Мы расселись вокруг стола. Отблески свечей мерцали в испуганных глазах Энни и Ноя.
Мне тоже было страшно.
— Я больше не хочу играть в эту игру, — заныла Энни. — Она слишком страшная!
— У нас дома призраки, — проговорил Ной дрожащим голосом.
— Они не в нашем доме поселились, — зашептала Энни. — А в игре. Они обитают в этой игре.
Я схватил кости и перемешал их в стаканчике.
Мой взгляд пробежался по сидящим за столом. Все сидели с выпученными глазами, таращась на доску.
За окном полыхнула молния. Свечи тихо шипели в темноте.
«Стоит ли мне бросать кости?» — гадал я, уставившись на наши тени, пляшущие на стенах.
Может, нам стоит остановить игру?
«Включи голову, Джонатан, — скомандовал я себе. — Это всего лишь игра».
Я кинул кости. Пять.
Я медленно передвинул фигурку.
Я затаил дыхание, когда поставил ее на «Вы слышите вопль на чердаке».
Мы сидели тихо, прислушавшись.
Вдруг мы услышали его.
Сверху.
Кошмарный вопль!
— Ч-что это было такое? — спросил я, запинаясь.
— А. Просто сильный ветер, — ответила Надин. — Ветер и все тут. Твой ход, Энни.
Я не сомневался, что Энни больше не хотела играть. Но она кинула кости и передвинула фигурку на шесть клеток.
— «Вы слышите, как костлявая рука стучится в окно», — прочитал я слова на квадратике.
Все замолчали.
В комнате повисла тишина.
Никакого стука.
— Вот видите? — сказал я, проходя к окну.
— Все…
Раздался громкий звук!
Рука! Бледная, костлявая рука возникла из ниоткуда! Она с силой заколотила в окно.
Близнецы завизжали. Я отскочил назад.
Снова поднялся ветер, и леденящий сквозняк прорвался в обеденную комнату. Ярче вспыхнули свечи.
Надин обхватила себя руками.
Энни вжалась в свой стул.
Я осмотрел игру, затем вытер влажные ладони о джинсы, когда Ной поднял кости.
— Только не три! Только не три! — затараторил я себе под нос, когда Ной готовился выкинуть кубики.
Кости выпали из стакана. Они все катились и катились…
Пока не сложилось «три»!
«ВЫ НАПУГАНЫ ДО СМЕРТИ!»
Свечи задуло. Ослепительно белая молния озарила комнату. Мы закричали. И продолжали кричать. Казалось, мы орали целую вечность.
Окна тряслись и дребезжали. На лестнице скрипели шаги. Жуткий стон поднялся из подвала и огласил комнату.
А затем мы услышали кошмарное постукивание.
Тук. Тук. Тук.
Мы не видели ее в темноте, но знали, что это была костлявая рука, постукивающая в окно. Затем снова раздался крик, такой громкий, что заглушал все звуки. Весь дом огласился таким отчаянным криком, что все вокруг, казалось, исчезло.
Я вопил до тех пор, пока не перестал слышать собственный голос.