Это я слышал каждый день.
— Тебе-то хорошо, — плакалась моя супруга. — Ты сидишь себе на стуле, а я целый Божий день бегаю.
Эту тираду я тоже пропустил мимо ушей.
— Пойдем вечером в кино? — спросил я, усаживаясь в машину.
— Я посмотрела программу — ничего интересного.
— Ты слышала когда-нибудь о Генри Видале?
— Да, его жена вчера была у нас.
— Что она собой представляет?
Рода подозрительно посмотрела на меня.
— Зачем тебе это?
— Ее муж открыл у нас счет на двести тысяч долларов в год.
Большие деньги всегда производили сильное впечатление на Роду, но она никогда не хвалила других женщин, считая, что они все недостойны ее.
— Миссис Видаль была в твоем вкусе — стройная, темноволосая, умеет одеваться. Ладно, Клэй, поторопись, а то мы попадем под дождь.
Через час Рода уже развалилась в шезлонге на балконе, потягивая мартини и перелистывая какой-то журнал.
Я расположился напротив, но, зная, что кроме тряпок ее больше ничто не интересует, разговор о Видале возобновлять не стал.
Как непохожа она была на Валерию! Та вникала во все мои дела. У нее был острый ум, высокий интеллект, и я не раз получал от нее ценные рекомендации относительно моей работы. Валерия! Шесть лет назад, когда я сменил Роя Кентона на посту управляющего отделением фирмы в Бостоне, он, прощаясь со мной в аэропорту, сказал, что больше всего сожалеет о необходимости расстаться со своей секретаршей, которая была для него образцом во всем.
Как оказалось, он не преувеличивал. Валерия Дарт заслуживала всяческих похвал. Высокая, с длинными черными волосами, большими голубыми глазами и прекрасно очерченным ртом, она была настоящей красавицей, а в работе не имела себе равных. Я влюбился в нее с первого взгляда.
Но, несмотря на наши дружеские отношения, она никогда не поощряла моих ухаживаний, даже наоборот. Мы работали вместе с 9 до 18. У нее была своя машина, и после службы она лишь очаровательно улыбалась мне, взмахивала ручкой, садилась в автомобиль и уезжала.
Я не занимал места в ее жизни. Она никогда не рассказывала о своих делах и вне работы держала меня на дистанции. А я просто заболел ею, я чувствовал, что все остальные женщины перестали для меня существовать с тех пор, как я увидел Валерию.
Как-то вечером в пятницу, месяца через три после нашей первой встречи, мне удалось пригласить ее на танцы, и там мои чувства прорвались наружу.
— Валерия, — сказал я. — Я люблю тебя. Ты не могла этого не заметить. Как ты посмотришь на предложение стать моей женой? Кроме тебя, у меня никого нет. Я уверен, что мы вместе будем счастливы. Скажи, мне есть на что надеяться?
Она положила голову на мое плечо, чтобы я не мог видеть ее лица. Так мы продолжали танцевать несколько минут, не произнося ни слова.
Наконец она подняла голову и улыбнулась мне:
— Да, Клэй, у тебя есть надежда, но сейчас мне не хотелось бы обсуждать этот вопрос.
— Значу ли что-нибудь для тебя, Валерия?
— Да, и очень много. — Она поцеловала меня в щеку. — Но не торопи меня, давай подождем чуть-чуть.
Я был так счастлив, что не спал всю ночь. На следующий день мне позвонили из управления. Вице-президент компании Райнер хотел видеть меня.
Он пожал мне руку и сразу же перешел к делу:
— Клэй, мы решили предложить вам поработать в Европе: полгода в Лондоне и полгода в Париже. Ваше место пока займет Билл Олсон, но по возвращении оно останется за вами, естественно, с серьезной прибавкой к зарплате.
Немного подумав, я согласился.
— Отлично, — сказал Райнер. — Уезжать надо во вторник. Олсон примет у вас дела в понедельник. Мисс Дарт быстро введет его в курс дела. Она великолепный специалист.
Перед вылетом из Нью-Йорка я позвонил в Бостон и успел застать Вал перед самым закрытием бюро.
— Я вернусь в четыре, Вал, — сказал я. — Нам нужно поговорить. Встретишь меня в аэропорту?
— Конечно.
До вылета оставался еще час. Зайдя в ближайший ювелирный магазин, я купил обручальное кольцо.
Валерия встретила меня, как мы и договаривались.
— В чем дело, Клэй? — спросила она, когда мы уселись на скамейку в парке.
Я рассказал ей о предложении Райнера.
— Мне будет очень трудно без тебя, Вал, — сказал я. — Но это даст тебе время обдумать решение. Надеюсь, что через год, когда я вернусь, ты согласишься стать моей женой, и уверен, что нам будет хорошо вместе. А лишние полторы тысячи долларов никак не помешают.
Она пристально посмотрела на меня:
— Я буду скучать, Клэй.
Тогда я открыл коробочку и отдал ей кольцо. У нее перехватило дыхание. Сделав над собой усилие, Валерия произнесла:
— Я не могу принять его, Клэй. Это слишком ко многому обязывает. За год все может измениться. Сейчас мне кажется, что я люблю тебя, но эти чувства еще нуждаются в проверке.
Я был очень огорчен, но не подал вида.