Йоро скорчила гримаску, повернувшись к острову.
— Жрецы захватили меня. Они живут на острове и забирают людей с материка. Они взяли меня, но прошлой ночью я сбежала.
Ланарк перевел взгляд с острова к городу на материка.
— Почему же власти Гахадиона не запретят жрецам этого делать?
Она от удивления открыла рот.
— Они посвящены Великому Божеству Лаому и неприкосновенны.
Ланарк подивился, что и здесь шел тот же эволюционный процесс Лаома.
— Некоторым посчастливилось вернуться на материк, — продолжала Йоро. Те, кому удается освободиться и не попасть в лапы Донникам, обычно поселяются в дикой местности. Если они вернутся в Гахадион, фанатики растерзают их или снова передадут жрецам.
Ланарк молчал. Несмотря ни на что, ему с трудом верилось, что эти люди существуют. Они были плодом фантазии, обитая на вымышленной планете. И все же, глядя на Йоро, он никак не мог поверить, что это вымысел, а не реальность.
— А Изабель Май в Гахадионе? Йоро поджала губы.
— Нет, она живет на острове. Она — Трижды посвященная, Верховная жрица. Ланарк удивился.
— Почему ее сделали Верховной жрицей?
— Когда она тут появилась, примерно через месяц, Иерарх, неравнодушный к женщинам с темными, как ночь, волосами, вроде как у вас, хотел забрать ее рабыней на Дрефтелай и сделать Символом Острова. Она убила его из своего ружья. И поскольку Лаом не испепелил ее молнией (это означало, что он одобряет ее действия), то Май провозгласили Верховной жрицей вместо убитого Иерарха.
— Такая философия, — подумал Ланарк, — на Земле прозвучала бы наивно. Там боги не так явно вмешиваются в человеческие дела.
— Изабель Май ваш друг или ваша возлюбленная? — мягко спросила Йоро.
— Едва ли.
— Так что же вам от нее надо?
— Я прилетел, чтобы вернуть ее на Землю. — Он с сомнением посмотрел на все увеличивающийся разрыв между плотом и своим кораблем. — Во всяком случае, собирался это сделать.
— Вы скоро увидите ее, — сказала Йоро. Она показала на длинную черную галеру, плывущую к ним со стороны острова. — Это Посвященные. И я опять рабыня.
— Ну вот еще, — сказал Ланарк, проверяя ствол лучемета.
Двадцативесельная галера стремительно неслась к ним. На задней части палубы стояла молодая женщина, ветер развевал ее черные волосы. Когда Ланарк смог различить черты лица, он сразу узнал девушку с фотографии Кардаля. Выражение лица у нее сейчас было спокойное и надменное.
Ему показалось, что Изабель Май засмеялась, переведя взгляд от онемевшей парочки на корабль, который тяжело покачивался в четверти мили от плота.
Галера, заполненная высокими золотоволосыми людьми, подошла вплотную.
— Итак, Земная служба Безопасности наносит мне визит. — Май говорила по-английски. — Не представляю, как вы нашли меня. — Она с любопытством оглядела Ланарка, стоявшего с угрюмым видом. — Как?
— Я неотступно следовал за вами, а потом объяснил Лаому суть дела.
— И в чем же суть?
— Я надеюсь выработать некий компромисс, который устроит нас обоих.
— Да мне плевать.
— Понятно.
Они изучающе смотрели друг на друга. Изабель Май вдруг спросила:
— Как ваше имя?
— Ланарк.
— Просто Ланарк? А звания? Фамилия?
— Ланарк. Этого достаточно.
— Ну как хотите. С трудом представляю, что с вами делать. Я не кровожадна и не хочу мешать вашей карьере. Но доставлять вас на корабль было бы просто донкихотством. Мне хорошо здесь, и у меня нет ни малейшего желания менять что-нибудь ради вас.
Ланарк прикоснулся к своему лучемету. Она проследила за ним равнодушным взглядом.
— Мокрый лучемет не работает.
— Этот исключение.
Ланарк снес выстрелом фигуру на носу галеры. Изабель Май сразу изменила выражение лица.
— Я вижу, что была не права. Как вы сделали это?
— Личное изобретение, — ответил Ланарк. — Теперь я могу требовать, чтобы вы перевезли меня на мой корабль.
Изабель Май уставилась на него, и в ее голубых глазах Ланарк уловил что-то знакомое. Где он видел такое выражение глаз? На Фане, планете развлечений? В волшебных рощах Хицифиля? Во время облавы на плантации рабов Старлена? В Земном макрополисе Тран?
Она повернулась и что-то прошептала своему рулевому. Это был бронзовый гигант с золотыми волосами, перехваченными медным обручем. Он поклонился и отошел.
— Ладно, — сказала Изабель Май. — Садитесь.