— Не удивляйтесь, если к вам нагрянут гости, — внезапно сказал Роил.
— Шкафы обыскивать? — усмехнулась я, но майор не смутился.
— И шкафы тоже. Пока неизвестно сколько девушек пройдет в Отбор — может быть и десять, и сотня, но всех их, безусловно, проверит Личная императорская охрана. Вполне возможно, что они придут к вам домой. Так что тому амбалу, что с вами живет, придется съехать.
— Не придется — на собеседовании я о нем сообщила. Будет странно, если Клюгер неожиданно исчезнет.
Роил недовольно на меня взглянул, но спорить не стал. Я же с издевкой ему напомнила.
— Что же вы не подумали о проверке, когда через двор с цветами шагали, и на весь дом меня дорогой называли? Сотрудников императорской охраны обязательно заинтересует тот факт, что ко мне захаживает мужчина, причем появился он уже после моего прохождения в Отбор.
Роил так и замер с открытым в озарении ртом. Я с интересом наблюдала за сменой эмоций на его лице и поедала блины. Майору решила не предлагать — в моей квартире он и так чувствовал себя достаточно вольготно.
— Идиот! Как же я не подумал-то, — звуковое оформление шока тоже нашло свой выход.
— Ну что ж так грубо-то, — пожурила я. Главным образом из вежливости.
Роил резко встал из-за стола, чуть не уронив при этом стул, и решительно заявил:
— Значит, сейчас будем исправлять ситуацию! Выгоняйте меня, и кричите, что любите другого.
— Я пошутила, — мигом посерьезнела я. — Думаю, никто так глубоко копать не станет, да и не замечала я за нашими соседями склонности к сплетням.
— Соседи сплетничают всегда — это факт, — отрезал майор. — И цветы мне вслед можете бросить…
Я вконец затосковала и решилась поинтересоваться.
— А если все и впрямь так, как вы утверждаете, и дрянные соседи донесут о любовнике, что мне говорить о вашей персоне? Имени не знаю, телефона нет, приходил после телеграммы?
Тут майор вспомнил вдруг, что он не только сотрудник СИБ, но и не старый еще мужчина, и решил распустить хвост. Томным голосом, и упрямо подбираясь к моей руке, Роил поведал, что не женат, связь с молодой красивой девушкой его никоим образом не дискредитирует, и посему, имя свое он скрывать не намерен. Я вежливо выслушала майора, затем убрала с его верхней губы прилипший листок петрушки, и слишком уж обнаглевшему мужчине сказала:
— Я совершенно не против, для достоверности вполне можно потерпеть близость с вами, — глупо похлопала ресницами, делая вид, что и впрямь так считаю. — Но вы же понимаете, что видеть нас вместе больше не должны? Иначе (только лишь для поддержания образа), мне придется подать заявление о преследованиях бывшего молодого человека.
Пыл Роила как-то сразу стих. Он снабдил меня инструкциями, главным образом заключающимися в словах «наблюдай и не высовывайся», и ушел, на всякий случай оставив свой номер телефона. К счастью, от идеи разыграть у дверей спектакль, майор отказался.
— А вы не боитесь, что телефоны будут прослушиваться? — уточнила я, повертев бумажку с номером в руках. — И заговорщики узнают, что мы в курсе их планов.
Роил с превосходством на меня взглянул.
— Вы считаете, наши инженеры зря едят свой хлеб? Любые звонки на номера, принадлежащие СИБ, обойдут все прослушки, разделяясь на две линии — на одной, охране придется слушать всякие женские разговоры о скидках, а на другой, вы будете передавать информацию.
Клюгер вернулся поздно, и уже на пороге принялся проклинать Миграционную службу, своего работодателя и людей, которые пользуются курьерскими услугами. Блины он уминал быстро, заталкивая в огромный рот сразу несколько, и внушительная стопка уже через пару минут исчезла. Но свой эффект угощение произвело — гнев Клюгера понемногу утихал и сосед даже рассказал мне, как прошел его первый рабочий день.
— Не удивляйтесь, если к вам нагрянут гости, — внезапно сказал Роил.
— Шкафы обыскивать? — усмехнулась я, но майор не смутился.
— И шкафы тоже. Пока неизвестно сколько девушек пройдет в Отбор — может быть и десять, и сотня, но всех их, безусловно, проверит Личная императорская охрана. Вполне возможно, что они придут к вам домой. Так что тому амбалу, что с вами живет, придется съехать.
— Не придется — на собеседовании я о нем сообщила. Будет странно, если Клюгер неожиданно исчезнет.
Роил недовольно на меня взглянул, но спорить не стал. Я же с издевкой ему напомнила.
— Что же вы не подумали о проверке, когда через двор с цветами шагали, и на весь дом меня дорогой называли? Сотрудников императорской охраны обязательно заинтересует тот факт, что ко мне захаживает мужчина, причем появился он уже после моего прохождения в Отбор.
Роил так и замер с открытым в озарении ртом. Я с интересом наблюдала за сменой эмоций на его лице и поедала блины. Майору решила не предлагать — в моей квартире он и так чувствовал себя достаточно вольготно.
— Идиот! Как же я не подумал-то, — звуковое оформление шока тоже нашло свой выход.
— Ну что ж так грубо-то, — пожурила я. Главным образом из вежливости.
Роил резко встал из-за стола, чуть не уронив при этом стул, и решительно заявил:
— Значит, сейчас будем исправлять ситуацию! Выгоняйте меня, и кричите, что любите другого.
— Я пошутила, — мигом посерьезнела я. — Думаю, никто так глубоко копать не станет, да и не замечала я за нашими соседями склонности к сплетням.
— Соседи сплетничают всегда — это факт, — отрезал майор. — И цветы мне вслед можете бросить…
Я вконец затосковала и решилась поинтересоваться.
— А если все и впрямь так, как вы утверждаете, и дрянные соседи донесут о любовнике, что мне говорить о вашей персоне? Имени не знаю, телефона нет, приходил после телеграммы?
Тут майор вспомнил вдруг, что он не только сотрудник СИБ, но и не старый еще мужчина, и решил распустить хвост. Томным голосом, и упрямо подбираясь к моей руке, Роил поведал, что не женат, связь с молодой красивой девушкой его никоим образом не дискредитирует, и посему, имя свое он скрывать не намерен. Я вежливо выслушала майора, затем убрала с его верхней губы прилипший листок петрушки, и слишком уж обнаглевшему мужчине сказала:
— Я совершенно не против, для достоверности вполне можно потерпеть близость с вами, — глупо похлопала ресницами, делая вид, что и впрямь так считаю. — Но вы же понимаете, что видеть нас вместе больше не должны? Иначе (только лишь для поддержания образа), мне придется подать заявление о преследованиях бывшего молодого человека.
Пыл Роила как-то сразу стих. Он снабдил меня инструкциями, главным образом заключающимися в словах «наблюдай и не высовывайся», и ушел, на всякий случай оставив свой номер телефона. К счастью, от идеи разыграть у дверей спектакль, майор отказался.
— А вы не боитесь, что телефоны будут прослушиваться? — уточнила я, повертев бумажку с номером в руках. — И заговорщики узнают, что мы в курсе их планов.
Роил с превосходством на меня взглянул.
— Вы считаете, наши инженеры зря едят свой хлеб? Любые звонки на номера, принадлежащие СИБ, обойдут все прослушки, разделяясь на две линии — на одной, охране придется слушать всякие женские разговоры о скидках, а на другой, вы будете передавать информацию.
Клюгер вернулся поздно, и уже на пороге принялся проклинать Миграционную службу, своего работодателя и людей, которые пользуются курьерскими услугами. Блины он уминал быстро, заталкивая в огромный рот сразу несколько, и внушительная стопка уже через пару минут исчезла. Но свой эффект угощение произвело — гнев Клюгера понемногу утихал и сосед даже рассказал мне, как прошел его первый рабочий день.