– Нужно поджечь дом. Мыши испугаются и убегут из дома.
– Но ведь и дом сгорит, – несмело возразил я. – Мышей не будет, но и дома не будет.
– Ты все-таки непонятливый человек, – грустно сказала Муся. – Разве я говорю «нужно сжечь»? Я говорю «нужно поджечь». Это совсем другое. Мы только немножко подожжем, а потом потушим. Мыши ведь глупые, у них начнется паника, и они все сбегут от пожара.
Я нехотя принял Мусин план изгнания мышей. Мне показалось, что можно придумать что-нибудь получше. Но Муся была такая красивая, что я согласился. И разве не с ней я поцеловался вчера?
– А когда мы будем поджигать? – спросил я Мусю.
– Не сегодня. Я тебе скажу когда. Когда я увижу хороший сон.
Муся верила в сны, и у меня отлегло от сердца. Может быть, еще много времени пройдет, пока она увидит подходящий сон.
И действительно, прошел день, прошел второй – Муся словно забыла о своем проекте. Я успокоился.
На третий день утром Муся пришла в мою комнату и разбудила меня, постучав пальцем по каске:
– Вставай, я видела хороший сон.
– А какой? – спросил я. Я подумал при этом, что можно будет истолковать ее сон как не очень благоприятный для поджога.
– Какой – сейчас не помню, – ответила Муся. – Но только какой-то очень-очень хороший. А ты видел что-нибудь во сне?
– Мне снился корабль, – честно ответил я. – Парусный.
– А куда он шел – к берегу или от берега?
– Он шел ко дну.
– Ну, твой сон не считается, – сказала Муся. – Подумаешь, какой-то там корабль к какому-то там ко дну. Сегодня после обеда мама в гости уйдет, а Робинзониха на моленье пойдет. Понял?
И она выбежала из комнаты, напевая песенку «Эх, дамочки, упрямочки, плохого в этом нет…» После обеда я старался не попадаться Мусе на глаза. Я ушел в сад и сидел там с «Книгой кораблекрушений». Вдруг явилась Муся и сказала, что все готово.
– А что готово? – спросил я, будто не понимая.
– Топливо готово, – ответила Муся. – А что же еще!
Она повела меня к крыльцу. Там на нижней ступеньке уже лежали щепки, береста, несколько поленьев и остатки моего учебника по арифметике.
– Уложи все так, чтобы лучше загорелось, – скомандовала Муся. – А то все я да я.
Я сложил топливо, как она велела, и спросил:
– Нужно поджечь дом. Мыши испугаются и убегут из дома.
– Но ведь и дом сгорит, – несмело возразил я. – Мышей не будет, но и дома не будет.
– Ты все-таки непонятливый человек, – грустно сказала Муся. – Разве я говорю «нужно сжечь»? Я говорю «нужно поджечь». Это совсем другое. Мы только немножко подожжем, а потом потушим. Мыши ведь глупые, у них начнется паника, и они все сбегут от пожара.
Я нехотя принял Мусин план изгнания мышей. Мне показалось, что можно придумать что-нибудь получше. Но Муся была такая красивая, что я согласился. И разве не с ней я поцеловался вчера?
– А когда мы будем поджигать? – спросил я Мусю.
– Не сегодня. Я тебе скажу когда. Когда я увижу хороший сон.
Муся верила в сны, и у меня отлегло от сердца. Может быть, еще много времени пройдет, пока она увидит подходящий сон.
И действительно, прошел день, прошел второй – Муся словно забыла о своем проекте. Я успокоился.
На третий день утром Муся пришла в мою комнату и разбудила меня, постучав пальцем по каске:
– Вставай, я видела хороший сон.
– А какой? – спросил я. Я подумал при этом, что можно будет истолковать ее сон как не очень благоприятный для поджога.
– Какой – сейчас не помню, – ответила Муся. – Но только какой-то очень-очень хороший. А ты видел что-нибудь во сне?
– Мне снился корабль, – честно ответил я. – Парусный.
– А куда он шел – к берегу или от берега?
– Он шел ко дну.
– Ну, твой сон не считается, – сказала Муся. – Подумаешь, какой-то там корабль к какому-то там ко дну. Сегодня после обеда мама в гости уйдет, а Робинзониха на моленье пойдет. Понял?
И она выбежала из комнаты, напевая песенку «Эх, дамочки, упрямочки, плохого в этом нет…» После обеда я старался не попадаться Мусе на глаза. Я ушел в сад и сидел там с «Книгой кораблекрушений». Вдруг явилась Муся и сказала, что все готово.
– А что готово? – спросил я, будто не понимая.
– Топливо готово, – ответила Муся. – А что же еще!
Она повела меня к крыльцу. Там на нижней ступеньке уже лежали щепки, береста, несколько поленьев и остатки моего учебника по арифметике.
– Уложи все так, чтобы лучше загорелось, – скомандовала Муся. – А то все я да я.
Я сложил топливо, как она велела, и спросил: