— Ну ладно, так ты с нами пойдешь или нет? Сейчас меня больше ничего не интересует.
Келли теряла терпение, но в голосе ее слышалась нотка мольбы. Рейнольдс знал, что его это должно порадовать, но не порадовало.
— Ай, черт с вами, — сказал Рейнольдс. — Да. Ладно. Я иду. Но не спрашивайте, зачем. Просто дайте час на сборы.
— Так-то лучше, — расплылся в счастливой улыбке О'Хара.
Рейнольдс, не обращая на него внимания, открыл шкафчики и стал швырять в коробки и ящики одежду и прочие вещи.
— Ты не будешь так любезен объяснить, зачем тебе все это? — спросила Келли.
— Не думаю, что я сюда вернусь, — сказал Рейнольдс.
— Они не причинят тебе зла, — сказала она.
— Нет. Я не думаю, что вернусь, потому что мне вряд ли этого захочется.
— Ты не имеешь права, — сказал О'Хара.
— А вот и нет, — ответил Рейнольдс, — имею.
Делегация из Вашингтона заняла весь флот челноков базы — семь штук. Четверти гостей места не хватило. Рейнольдс попросил разрешения связаться с кораблем чужаков до вылета делегации и получил его, поэтому инопланетяне знали, что на них надвигается.
Чужаки не протестовали, но Рейнольдс и не рассчитывал, что будут. Во всяком случае, не по радио. Радио внушало им страх, как и многие другие механические или электронные устройства.
Келли с Рейнольдсом прибыли в составе первой группы и открыли шлюз. С интервалами в пару минут подоспели остальные. Когда все прибывшие втиснулись в тамбур, а последний челнок пристыковался к чужацкому звездолету в ожидании обратного полета, Рейнольдс просигналил.
— Погодите, — сказал один из визитеров. — Тут не все. Эктон с Доддом вернулись в челнок за скафандрами.
— Им придется остаться там, — ответил Рейнольдс. — Воздух на корабле чистый, скафандры не понадобятся.
— Но… — другой визитер выразительно ущипнул себя за нос. — Вонь жуткая.
Рейнольдс усмехнулся. Он едва замечал ее. В сравнении с тем, как воняло первые несколько дней…
— Чужаки не станут с вами разговаривать, если вы облачитесь в скафандры. У них что-то вроде табу на переговоры по техническим каналам. Дальше внутри не так воняет. А пока зажмите носы и дышите ртом.
— Меня сейчас блевать потянет, — заныл человек, которого прижало к Рейнольдсу локтем. — Вы уверены, доктор, что там безопасно?
— Провалиться мне на этом месте, если нет, — ответил Рейнольдс.
Двое отлучившихся за скафандрами вернулись. Рейнольдс истратил еще минуту, инструктируя их.
— Прекрати так явственно наслаждаться собой, — шепнула ему Келли, когда они наконец тронулись. Не успела процессия достичь первого узкого прохода, где пришлось опуститься на четвереньки, как трое уже отстали, метнувшись обратно к челнокам. Рейнольдс вел группу в ту часть корабля, где ему прежде бывать не доводилось, руководствуясь грубой картой, начерченной чужаками. Путь оказался менее утомителен, чем он привык. В большинстве мест человеку пройти не составляло труда — потолки были так высоки, что там без проблем могли бы перемещаться и сами чужаки. Рейнольдс игнорировал периодические оклики сзади. Он молча двигался к цели.
Приемный зал был огромен, как баскетбольный дворец, а потолок терялся в густой тени. Рейнольдс развернулся и стал пересчитывать присутствующих чужаков: пятнадцать… двадцать… тридцать… сорок… сорок пять… сорок шесть. Похоже, что всё. Он задумался, все ли тут члены экипажа.
Потом пересчитал своих: двадцать два. Лучше, чем он ожидал: только шестеро отстали, пав жертвами вони.
Он обратился к чужаку, стоявшему ближе прочих к людям.
— Приветствую, — сказал он.
Это не был Верньян, но мог быть Джонатон.
Сзади донеслось:
— Они совсем как жирафы.
— И кажутся разумными, — поддержал другой голос.
— Исключительно. Вы гляньте им в глаза.
— И дружелюбными.
— Приветствую, Рейнольдс, — ответил чужак. — Это те, кого вы?..
— Джонатон? — спросил Рейнольдс.
— Да.
— Это те.
— Это ваши лидеры, которые хотели поговорить с моими товарищами?
— Да.
— Могу ли я взять на себя функции представителя команды, чтобы сэкономить время?
— Конечно, — ответил Рейнольдс. Обернувшись к визитерам, он по очереди посмотрел на них, надеясь уловить хоть малейший проблеск интеллекта, как ни мимолетный. Все тщетно.
— Господа, вы слышали? — проговорил он.
— Его зовут Джонатон? — спросил кто-то.
— Это имя, принятое для удобства общения с людьми. У вас есть более содержательный вопрос?