Как назло, попалось целое полено, однако Виктор почувствовал его загодя и, обшив его с трех сторон, отдал молоток каскадеру:
— Извлекай сам.
— А как? — спросил тот, испуганно глядя на оказавшееся под серым панцирем асфальта, сохранившее в неисточенности березовую дубленку полено.
— А вот как забыл его, так и вытаскивай…
— Так ведь не я его забыл! — досадливо воскликнул рабочий, сдвинув оранжевую каску на затылок так, что она лишь чудом удержалась на нем.
— Не ты, так другой такой же деятель.
До самой «Стрелы» за Виктором бежал прораб, уговаривая:
— Ты вот хотя и в шляпе, а соображаешь. Нет, не в том смысле, что на троих. Я вижу, ты это дело знаешь.
— Немного.
— Какое там немного! Рука у тебя твердая, видать, привычная. А шляпам, между протчим, нынче больше ста двадцати рэ не платят. Так-то.
Видимо, бригадир знал уязвимые места и бил наотмашь.
Но и Виктор знал уязвимые места…
Последний год в порту Виктор работал уже бригадиром, хорошо зарабатывал и ребят подобрал в бригаду стоящих, хотя самому ему стоило дорого, чтобы избавиться от шабашников, гонявшихся только за длинным рублем. В общем, сколотился хороший коллектив, поэтому ребята искренне недоумевали и страшно переживали, когда Виктор сказал им, что решил «пойти в актеры». И очень обрадовались, когда, первый раз поступая в институт, он провалился.
— Триста рэ в месяц хочешь? — предложил сейчас бригадир.
— Хочу. Но не буду.
— Брезгуешь?.. Или чураешься? Деньги, они, брат, на улице не валяются.
— А у тебя вот валяются! — Виктор надвинул бригадиру каску на глаза и резюмировал: — Лопух ты, парень! Ни фига ты в этом деле не смыслишь.
— А если назначили? — резонно спросил тот.
— Ну если назначили, так исполняй! — Виктор погрозил пальцем, и этот жест окончательно убедил бригадира в том, что его посетило какое-то начальство. Приотстав и убедившись, что начальство не намерено возвращаться, он обернулся и погрозил рабочим кулаком. В ответ дружно зарычали отбойные молотки.
Как ни странно, их рокот вселил уверенность, и Виктор вошел в актерский гардероб весьма решительно. Однако, обнаружив совершенно пустую вешалку, только сейчас и вспомнил, что в театре сегодня выходной. Он поспешно повернул обратно, но тут за спиной услышал:
— Простите, вы — Владимирцев?
— Да, — он оказался как раз в шлюзе, между дверями.
Как назло, попалось целое полено, однако Виктор почувствовал его загодя и, обшив его с трех сторон, отдал молоток каскадеру:
— Извлекай сам.
— А как? — спросил тот, испуганно глядя на оказавшееся под серым панцирем асфальта, сохранившее в неисточенности березовую дубленку полено.
— А вот как забыл его, так и вытаскивай…
— Так ведь не я его забыл! — досадливо воскликнул рабочий, сдвинув оранжевую каску на затылок так, что она лишь чудом удержалась на нем.
— Не ты, так другой такой же деятель.
До самой «Стрелы» за Виктором бежал прораб, уговаривая:
— Ты вот хотя и в шляпе, а соображаешь. Нет, не в том смысле, что на троих. Я вижу, ты это дело знаешь.
— Немного.
— Какое там немного! Рука у тебя твердая, видать, привычная. А шляпам, между протчим, нынче больше ста двадцати рэ не платят. Так-то.
Видимо, бригадир знал уязвимые места и бил наотмашь.
Но и Виктор знал уязвимые места…
Последний год в порту Виктор работал уже бригадиром, хорошо зарабатывал и ребят подобрал в бригаду стоящих, хотя самому ему стоило дорого, чтобы избавиться от шабашников, гонявшихся только за длинным рублем. В общем, сколотился хороший коллектив, поэтому ребята искренне недоумевали и страшно переживали, когда Виктор сказал им, что решил «пойти в актеры». И очень обрадовались, когда, первый раз поступая в институт, он провалился.
— Триста рэ в месяц хочешь? — предложил сейчас бригадир.
— Хочу. Но не буду.
— Брезгуешь?.. Или чураешься? Деньги, они, брат, на улице не валяются.
— А у тебя вот валяются! — Виктор надвинул бригадиру каску на глаза и резюмировал: — Лопух ты, парень! Ни фига ты в этом деле не смыслишь.
— А если назначили? — резонно спросил тот.
— Ну если назначили, так исполняй! — Виктор погрозил пальцем, и этот жест окончательно убедил бригадира в том, что его посетило какое-то начальство. Приотстав и убедившись, что начальство не намерено возвращаться, он обернулся и погрозил рабочим кулаком. В ответ дружно зарычали отбойные молотки.
Как ни странно, их рокот вселил уверенность, и Виктор вошел в актерский гардероб весьма решительно. Однако, обнаружив совершенно пустую вешалку, только сейчас и вспомнил, что в театре сегодня выходной. Он поспешно повернул обратно, но тут за спиной услышал:
— Простите, вы — Владимирцев?
— Да, — он оказался как раз в шлюзе, между дверями.