Подобные свидетельства выглядят весьма противоречивыми и просто не укладываются в голове, привыкшей к устаревшим взглядам. Поэтому я и предлагаю новую дерзкую гипотезу.
Если во Вселенной некогда происходили битвы и сражения, то в них (как и во всяких конфликтах, связанных с применением силы) были победители и побежденные. Победители могли преспокойно оставаться на прежней планете, а побежденные были вынуждены покинуть ее. Им пришлось в кратчайшие сроки собраться и на некоем космическом корабле отправиться на другую планету. Запасы энергии и продуктов питания на борту корабля были весьма ограниченны и рассчитаны на определенное время. К тому же победители могли отвести поверженным лишь очень небольшой, известный только им, срок на спасение, по истечении которого они считали себя вправе уничтожить своих врагов. Таким образом, даже небольшое искажение времени давало побежденным преимущество, поскольку благодаря ему запасов на борту космического корабля должно было хватить на более длительный срок. Победитель хотел, чтобы в живых не осталось ни единой души. И если хоть одной паре поверженных удалось добраться до цели, у них могли родиться дети, от которых со временем мог произойти целый народ, коему предстояло отомстить за поражение своих предков. (Если же эта пара — победители знали это — обладала познаниями в молекулярной биологии, они вполне могли осуществить направленную мутацию примитивных существ, населявших новую планету.) Но и побежденные тоже хорошо знали «менталитет» победителей, понимая, какими техническими возможностями те обладают. И когда их корабль устремился в глубины Вселенной, изгнанники взяли курс к ближайшей планете. Не вправе ли мы предположить, что побежденные в грандиозной космической битве выбрали одну из планет, а именно — нашу Землю?
Разве не могла наша голубая планета стать убежищем и местом изгнания для жертв космической битвы?
Чтобы такое предположение выглядело правдоподобным, необходим целый ряд условий. Условия жизни, существовавшие на далекой прародине изгнанников, должны были быть по меньшей мере близкими к нашим, земным. Их родная планета должна была находиться примерно на таком же расстоянии от Солнца, иметь такие же размеры и такую же силу гравитации, как и наша Земля. И, разумеется, на ней должна была существовать атмосфера, в состав которой входит кислород.
Но насколько велика вероятность стартов космических кораблей с некоей планеты, напоминающей Землю?
Статистическая вероятность этого поистине огромна.
Но дело в том, что сама возможность превращения поиска следов существования в космосе наших соседей в «серьезную тему научных исследований» не в последнюю очередь зависит от «взглядов представителей естественных наук, которые страдают своего рода манией величия, полагая, будто мы являемся единственными разумными существами во Вселенной».
Кто способен счесть звезды в небесах?
Доктор Хане Ф. Эбель, приват-доцент Гейдельбергского университета, в своем эссе «Возможность существования жизни на других планетах» пишет:
«По оценкам астрономов, число пригодных для жизни планет, условия на которых близки к земным, в одной только галактике Млечный Путь исчисляется сотнями миллионов».
Однако моя теория отнюдь не сводится к ссылкам на обилие планет, напоминающих нашу Землю. Преувеличенное и ни на чем не основанное мнение о том, будто единственной колыбелью разума во Вселенной является Земля, еще совсем недавно бытовавшее в научных кругах, уже практически исчезло из деклараций представителей академической науки. Tempi passati.
А теперь — еще один знак вопроса.
Возможно ли, при таком обилии планет во Вселенной, предположить, что далеко не все формы жизни, возникшие на иных планетах, развивались в направлении, совершенно чуждом нашему? Не вправе ли мы, наряду с допущением о том, что любые расчеты являются явно заниженными, предположить, что существа, которые вели эти грандиозные космические войны, тоже были человекоподобными созданиями?
Новейшие исследования, проведенные в отраслях, близких к нашей тематике, показали, что представители инопланетного разума не только могли, но и должны были быть человекоподобными существами. Дело в том, что атомарные структуры и химические реакции едины и неизменны для всей Вселенной. Кроме того, как пишет профессор Хайнц Хабер:
«Нет никаких оснований полагать — как это вытекало из прежних представлений о мироздании, — что феномен жизни терпеливо ожидал того момента, когда мертвая природа удосужится создать на некоей планете условия, при которых возможно появление и существование жизни; нам кажется куда более резонным предположение, что жизнь со всем присущим ей многообразием химических реакций будет стремиться создать пригодную для себя окружающую среду и преобразить ту или иную планету таким образом, чтобы на ней могли процветать самые разные формы жизни».
Знаменитый лорд Кельвин (1824–1907) был профессором университета в Глазго. В области естественных наук он пользовался славой выдающегося физика, ибо ему удалось не только открыть так называемый второй закон термодинамики, но и дать точное научное определение абсолютных температур (измеряемых, кстати сказать, в градусах Кельвина). Кроме стандартного уравнения для периода колебания, он открыл и так называемые осцилляционные колебания, имеющие место в контурах переменного тока, и термоэлектрический эффект, носящий его имя. Таким образом, лорд Кельвин, как показывает этот краткий перечень его заслуг, был выдающимся ученым в области точных наук, и имя его, имя одного из крупнейших авторитетов в естествознании, известно каждому студенту. Нашему времени нечего возразить на утверждение Кельвина, что жизнь существует не только на одной-единственной планете — нашей Земле, но и в просторах Вселенной, в виде неких спор. Кельвин был убежден, что эти мельчайшие семена неведомых форм растительной жизни, крошечные клетки, из которых некогда может развиться новая жизнь, способны выдерживать глубокий холод, и что они могли некогда попасть на Землю вместе с метеорами и метеоритами, ожить и начать развиваться под благотворным воздействием тепла и света, и, наконец, из них могли возникнуть более высокоразвитые организмы. Я склонен принимать всерьез все без исключения высказывания Кельвина, даже те, которые были продиктованы гордой уверенностью в том, будто жизнь может существовать только на нашей планете. Однако и в этих, достаточно узких, кругах представителей естественных наук действовали весьма жесткие ограничения, обусловленные религиозными (узкоцерковными) взглядами и представлениями: поскольку жизнь конечна, то конечна и сама Вселенная. И прежде чем представителям естественных наук удалось доказать, что подобные убеждения досточтимого лорда являются не чем иным, как заблуждением, им пришлось проанализировать широкий спектр мнений о том, как на нашей планете могли возникнуть первые формы жизни, рассмотрев самые разные гипотезы и предположения. И это тоже — заслуга почтенного лорда.
А теперь мне хотелось бы рискнуть и предложить для всеобщего обсуждения свою собственную гипотезу. При этом я отдаю себе отчет, что в научной литературе можно найти аргументы в пользу любой, самой невероятной мысли, за которую на меня обрушатся нападки оппонентов. Да, именно так, к счастью для меня и к несчастью для моих беспощадных критиков.
Так, например, — и это весьма важно для моей теории о древних войнах во Вселенной — стоит мне только попытаться объяснить древнейшие наскальные рисунки, усматривая в них разного рода космические атрибуты (скафандры, антенны, системы жизнеобеспечения и пр.), свидетельствующие о палеоконтактах с представителями инопланетного разума, как я тотчас наталкиваюсь на стену скепсиса и презрения. Чепуха, заявляют мои оппоненты: ведь если все эти предметы, созданные человеком в наши дни, активно использовались еще в глубокой Древности, это означает, что представители инопланетного разума в дальнейшем могли развиваться совершенно иным путем, чем мы. Впрочем, убедительных аргументов я так и не услышал; разве что — «этого не может быть, потому что не может быть никогда». Между тем в море предположений существуют логические выводы, поддерживающие мою гипотезу о том, что представители инопланетного разума были практически идентичны виду Homo sapiens или, по крайней мере, весьма похожи на него.
Прфессор Роланд Пуссетги, сотрудник столь авторитетных в научном мире изданий, как «Философикал куортерли» и «Анализ», в своей книге «Инопланетный разум с точки зрения философии и религии» пишет, что он провел специальное исследование, «поскольку, по моему мнению, настало время, когда философы и богословы должны непредвзято проанализировать и рассмотреть все новейшие открытия по этой тематике». Пуссетти, несмотря на свою убежденность в том, что разумные существа во Вселенной должны очень и очень напоминать представителей вида Homo sapiens, пользуется авторитетом и уважением в научных кругах. Подобное же убеждение еще в 1964 г. высказал видный американский биолог Роберт Бьери в своем докладе «Гуманоиды на других планетах», опубликованном на страницах журнала «Америкэн сайентист». К такому же выводу после 15-летнего изучения энзимов пришел и доктор Джозеф Краут из Калифорнийского университета.
Но как и откуда появилась сама уверенность в том, что представители инопланетного разума должны развиваться в том же направлении, что и человек? Подобный вывод должен опираться на логическую последовательность аргументов и базироваться на реальных фактах.
Профессор Пуссетти полагает, что сходные внешние условия и факторы ведут к формированию сходных типов телосложения и органов. Подобные аналогии могут иметь место на всех планетах, условия на которых близки к земным и где условия жизни могли способствовать возникновению сложных биологических систем и организмов. При этом обусловленные эволюцией различия между живыми существами, возникшими на нашей и других планетах, носят весьма несущественный характер. И здесь, и там жизнь могла возникнуть в результате химических преобразований различных неорганических соединений, находившихся на поверхности планет, то есть «путем возникновения органической материи из неодушевленного вещества за счет образования соединений углерода с кислородом в водной среде». Тот факт, что травоядные и плотоядные существа пошли по разным путям развития и превратились в разные виды животных в благоприятной океанской среде, «прежде чем выбрались на сушу и покорили ее», сегодня совершенно очевиден. Ископаемые останки были найдены не только в породах, возраст которых составляет около 60 млн лет, но и в «мертвых» сланцах, возраст которых превышает 1 млрд лет…
Возникновение и развитие новых видов прежде земноводных существ было не случайным: для передвижения по суше таким животным были нужны другие органы — не те, которыми они пользовались в воде. Природа помогла им выработать навыки передвижения: они научились ходить на лапах, что было возможным на любой почве. И если у прежних амфибий имелся совсем небольшой мозг, существа, обитавшие на суше, наедались в более крупном мыслительном аппарате, способном воспринимать и анализировать опыт общения с окружающей средой. Более крупный мозг позволял таким животным лучше двигаться и обеспечивал лучшее кровоснабжение тела.
Подобные свидетельства выглядят весьма противоречивыми и просто не укладываются в голове, привыкшей к устаревшим взглядам. Поэтому я и предлагаю новую дерзкую гипотезу.
Если во Вселенной некогда происходили битвы и сражения, то в них (как и во всяких конфликтах, связанных с применением силы) были победители и побежденные. Победители могли преспокойно оставаться на прежней планете, а побежденные были вынуждены покинуть ее. Им пришлось в кратчайшие сроки собраться и на некоем космическом корабле отправиться на другую планету. Запасы энергии и продуктов питания на борту корабля были весьма ограниченны и рассчитаны на определенное время. К тому же победители могли отвести поверженным лишь очень небольшой, известный только им, срок на спасение, по истечении которого они считали себя вправе уничтожить своих врагов. Таким образом, даже небольшое искажение времени давало побежденным преимущество, поскольку благодаря ему запасов на борту космического корабля должно было хватить на более длительный срок. Победитель хотел, чтобы в живых не осталось ни единой души. И если хоть одной паре поверженных удалось добраться до цели, у них могли родиться дети, от которых со временем мог произойти целый народ, коему предстояло отомстить за поражение своих предков. (Если же эта пара — победители знали это — обладала познаниями в молекулярной биологии, они вполне могли осуществить направленную мутацию примитивных существ, населявших новую планету.) Но и побежденные тоже хорошо знали «менталитет» победителей, понимая, какими техническими возможностями те обладают. И когда их корабль устремился в глубины Вселенной, изгнанники взяли курс к ближайшей планете. Не вправе ли мы предположить, что побежденные в грандиозной космической битве выбрали одну из планет, а именно — нашу Землю?
Разве не могла наша голубая планета стать убежищем и местом изгнания для жертв космической битвы?
Чтобы такое предположение выглядело правдоподобным, необходим целый ряд условий. Условия жизни, существовавшие на далекой прародине изгнанников, должны были быть по меньшей мере близкими к нашим, земным. Их родная планета должна была находиться примерно на таком же расстоянии от Солнца, иметь такие же размеры и такую же силу гравитации, как и наша Земля. И, разумеется, на ней должна была существовать атмосфера, в состав которой входит кислород.
Но насколько велика вероятность стартов космических кораблей с некоей планеты, напоминающей Землю?
Статистическая вероятность этого поистине огромна.
Но дело в том, что сама возможность превращения поиска следов существования в космосе наших соседей в «серьезную тему научных исследований» не в последнюю очередь зависит от «взглядов представителей естественных наук, которые страдают своего рода манией величия, полагая, будто мы являемся единственными разумными существами во Вселенной».
Кто способен счесть звезды в небесах?
Доктор Хане Ф. Эбель, приват-доцент Гейдельбергского университета, в своем эссе «Возможность существования жизни на других планетах» пишет:
«По оценкам астрономов, число пригодных для жизни планет, условия на которых близки к земным, в одной только галактике Млечный Путь исчисляется сотнями миллионов».
Однако моя теория отнюдь не сводится к ссылкам на обилие планет, напоминающих нашу Землю. Преувеличенное и ни на чем не основанное мнение о том, будто единственной колыбелью разума во Вселенной является Земля, еще совсем недавно бытовавшее в научных кругах, уже практически исчезло из деклараций представителей академической науки. Tempi passati.
А теперь — еще один знак вопроса.
Возможно ли, при таком обилии планет во Вселенной, предположить, что далеко не все формы жизни, возникшие на иных планетах, развивались в направлении, совершенно чуждом нашему? Не вправе ли мы, наряду с допущением о том, что любые расчеты являются явно заниженными, предположить, что существа, которые вели эти грандиозные космические войны, тоже были человекоподобными созданиями?
Новейшие исследования, проведенные в отраслях, близких к нашей тематике, показали, что представители инопланетного разума не только могли, но и должны были быть человекоподобными существами. Дело в том, что атомарные структуры и химические реакции едины и неизменны для всей Вселенной. Кроме того, как пишет профессор Хайнц Хабер:
«Нет никаких оснований полагать — как это вытекало из прежних представлений о мироздании, — что феномен жизни терпеливо ожидал того момента, когда мертвая природа удосужится создать на некоей планете условия, при которых возможно появление и существование жизни; нам кажется куда более резонным предположение, что жизнь со всем присущим ей многообразием химических реакций будет стремиться создать пригодную для себя окружающую среду и преобразить ту или иную планету таким образом, чтобы на ней могли процветать самые разные формы жизни».
Знаменитый лорд Кельвин (1824–1907) был профессором университета в Глазго. В области естественных наук он пользовался славой выдающегося физика, ибо ему удалось не только открыть так называемый второй закон термодинамики, но и дать точное научное определение абсолютных температур (измеряемых, кстати сказать, в градусах Кельвина). Кроме стандартного уравнения для периода колебания, он открыл и так называемые осцилляционные колебания, имеющие место в контурах переменного тока, и термоэлектрический эффект, носящий его имя. Таким образом, лорд Кельвин, как показывает этот краткий перечень его заслуг, был выдающимся ученым в области точных наук, и имя его, имя одного из крупнейших авторитетов в естествознании, известно каждому студенту. Нашему времени нечего возразить на утверждение Кельвина, что жизнь существует не только на одной-единственной планете — нашей Земле, но и в просторах Вселенной, в виде неких спор. Кельвин был убежден, что эти мельчайшие семена неведомых форм растительной жизни, крошечные клетки, из которых некогда может развиться новая жизнь, способны выдерживать глубокий холод, и что они могли некогда попасть на Землю вместе с метеорами и метеоритами, ожить и начать развиваться под благотворным воздействием тепла и света, и, наконец, из них могли возникнуть более высокоразвитые организмы. Я склонен принимать всерьез все без исключения высказывания Кельвина, даже те, которые были продиктованы гордой уверенностью в том, будто жизнь может существовать только на нашей планете. Однако и в этих, достаточно узких, кругах представителей естественных наук действовали весьма жесткие ограничения, обусловленные религиозными (узкоцерковными) взглядами и представлениями: поскольку жизнь конечна, то конечна и сама Вселенная. И прежде чем представителям естественных наук удалось доказать, что подобные убеждения досточтимого лорда являются не чем иным, как заблуждением, им пришлось проанализировать широкий спектр мнений о том, как на нашей планете могли возникнуть первые формы жизни, рассмотрев самые разные гипотезы и предположения. И это тоже — заслуга почтенного лорда.
А теперь мне хотелось бы рискнуть и предложить для всеобщего обсуждения свою собственную гипотезу. При этом я отдаю себе отчет, что в научной литературе можно найти аргументы в пользу любой, самой невероятной мысли, за которую на меня обрушатся нападки оппонентов. Да, именно так, к счастью для меня и к несчастью для моих беспощадных критиков.
Так, например, — и это весьма важно для моей теории о древних войнах во Вселенной — стоит мне только попытаться объяснить древнейшие наскальные рисунки, усматривая в них разного рода космические атрибуты (скафандры, антенны, системы жизнеобеспечения и пр.), свидетельствующие о палеоконтактах с представителями инопланетного разума, как я тотчас наталкиваюсь на стену скепсиса и презрения. Чепуха, заявляют мои оппоненты: ведь если все эти предметы, созданные человеком в наши дни, активно использовались еще в глубокой Древности, это означает, что представители инопланетного разума в дальнейшем могли развиваться совершенно иным путем, чем мы. Впрочем, убедительных аргументов я так и не услышал; разве что — «этого не может быть, потому что не может быть никогда». Между тем в море предположений существуют логические выводы, поддерживающие мою гипотезу о том, что представители инопланетного разума были практически идентичны виду Homo sapiens или, по крайней мере, весьма похожи на него.
Прфессор Роланд Пуссетги, сотрудник столь авторитетных в научном мире изданий, как «Философикал куортерли» и «Анализ», в своей книге «Инопланетный разум с точки зрения философии и религии» пишет, что он провел специальное исследование, «поскольку, по моему мнению, настало время, когда философы и богословы должны непредвзято проанализировать и рассмотреть все новейшие открытия по этой тематике». Пуссетти, несмотря на свою убежденность в том, что разумные существа во Вселенной должны очень и очень напоминать представителей вида Homo sapiens, пользуется авторитетом и уважением в научных кругах. Подобное же убеждение еще в 1964 г. высказал видный американский биолог Роберт Бьери в своем докладе «Гуманоиды на других планетах», опубликованном на страницах журнала «Америкэн сайентист». К такому же выводу после 15-летнего изучения энзимов пришел и доктор Джозеф Краут из Калифорнийского университета.
Но как и откуда появилась сама уверенность в том, что представители инопланетного разума должны развиваться в том же направлении, что и человек? Подобный вывод должен опираться на логическую последовательность аргументов и базироваться на реальных фактах.
Профессор Пуссетти полагает, что сходные внешние условия и факторы ведут к формированию сходных типов телосложения и органов. Подобные аналогии могут иметь место на всех планетах, условия на которых близки к земным и где условия жизни могли способствовать возникновению сложных биологических систем и организмов. При этом обусловленные эволюцией различия между живыми существами, возникшими на нашей и других планетах, носят весьма несущественный характер. И здесь, и там жизнь могла возникнуть в результате химических преобразований различных неорганических соединений, находившихся на поверхности планет, то есть «путем возникновения органической материи из неодушевленного вещества за счет образования соединений углерода с кислородом в водной среде». Тот факт, что травоядные и плотоядные существа пошли по разным путям развития и превратились в разные виды животных в благоприятной океанской среде, «прежде чем выбрались на сушу и покорили ее», сегодня совершенно очевиден. Ископаемые останки были найдены не только в породах, возраст которых составляет около 60 млн лет, но и в «мертвых» сланцах, возраст которых превышает 1 млрд лет…
Возникновение и развитие новых видов прежде земноводных существ было не случайным: для передвижения по суше таким животным были нужны другие органы — не те, которыми они пользовались в воде. Природа помогла им выработать навыки передвижения: они научились ходить на лапах, что было возможным на любой почве. И если у прежних амфибий имелся совсем небольшой мозг, существа, обитавшие на суше, наедались в более крупном мыслительном аппарате, способном воспринимать и анализировать опыт общения с окружающей средой. Более крупный мозг позволял таким животным лучше двигаться и обеспечивал лучшее кровоснабжение тела.