— Может, лучше на такси? — последний раз предложил МинУ.
— Нет, я люблю кататься на общественном транспорте, — заверила моя подруга, и это было чистой правдой.
— Но нам было бы спокойнее, если бы вас доставили прямо по домам, — уточнил лидер.
— Ничего, она мне напишет, как доберется, правда? — РокХён выжидающе смотрел на ТэРи и та, хитро прищурившись, закивала. Я догадалась, что смс-кой всё не обойдется, и они ещё долго будут трепаться перед сном где-нибудь под подушками о том, и об этом.
— А ты? — МинУ обратился ко мне.
— Со мной ничего не случится. — отмахнулась я.
— Все так говорят, а итоги разные.
— Я могу проводить её до дома, — внезапно выпалил СанХун. На него удивленно посмотрели и я, и МинУ.
— Айвенго, успокойся, — старший разве что не покрутил у виска младшему. Я решила не вмешиваться. Не хватало мне ещё этого провожатого. Я лучше с ТэРи прокачусь на автобусе, обсуждая свои девичьи дела. — может, дашь ему номер телефона и успокоишь беднягу? А то он не уснет явно, не удостоверившись.
Парень покраснел, и мне захотелось встать к позорному столбу за то, что я заставила пристыдиться этого юношу своих лучших побуждений.
— Конечно, разумеется, — закивала я, чтобы скорее выйти из сложившегося положения. — записывай.
СанХун, промазав рукой мимо кармана, скорее полез за телефоном и начал вводить цифры под мою диктовку, после чего сделал дозвон, определившись у меня. Уже запрыгнув в полупустой автобус и плюхнувшись рядом с потягивающейся и радостной ТэРи, я поняла, что поспешила с решением и зря дала свой номер. А если об этом как-то станет известно МинУ? Моему МинУ, будущему мужу. Что я скажу? Оставалось надеяться на порядочность молодого человека и на то, что его молчаливость распространяется на все стороны его жизни, а не только на моё присутствие.
— Я готова влюбиться в РокХёна! — выдала ТэРи, заставив меня отложить мою проблему на потом.
— По-моему, ты и с их лидера глаз не сводила.
— А я и в него готова влюбиться, — засмеялась ТэРи. — но РокХён мне, по-моему, отвечает взаимностью. А МинУ нет. Хотя, представляешь, обе бы вышли замуж за МинУ? У тебя МинУ, у меня МинУ. КванХэ какого-нибудь МинУ впарим. Типичная картина страшного будущего. Настал двадцать второй век! Между людьми стерлись различия.
— Ты бредишь, — я посмотрела за окно, в котором отражались наши отражения на фоне проезжающих машин.
— А ты понравилась СанХуну.
— Спасибо, непревзойденный экстрасенс, а я-то думаю, почему он от меня не отходил и хотел проводить? — естественно, мне всё стало ясно. Хотелось только как-то вежливо отшить его. Но проще всего было, конечно же, больше с ним не пересекаться. Всего-то дел.
— А он тебе? — мне захотелось дать ей затрещину. Зачем она это спрашивает?
— Он красивый, — она почти залезла на меня, чтобы заглянуть в глаза и как бы вопрошая «а дальше?» — а я выхожу замуж за МинУ. Отстань!
Я добралась до квартиры и, пройдя в спальню, после минутной заминки, отослала сообщение «я дома». Через несколько секунд пришел ответ: «Я рад. Спокойной ночи». Я уже почти отложила мобильный, но села с ним и, ещё минут пять посмотрев на экран со словами от СанХуна, напечатала «и тебе добрых снов». Мой палец отказывался гнуться и отправлять, но я переборола его. Странно, у меня был номер моего суженного, а у него мой, но мы не писали друг другу послания с сердечками и смайликами. Даже сладких снов не желали друг другу. Всё-таки он взрослый мужчина и такой ерундой заниматься не будет. Я его знала дольше, лучше, чем СанХуна, но почему же мне было сложнее с ним перейти к каким-то вот таким жестам? Нужно ли это было? Я очень надеялась, что юноша мне ничего больше не напишет и, впервые за сегодняшний день, моё желание сбылось. Телефон замолчал. Я убрала его на тумбочку и, сходив в душ, вернулась, чтобы лечь спать. СанХун, наверное, уже спит без задних ног. Хотя, он же собирался тоже ополоснуться по возвращении. Возможно, мы сейчас одновременно принимали душ и по его телу тоже стекали капли воды, опускаясь ниже, ниже, касаясь его упругой кожи, блестя на его твердом животе и увлажняя стройные бока. Я подскочила в холодном поту. Сон или больная фантазия? Переменив позу, я накрыла голову подушкой. Никогда, никогда я больше не буду смотреть эти бесовские танцы!
Настоящие подруги отличаются тем, что с ними можно не только болтать обо всем на свете, но и упорно молчать. Одновременно, втроем. И ничуть не будет скучно. После насыщенных информацией лекций на нас напало легкое отупение и, хотя мы перекидывались кое-какими суждениями о том и другом, всё же чаще смыкали уста и шли в тишине. Редкие фразы по делу срывались, как воланчик, и мы успевали подумать, прежде чем отбить его, чтобы разговор совсем не упал на землю.
КванХэ сегодня посвежела, как горный цветок. После известно каких занятий с Онью она всегда становилась похожа на расцветающий бутон. С заколкой в виде сиренево-голубоватой вербены, в легкой юбке, она неуловимо и грациозно несла в себе весну любви, и солнце приставало к её волосам, как собака к ногам хозяйки.
ТэРи, как я догадывалась, думала о РокХёне и МинУ — своем МинУ. Или только РокХёне. У неё на лице отражалась радость от невесомой влюбленности и даже походка у неё стала воздушнее. По сравнению с подругами я ощутила себя грузной и унылой. Но мне не в чем было обвинять их или кого-то ещё. И для зависти повода не было. Я сама была достаточно тоскливым по своему содержимому человеком; рационалистка, прагматик и педант, как я могла наслаждаться общением с противоположным полом так же, как они, когда я считала, что должна по отношению к определенному мужчине выполнять долг, а не носиться, окрыленная романтичными глупостями. Хотела ли я уподобиться КванХэ и ТэРи? Я не знала, но если МинУ — мой МинУ — не считает нужным разбавлять подготовку к свадьбе пустыми ухаживаниями, то мне стоило смириться с этим. Нет, смириться не то слово. Смиряются, когда первоначально бунтуют. А мне было всё равно. Нет, так нет.
У ворот из машины нас снова окликнул мой жених. То есть конкретно меня. Хотя с моими спутницами вышел и поздоровался. Я не ожидала, что он решит опять меня встретить. Но я даже не могла сказать, приятный это сюрприз или нет? То, что он хочет побольше общаться со мной, как и я с ним, импонировало безусловно. Я махнула своим девчонкам, догадавшись по тому, что он пошел открыть мне дверцу, что он хочет побыть со мной немного. Я обошла автомобиль и опустилась на низкое сиденье. Подождав, когда он вернется за руль, я улыбнулась ему. Он ответил мне тем же и, нырнув наполовину на заднее сиденье, достал оттуда букет роз. Вот это было совсем внезапно.
— Держи, это тебе, — он выпрямился, когда я взяла цветы в свои руки. Нежно розовые. Они прелестны. — надеюсь, тебе нравятся?
— Очень, спасибо, — я мягко прижала их к груди, чтобы не придавить. Стоило подумать о том, что у меня отсутствует романтика, как началось. Сегодня Всевышний на моей стороне.
— Поужинаешь со мной где-нибудь? — он посмотрел на время на панели машины. Встроенные часы переливались холодными огоньками, недалеко от магнитолы. — Правда, для ужина рановато, но и для обеда уже поздно. Ты сегодня долго училась. Устала?
— Голова особенно, — я пристегнулась ремнем безопасности. — профессор по современному искусству был говорлив, как никогда. Я только позвоню маме и предупрежу, что задержусь, хорошо?
— Я уже спросил разрешения у твоего отца, — машина едва заметно завибрировала, заведясь. Забавно было, что взрослый мужчина спрашивает дозволения у ещё более старшего. Я думала, что такие условности отметаются с годами, но нет. У нас был иной случай. Традиции.
Мы ехали в кафе на набережной в центре Сеула и я прислушивалась к своим ощущениям. Мне на самом деле нравилась эта церемониальность. Размеренность, вежливость, уважение. Это очень дорого во взаимоотношениях. Иногда меня привлекало в исторических дорамах обращение супругов друг к другу на «вы». В этом что-то было. Скромность, честь, настоящая семейность. Хотя отдавало патриархальностью, но разве мужчина не должен быть главным и повелевать? Отец всегда говорил, что когда женщина выходит замуж, то ей незачем уже стараться быть умной, всё равно решения принимать не ей. Достаточно приобретать новые знания в кулинарной области, или вроде того. Но я готовить не очень любила. Придётся полюбить. Наши желания — это далеко не то, чему следует потакать. Ведь есть заведенные правила, которые, конечно, мудрее нас.
Мы пили имбирный чай сэнганчха. МинУ расспрашивал, что сильнее меня привлекает в искусстве, музыка или художества? Я растерялась и не знала, какой дать однозначный ответ. Мы начали вместе анализировать вслух. Отвлеклись на обсуждение музыки, в которой он разбирался больше моего. В том плане, что знал её живой, настоящей, практической, а я могла лишь добавлять параграфы из истории её развития и щеголять знанием точных определений и терминов. Он был проникнут ей, а я лишь сухо наблюдала со стороны. Я почувствовала себя занудой, а не молодой девушкой. По-моему, я кажусь моральной старухой, а не он кем-то, кто может задавить меня превосходством возраста.
— То же самое у меня и с танцами, — печально разломила я на тарелке блинчик, приготовившись его начать поедать. — я о них знаю гораздо больше той же КванХэ. Но она танцует, как богиня, а я как панда меж бамбука. Хотя играть на рояле я, конечно, отлично умею. И рисую неплохо. Но знать мне нравится больше, чем делать.
— Теоретики тоже нужны, — он улыбнулся, поддерживая меня и приободряя. — многие критики и преподаватели не умеют ничего, кроме как говорить о вещах, которые сделаны или делаются другими. Никогда не задумывалась об этом? Но эти профессии всё равно важны, и даже необходимы. Они несут опыт. Позволяют видеть, где тот уровень, к которому нужно стремиться.
— Надеюсь, что ты прав, — вообще-то это были не нужные мне заморочки. Отец всё равно хочет, чтобы я сидела дома после университета. — а то у меня в последнее время негативное отношение к философам. Они мне кажутся лентяями и безумцами. Кому нужны такие подробные рассуждения о чем-либо? Не проще ли жить без всего этого? Хотя, ТэРи меня саму вечно посылает на философский. Утверждает, что я много размышляю.
— Она и сама, как я заметил, не промах, — кратко засмеялся он.
— Это точно. Вот кто бы привнес много нового в современное видение мирового устройства, — мне стало легче от того, что теперь у нас были люди, которых мы могли обсудить совместно. Хотя я не собиралась перемывать кости подругам за их спиной. — она необыкновенная во всех отношениях. Но сама считает, что займется после университета бродяжничеством. Или наймется волонтером. Или уедет в дебри Амазонки изучать редких насекомых. Которых, кстати, до жути боится.
— А ты? — я подняла на него взгляд. — Я знаю, что твой папа хочет, чтобы ты не занималась никакой тратой времени под названием «работа» и я его поддерживаю в любых решениях, но, всё-таки, вдруг у тебя есть желание заниматься чем-то и мы тебя неволим? Ты можешь быть откровенна.
— Я не знаю, — через пару мгновений ответила я. — я никогда не старалась сосредоточиться на этом вопросе, потому что мнение отца довлеет и избавляет меня от этой проблемы. Я не вижу себя кем-то определенным, поэтому, наверное, правильно будет, если я стану домохозяйкой. Ведь можно полжизни потратить на поиски себя, ничего не добиться и понять, что не надо было рыпаться.
— Всё правильно, — МинУ покивал головой. — женщинам нужно раньше остепеняться. Семья, дети — мужчины это могут создать и в семьдесят лет, согласись? А вам это сделать куда сложнее.
— Я тоже так думаю, — мы смотрели на вещи одинаково и это успокаивало.
После того, как перекусили, мы немного прогулялись по уединенным местам города, постояв на мосту и налюбовавшись закатом. Это было красиво и мило, но всё равно пока ещё не хватало той близости и того притяжения, чтобы дрожать и уплывать в воображении от присутствия своей половины. Пока мы больше походили на друзей. И всё же за эти начинания и попытки — спасибо, МинУ!
— Твой отец пригласил меня на днях к вам в гости снова, — стоя рядом, поведал мужчина. — ничего, если я зачащу?
— Нет-нет, даже хорошо, — убедительно закивала я. Настала пора расходиться, нужно было ехать домой, прощаться. И тут меня неудержимо потянуло всё-таки сказать кое-что. — МинУ…