— Тогда иди! — Макрон хлопнул олуха по тощему заду и, провожая его взглядом, лениво подумал, что помощничек у него всетаки вроде бы неплохой, однако с копьем обращаться пока не умеет. Надо будет поговорить с Бестией… если они вообще выберутся из этой хреновой заварушки.
Стуча сапогами, Катон мчался по той же улице, что привела центурию к дальним воротам. Только бежал он теперь не в строю и потому чувствовал себя неуютно. К счастью, никаких германцев он по дороге не встретил, а возле площади наскочил на римский патруль. Завидев бегущего, солдаты, вскинули копья, но, разглядев, что это свой, успокоились.
— Где трибун? — спросил, задыхаясь, Катон.
— Что стряслось, оптион?
— Ничего… мне нужен трибун… у меня срочное донесение.
Один из легионеров ткнул пальцем за спину.
— Он у дома вождя. Как там вторые ворота?
— Их удерживают, — бросил Катон на бегу.
Выбежав на площадь, он замер, ибо она была забита германцами всех возрастов и в эту толпу запихивали все новых и новых заложников. Вителлий, стоя на ступенях, ведущих к большому зданию, разговаривал с какимто центурионом.
— …А если они хотя бы попытаются оказать вам сопротивление, убейте их всех.
— Убить? — Центурион неуверенно посмотрел на селян, многие из которых громко рыдали. — Всех?
— Именно это я и сказал, — отрезал Вителлий. — У тебя что, уши заложены? Или, может, кишка тонка?
— Никак нет, командир. — Центурион, казалось, был озадачен. — Просто на то, чтобы перебить такую ораву, уйдет уйма времени.
— Значит, придется вам поспешить.
— Командир, — крикнул, подбегая, Катон. — У меня донесение! От центуриона Макрона!
— Какого черта, солдат? — возмутился Вителлий. — Ты не на ярмарке, а я не торговец. Нука встань смирно и доложи, как положено!
— Прошу прощения, командир, — кашлянул центурион. — Я могу быть свободен?
— Что? Ах, да. Конечно, иди. Ты получил приказ, вот и действуй.
Вителлий повернулся к Катону.
— Ну, говори, что у тебя?
— Командир, центурион Макрон приказал доложить, что те ворота у него под контролем.
— Потери?
— Тогда иди! — Макрон хлопнул олуха по тощему заду и, провожая его взглядом, лениво подумал, что помощничек у него всетаки вроде бы неплохой, однако с копьем обращаться пока не умеет. Надо будет поговорить с Бестией… если они вообще выберутся из этой хреновой заварушки.
Стуча сапогами, Катон мчался по той же улице, что привела центурию к дальним воротам. Только бежал он теперь не в строю и потому чувствовал себя неуютно. К счастью, никаких германцев он по дороге не встретил, а возле площади наскочил на римский патруль. Завидев бегущего, солдаты, вскинули копья, но, разглядев, что это свой, успокоились.
— Где трибун? — спросил, задыхаясь, Катон.
— Что стряслось, оптион?
— Ничего… мне нужен трибун… у меня срочное донесение.
Один из легионеров ткнул пальцем за спину.
— Он у дома вождя. Как там вторые ворота?
— Их удерживают, — бросил Катон на бегу.
Выбежав на площадь, он замер, ибо она была забита германцами всех возрастов и в эту толпу запихивали все новых и новых заложников. Вителлий, стоя на ступенях, ведущих к большому зданию, разговаривал с какимто центурионом.
— …А если они хотя бы попытаются оказать вам сопротивление, убейте их всех.
— Убить? — Центурион неуверенно посмотрел на селян, многие из которых громко рыдали. — Всех?
— Именно это я и сказал, — отрезал Вителлий. — У тебя что, уши заложены? Или, может, кишка тонка?
— Никак нет, командир. — Центурион, казалось, был озадачен. — Просто на то, чтобы перебить такую ораву, уйдет уйма времени.
— Значит, придется вам поспешить.
— Командир, — крикнул, подбегая, Катон. — У меня донесение! От центуриона Макрона!
— Какого черта, солдат? — возмутился Вителлий. — Ты не на ярмарке, а я не торговец. Нука встань смирно и доложи, как положено!
— Прошу прощения, командир, — кашлянул центурион. — Я могу быть свободен?
— Что? Ах, да. Конечно, иди. Ты получил приказ, вот и действуй.
Вителлий повернулся к Катону.
— Ну, говори, что у тебя?
— Командир, центурион Макрон приказал доложить, что те ворота у него под контролем.
— Потери?