— Прапорщик де Боде одна из них.
Корнилов тяжело посмотрел на Боровского.
— Рапорт — коротко приказал.
Взял бумагу, прочитал.
— Какие десять суток, генерал? Завтра же выступаем.
— Так точно.
— Хитрецы. Ладно, принимаю ваше решение. Но, надеюсь, что это больше с ним не повторится.
— Не повториться — сказал генерал Эрдели. — Разрешите доложить?
— Докладывайте, Иван Георгиевич.
— Разрешите взять прапорщика де Боде к себе ординарцем.
— Разрешаю. Это всё же более безопасно, чем в цепи. Война всё таки не женское дело.
Улан подскакал к бане, ведя в поводу ещё одну лошадь. Соскочил, в руке вещь-мешок, деликатно постучал в дверь бани.
Софья распахнула дверь. Улан протянул мешок:
— Велено передать. Переодевайтесь. Вот конь ваш, рыжий. Хлебушка ему дайте с солью, если есть.
Де Боде кивнула, пригласила улана:
— Заходите хоть в предбанник. Дождь.
— Да нет, благодарствуем, мы привычные. Здесь подожду.
Баронесса пожала плечами, прикрыла дверь. А через полчаса дверь распахнулась. На де Боде была черкеска с серебряными газырями, штаны, лакированные сапожки, кубанка чуть набекрень и чёрная бурка на плечах.
— Как же так угадали? — улыбалась, не скрывая радости баронесса.
Улан пожал плечами:
— Вот ещё шашка, барышня и наган ваш.
Софья прицепила шашку, наган, всё ещё улыбаясь.
— Хлебушек-то есть?
Софья кивнула.
— Ну, идите, знакомьтесь.
Де Боде подошла к рыжему коню с белой полоской на лбу, погладила по морде, протянула хлеб на ладони:
— На, лошадка.
Конь осторожно мягкими губами взял с ладони хлеб.
Баронесса перекинула повод через голову лошади, лихо вскочила в седло. Чувствовалась кавалерийская выправка.
— Поехали? — сказала и послала ногами и корпусом лошадь вперёд.
И они скрылись в толще ледяного дождя, спеша навстречу судьбе.
22 октября 2018 г.