивком головы отпускает Штауффенберга, но прежде чем тот успел исчезнуть, его догнал Гизевиус.
— Работаем неважно, полковник, — говорит он, — Геббельс жив, и гестапо не тронуто.