Подошва сапога соскользнула с мокрой кочки, и я принялся с энтузиазмом изображать птенца. В смысле, быстро-быстро начал махать руками, словно пытаясь взлететь. Делал я это с чувством, с экспрессией, с небывалым душевным порывом! Отдаваясь действу целиком и полностью. Зрителей вокруг не было, обидно до слез. Вот так и остается талант незамеченным! А появись здесь сейчас Станиславский, его громогласный, полный огня вопль: "Верю!", мигом выравнял бы местность до состояния Красной площади. Но Станиславского нет, и не предвидится. Сохранив вертикальное положение, я плюнул в пролетающего мимо комара (не попал), и зашагал дальше.
Нет, ну почему мне так не везет? У любого из моих коллег был шанс получить это задание, а по болоту топаю я! Не совсем по болоту, но и сухим это место не назовешь. А ведь так все хорошо было, я фулл-хаус собрал, а у Армена вдруг каре на девятках! Не иначе ему кто-то заговор на удачу подарил, иначе откуда такое везение?
Покинув топкое место, я вытер пот со лба и открыл карту. Так, если мой компас по-прежнему указывает на север, а не курс доллара, направление выбрано верно. Еще километра два и я у цели.
Пройти два километра по ровной асфальтированной дороге задача плевая. А вот попробуй проделать этот путь по заросшему, кустарником и травой, местности! Когда не видишь точно, куда ступаешь! Под травкой вполне может быть небольшая ямка, куда стоит ногой попасть, и вывих гарантирован. Скорость движения в таких условиях падает до критического минимума. А шагать надо! Наша работа не из тех, где можно халтурить. Контроль и учет властвуют над нами. Так что, сожми зубы и иди дальше. Только под ноги смотри.
Выйдя на опушку, я облегченно вздохнул. Хотя мне еще предстоял обратный путь, половина миссии было пройдено.
— Да-а! Ну и пейзаж! Тут впору волком выть, — вслух произнес я, глядя на десяток почти развалившихся домов.
На старых картах, далеко не на всех, это место носило гордое имя поселок Звездный. Кто придумал такое название, и чем он руководствовался, я не знаю. Когда-то здесь жили люди. Была дорога до ближайшего райцентра. Не асфальт, но была. А вот электричества отродясь не было. Последние жители покинули эту местность почти десять лет назад. С тех пор дорога заросла, не только кустарником, но и деревьями, крыши домов прогнили, а стены покосились. Сюда не добирались даже вездесущие мародеры. Нет, если как следует полазить по углам, здесь можно найти кое-что представляющее интерес для любителей старины, но вот тратить время, и рисковать ногами, желающих было мало. А транспорт сюда не каждый дойдет. Только что-то вроде трактора. Или танка.
— Интересно, какой из этих домов? — пробурчал я под нос. — Ладно, чай десяток не сотня. Сейчас разберемся.
Дома пришлось обходить по очереди. Бывшие дворы тоже покрылись зарослями почти в мой рост, но я прорубал дорогу тяжелым мачете. Незаменимая вещь не только в джунглях! К счастью, выкашивать всю траву мне не пришлось. В четвертом доме я почувствовал присутствие.
— Гражданин Сёмушка? — громко спросил я, осторожно входя в дом.
Прежде чем это сделать, мне пришлось бросить укрепляющее заклинание, иначе меня вполне могла похоронить под остатками дырявой крыши. А еще щиты поставил. Кроме обрушения гнилого потолка есть еще и другие опасности. Столько лет в полном одиночестве могут с ума свести.
— Сёмушка, ты живой еще?
Из-за печки на середину комнаты выкатился полупрозрачный мохнатый шар, почти не отличимый по цвету от густого слоя серой пыли. Блеснули два бледно-голубых глаза.
— Сёмушка. Да, я Сёмушка, — пискнул домовой. — Да, да, да!
— Гражданин Сёмушка, вы подавали заявку на новое место жительства? — спросил я.
— Ох, ты ж, матушки! Да почитай лет пятнадцать как подавал! — воскликнул домовой. — Как хозяйка моя преставилась, так и подавал. Неужто только теперь очередь дошла?
— Ну, всему свое время, — пробормотал я.
Мне было стыдно перед этим созданием. Сказать ему, что из-за оплошности его заявка попросту лежала в архиве? Среди других пыльных бумаг? И поэтому он столько лет провел в одиночестве, будучи привязанным к этому месту? Как он еще трезвый рассудок сохранил? О том, что он практически на последней черте замер из-за голода я вообще старался не думать. Выделив капельку энергии, я протянул ее домовому.
— Спасибо! — шарик аккуратно слизнул угощение и на несколько секунд прикрыл глаза, наслаждаясь давно забытым ощущением.
Можно было бы дать больше, энергии у меня на сотню таких доходяг хватит, но это было опасно. Нельзя после длительной голодовки сразу много еды давать. Домовые, они почти как люди, тоже помереть могут.
— Поступила заявка на опытного домового, — прервал я молчание. — Правда, жилье находится в городе, в многоэтажном доме…
— Сёмушка согласен! — прервал меня домовой. — Честно-честно согласен! Куда угодно! Ох, батюшки! Неужто снова среди людей жить буду?
— Обязательно, — подтвердил я. — Только сперва надо будет реабилитацию пройти. Здоровье поправить, да и подучиться кое-чему. Времена изменились.
— Хорошо-хорошо! — шарик от восторга и нетерпения начал подпрыгивать на месте. — Сёмушка скоро поедет?
— Сейчас.
Я скинул с плеч рюкзак и вытащил из него лапоть. Некоторые деревенские домовые отказывались переезжать на новое место жительства иным способом. Но, думаю, Сёмушка привередничать не станет.
Так и вышло. В лапоть домовой запрыгнул с разбега, не теряя ни секунды. Не стал тянуть время и я. Мне еще обратно по лесу идти. Быстренько произнеся открепляющую форму, я заметил, как аура домового изменилась. Все, теперь он может отправляться в путь.
— Служивый! — внезапно сказал домовой. — Сёмушка больше не хранитель этого места. Тут клад есть, забери его себе.
— Что за клад? — я недоверчиво вскинул бровь.
— Хороший клад! — горячо воскликнул Сёмушка. — В подполе схоронен! Забери, а то бросать жалко! А там вещь тебе нужная! Суженой подаришь!
— Нет у меня суженой, — буркнул я. — И расширенной тоже нет.
— Нет, так будет! — убежденно воскликнул домовой. Сёмушку не обманешь, Сёмушка все видит!
— Ладно, давай показывай.
Крышка подпола разбухла, и открыть ее было нелегко. Жаль, что я с собой монтировку не прихватил. Но, ничего, справился и без монтировки. Открыл, и тут же поморщился. Пахнуло гнилью и плесенью. Лестница тоже давно сгнила. К счастью, собираясь в подобные места, я обстоятельно подходил к выбору снаряжения. Так что нашлись у меня в рюкзаке и крепкая веревка, и фонарик. Вот только куда ее прикрепить? В этих развалинах к стенам и остаткам мебели и прикасаться-то страшно. Немного поразмыслив, я привязал веревку к тяжелому сундуку, предварительно застопорив его заклинанием.
— Здесь-здесь копай! В углу копай! Тут неглубоко! — Сёмушка из лаптя руководил моими действиями.
Копать и вправду глубоко не пришлось. Сначала я разгреб труху и мусор, а затем немного разворошил влажную почву. Ладони на две, не больше. В указанном домовым месте обнаружилась ржавая металлическая коробка, размером с кирпич, обмотанная куском клеенки. Открыть коробку не удалось, крышка намертво приржавела. Сунув находку сначала в пакет, а затем в рюкзак, я начал подъем. Сундук отчетливо скрипел, но с места не сдвинулся. Очень приятно, не хотелось бы здесь надолго задерживаться.
Через несколько часов, еле волоча уставшие ноги, мы, наконец, достигли оставленного в кустах автомобиля. Сёмушке хорошо, он в рюкзаке на моих плечах ехал, а вот мне обратный путь нелегко дался. Благо еще, что домовые почти ничего не весят. Они даже не совсем материальные, особенно после длительной голодовки.
Несмотря на близость к трассе и отсутствию вблизи населенных пунктов, мой автомобиль оказался в целости и сохранности. Колеса не сняли, бензин не слили, магнитолу не тиснули. Даже неприличное слово на капоте не нацарапали. Значит, маскирующие заклинания еще работают, обновлять не надо. Быстренько переодевшись в более приличную и чистую одежду, я завел двигатель и тронулся в обратный путь. Лапоть с переселенцем лежал на пассажирском сидении.
— Служивый, а в том доме, где Сёмушка жить станет, дети есть? — задал вопрос домовой, откровенно наслаждаясь поездкой. Еще бы! Столько лет на одном месте провести!
— Есть, — кивнул я, не поворачивая головы. — Мальчик семи лет и девочка. Ей три исполнилось.
— Это хорошо, — вздохнул домовой. — Когда в доме дети, жить веселей. Давно Сёмушка за детьми не ухаживал. Ты не бойся, служивый, Сёмушка хорошо будет следить. И за домом и за детками.
— Я и не боюсь.
Я действительно не опасался каких-либо проблем. Уже сейчас было ясно, что Сёмушка сохранил рассудок. Немного в себя придет, сил подкопит, и будет в его новом доме покой и порядок. Это хорошо, не хотелось бы уничтожать славного домового. Их и так немного.
Домовые это выходцы из другого мира. Как именно они попадают на Землю, никто точно не знает. И сами они ничего по этому поводу сказать не могут. Воспоминания о прежней жизни полностью стираются. Те, кому посчастливится, находят себе место и становятся его хранителем. В домах, где живет домовой, люди намного меньше болеют, скандалят и грустят. Это все заслуга домовых. Взамен они получают от людей необходимую для жизни энергию. Вот только увидеть домового может только человек с магическим даром, да и то не каждый. Вообще-то, они неохотно даже магам являются, это Сёмушка по людям соскучился.