— Его надо оставить в ближайшем городе, — сказала зеленоглазая, когда все поутихли и занялись содержимым своих тарелок. — Или допросить как следует и выбросить с дирижабля, как только поднимемся на достаточную высоту. Продавцы грёз никогда не приносили добра. Он проклят, от него можно ждать только худа. Он угробит всю команду, и, поверьте, я знаю, о чём говорю — я знаю этих ублюдков не понаслышке.
Я аж подавился. Вот оно как. Зеленоглазая меня не просто избегает, она меня ненавидит. Возможность освободиться от долга, казалось бы, должна была настраивать на позитивный лад… но вот возможность свободного полёта с дирижабля, да еще и без парашюта… Кажется, я понял, о чём спорила Капитан с Орайей по прибытию. Зачем тогда было меня лечить?
Но, кажется, так считала только Орайя.
— Он останется, — резко сказала Капитан, пригубив вина и вытерев рот салфеткой. — Кажется, мы это с тобой уже обсуждали. И как ты вообще посмела заявлять об этом при нём и всей команде?
— Просто так будет лучше. Я хотела, чтобы это знали все.
— Как будет лучше для команды решать мне! — рявкнула шеф. — И мой приказ обжалованию не подлежит, надеюсь, ты это не забыла?
— Нет. Но…
— Никаких но! Поешь и вон из-за стола, не порти настроение другим.
Орайя кивнула и, отставив полную тарелку, вышла.
— Дура, — раздражённо прокомментировала Эмена.
— Не обращай внимания, — сказал мне Авер. — Она у нас странная.
Я кивнул и уткнулся в тарелку. Кусок не лез горло, но я продолжал заталкивать в рот еду, стараясь заглушить мрачное настроение. Да и от такой вкуснятины как свежий хлеб отказываться просто грешно.
— Чего не пьёшь? — по — прежнему резким голосом спросила шеф, пристально глядя на меня.
— Мне сегодня ещё тренироваться, — ответил я.
— Никаких тренировок, сегодня праздник. Завтра по птицам постреляешь. Авер, приказываю отменить тренировку.
— Тренировка отменена!
Я улыбнулся и, кивнув, одним глотком выпил содержимое своего стакана. Выпивка немного улучшила моё настроение. Да и давненько мне не удавалось глотнуть чего-нибудь спиртного.
После третьего стакана мне стало плевать на всё.
Выворачивая из — за угла бункера, где из нескольких железных листов было сооружено отхожее место, я нос к носу столкнулся с Крогом. Механика шатало, пожалуй, ещё больше, чем меня, и я посторонился, чтобы пропустить его.
— Погоди, — неожиданно трезвым голосом произнёс Крог, останавливаясь. — Надо поговорить.
— Хорошо.
Механик очень долго и очень громко мочился на лист железа, так что я уже собирался потихоньку смотаться, но он, наконец, закончил. Подойдя ко мне, Крог тяжело вздохнул, потом ещё раз, а после, видимо не зная, с чего начать, выудил из кармана смятую пачку сигарет и протянул мне, правда, запечатанной стороной — всё-таки он был пьян.
— Будешь?
— Спасибо, — кивнул я. Сигареты здесь были удовольствием дорогим — пачка стоила пятнадцать кредитов, как десять патронов, поэтому для курящих Капитан установила норму — пять сигарет в день. Хочешь больше — покупай. Свой паёк я уже скурил, медитируя над винтовкой, так что угощение было кстати.
Мы закурили, правда, едва не рассыпав всю пачку.
— Не слушай Орайю, — произнёс, наконец, Крог. — Она вообще не любит чужих. Побесится ещё пару недель и успокоится. Тем более, другого выхода у неё нет — Капитану ты нравишься, Аверу тоже. Да даже близнецы не против твоего присутствия в команде, хотя обычно они новичков быстро не принимают. Так что не волнуйся, мы тебя не выгоним и не бросим. А долг… — механик кашлянул, замявшись. — Долг и есть долг, так? — закончил он свою мысль, хотя мне показалось, что он хотел сказать что-то другое. — Тебе даже лучше находиться сейчас с нами. Кое-чему научишься, пооботрёшься. Вообще, тебе служба у Капитана впрок пойдёт. Да ты и сам это понимаешь?
— Угу, — кивнул я, выпуская дым носом. От чересчур крепкой сигареты я опьянел ещё больше.
— Вот и молодец. Ты же как ребёнок. Наверное, ещё и не убивал ни разу?
— Нет.
— Да, наверное, поэтому ты так и нравишься шефу. Видишь ли, она любит детей, хотя своих у неё нет. Мы с ней как-то собирались… но, в общем, не вышло. — Крог тяжело вздохнул и, чиркнув о стену фосфорной спичкой, закурил вторую сигарету. — Мы с Иваллой… то есть Капитаном… уже десять лет друг друга знаем — оба служили во флоте. Я к тому времени лет пять был механиком на дирижаблях, а она пришла в нашу часть сразу после лётной школы. Молодая, красивая, амбициозная, резкая как понос с битым стеклом. Её даже старшие офицеры побаивались. Она быстро дослужилась до лейтенанта, но дальше продвинуться по службе не могла, не смотря на все старания и подвиги во время войны — Анара, наш остров, тогда воевал с соседями…
В общем, она не понимала, что же не так, пока один из генералов в открытую не намекнул, что для повышения ей надо… ну, сам понимаешь. Она дала ему в морду, а нападение на вышестоящего офицера — дело расстрельное, особенно в военное время. В общем, вырубив того засранца, она прибежала ко мне, мы уже тогда дружили, не смотря даже на то, что я был лишь механиком. А у меня в то время дела тоже плохо шли — жена умерла, в долги влез, дочь за неуплату из школы выгнали… Решение само пришло. Короче, генерала мы связали и спрятали, чтобы шума раньше времени не поднял, сбежали в город, забрали Эмену и угнали вот этого красавца. Эх, — механик рассмеялся, — весёлое было дело. За нами сначала гнались наши, потом враги, но мы, хоть и подбитые, всё равно сбежали, рухнули на побережье… Семь лет уже прошло, как видишь, нас уже не трое. А всё это я тебе рассказываю для того, чтобы ты знал: шеф — отличный человек, хороший командир. И ещё — она никогда никого не бросает. — Крог снова замолчал. — Что-то я разболтался, — хмыкнул он. — Не уснул?
— Нет, — пробормотал я. — Мне очень интересно. Я бы ещё послушал.
— Ну тогда пойдём выпьем, может, ещё чего услышишь.
Мы вернулись в столовую. Веселье шло полным ходом: близнецы устроили между собой соревнования по армрестлингу. Капитан судила их, впервые при мне скинув китель, под которым, оказывается, скрывалась просто великолепная грудь. Авер и раскрасневшаяся от вина Эмена весело кричали, подбадривая то того, то другого. Выпив ещё немного, я понял, что мне не хочется слушать ни истории, ни вопли остальных, только спать, и собрался уже уходить, но Капитан заорала на меня, требуя, чтобы я посоревновался с ней в количестве выпитого, я, почувствовав в себе новые силы, согласился…
В общем, я, хоть и победив, вырубился прямо за столом.
— Ну как, устроился? — спросил Крог, засовывая голову в узкую будку, где сидел я. От этого его движения количество свободного места сократилось раза в три, не меньше.
— Тесновато, — пробурчал я.
— Ну, тебе здесь не танцевать и баб не водить. Ну-ка, поверни будку.
Я хотел спросить, как это сделать, но вовремя прикусил язык. В моём распоряжении было не так много вещей — гашетка, сиденье, напоминающее велосипедное, и привод под ним. Я нажал на педаль, она пошла, но туговато, пришлось надавить сильнее. Яростно засопев, я заработал обеими ногами, давя на педали изо всех сил. Медленно, чертовски медленно, со скрипом пулемётная будка начала вращаться вокруг своей оси. Облако, виднеющееся в смотровом окне, начало поворачиваться… поворачиваться… поворачиваться… Твою мать! Как медленно оно это делало! Я уже выдохся, а будка едва повернулась на девяносто градусов.
— Хватит! — сказал сверху механик.
Я облегчённо вздохнул и буквально повалился на пулемётный станок, тем самым задрав прицел в небесную высь (вверх и вниз турель передвигалась свободно). Головная боль и тошнота после вчерашней попойки не слишком хорошо отражались на моём и без того не самом хорошем физическом состоянии.
— Хорошо идёт, — продолжал Крог. — Мы новый механизм ставить как раз хотели, а видишь, как оно получилось с боем-то… Ну-ка давай назад поверни.
— Как?
— Да педали-то покрути. Вот тут только сначала сдвинь.