Алита решила не уточнять, что конкретно мадам Бьотта имеет в виду.
На фоне затейливых предпочтений посетителей борделя увлечения принца Рекигена казались практически целомудренными. Он действительно был принцем, одним из семерых сыновей его величества Ахонсо, и предпочитал заниматься любовью с двумя девушками одновременно, только и всего. Фрейлины и благородные дамы считали его извращенцем, погрязшим в излишествах, но обитательницы дома мадам Бьотта обожали Рекигена: он приходил всегда веселый и хмельной, всегда приносил гостинцы, подарки и цветы и всегда думал не только о своем удовольствии, но и о том, чтобы его дамы не остались разочарованными.
Алита познакомилась с Рекигеном на пятый день своей работы: он ввалился в дом в сопровождении нескольких слуг, которые несли корзины с белыми орхидеями и лилиями, свертки со сладостями, ящики с вином и ворох пакетов, обвязанных золотыми ленточками. Обитательницы борделя высыпали в прихожую, и Алита, сидя за своей стойкой, провела скучные полчаса, наблюдая, как принц — высокий красавец с идеальной фигурой и чертами лица, словно вылепленными гениальным скульптором — целовался с девушками, щедро оделяя их комплиментами, цветами и свертками. Один из слуг, избавившись от своей ноши, подошел к стойке и протянул Алите стопку крупных купюр.
— Вы новая приказчица мадам? — спросил он и, дождавшись утвердительного кивка, сказал: — Его высочество пробудет всю ночь, отправляйте к нему свежую пару девушек каждые два часа.
— Хорошо, — сказала Алита. Пересчитав деньги, она убрала их в металлический ящик, заперла замок и, вскинув голову, увидела, что принц смотрит ей прямо в глаза — причем с удивленным и немного глупым видом.
— Гасите ваши лампы, — глухо промолвил принц, и сейчас в нем не было ни следа недавнего бесшабашного веселья. — Взошло солнце.
Алита не то что бы смутилась: за неделю работы приказчицей она успела выслушать больше комплиментов, чем за всю свою прошлую жизнь, и все они были гораздо цветистее, чем слова принца. Но сейчас, глядя в его лицо — слишком смазливое, на ее вкус — Алита чувствовала странное стеснение.
— Солнце взошло еще с утра, — сказала Алита, — и село около часа назад. Рада познакомиться с вашим высочеством. Рассказы о вашей доброте и щедрости бегут впереди вас.
Кто-то из девушек торжествующе улыбнулся. Уже несколько дней обитательницы борделя делали ставки, стараясь угадать, кто из гостей уведет-таки с собой новую приказчицу. Во взгляде Рекигена мелькнуло что-то, глухой и дальний отблеск какой-то идеи; он покосился на девушек и отчетливо промолвил:
— Милые дамы, сегодня вам придется наслаждаться подарками без меня, — и добавил уже жестче: — Оставьте нас.
Алита никогда не видела, чтобы люди расходились настолько быстро. Когда через несколько мгновений коридор опустел — девушки разошлись по комнатам, а слуги принца вышли на улицу — Рекиген с достоинством поклонился Алите, прикоснулся к правому виску и произнес:
— Рекиген бин Альбоа Сузианский и Гилимерский, к вашим услугам.
— Алита Росса, — ответила Алита. Титул его высочества не произвел на нее впечатления. Алита предвидела, что будет дальше. Принц начнет соблазнять ее бриллиантами, титулами и особняками — она представила это и ощутила какую-то липкую скуку.
Хлопнула дверь, и в коридор вышла мадам Бьотта — разумеется, девушки уже успели ей рассказать, что приехал принц и положил глаз на приказчицу. Увидев хозяйку заведения, Рекиген развернулся к ней и с нарочито серьезным видом сообщил:
— Мадам Бьотта, здесь совершено преступление против короны. Миледи Алита похитила мое сердце и не хочет залечить рану, — мадам Бьотта притворно ахнула, приложив пухлую ручку к высокой груди, и принц продолжал: — Возможно, вы поможете мне спастись.
— Я к вашим услугам, мой принц, — сказала мадам, усиленно делая Алите какие-то знаки бровями. Алита сделала вид, что не заметила. В ее планы не входила близость с его высочеством, ни сегодня, ни когда бы то ни было. После всего, что случилось в человеческом зоопарке и продолжилось в пыточной инквизиции, Алите меньше всего хотелось предаваться радостям плоти. И вообще, у нее много дел. Например, вот эти бумаги от поставщиков. Алита вынула их из-под стойки и сделала вид, что ужасно занята.
— Отпустите прекрасную миледи Алиту с работы на несколько часов, — попросил принц и, запустив руку во внутренний карман щегольского плаща, вынул пухлый бумажник и отсчитал на стойку добрый десяток крупных купюр. Глаза мадам Бьотта жадно засветились, а Рекиген продолжал: — Я бы хотел прогуляться с миледи по набережной, полюбоваться красотами вечерней столицы.
— Прошу прощения, ваше высочество, — сказала Алита, не отрываясь от своих бумаг, — но у меня много работы. И к тому же, у меня нет такой одежды, чтобы показываться в обществе с таким спутником.
Мадам Бьотта улыбнулась принцу и, цепко схватив Алиту за рукав, вывела ее из-за стойки. Рассыпавшись в извинениях, она прошла с Алитой к лестнице и негромко проговорила:
— Не упрямься, что ты. Его это только раззадоривает. Съезди погуляй, подарочек выпроси, а потом скажи, что женская природа не позволяет близких свиданий еще пару дней. А там он или забудет, или его опять на воды отправят, лечиться от похоти.
Алита не могла не признать, что чисто по-житейски мадам Бьотта права. Что ж, если единственный способ отвадить принца — это пойти с ним на свидание, то, похоже, у Алиты нет другого выхода. Поблагодарив мадам за науку, Алита вернулась к стойке — Рекиген едва не пританцовывал там от нетерпения — и сказала:
— Я согласна, ваше высочество. Прогулка по набережной, не более.
Принц еще раз поклонился ей, прижав палец к виску.
— Как будет угодно миледи. Ваша воля для меня закон.
Мадам Бьотта сделала Алите очередной знак бровями и аккуратно прибрала деньги со стойки. Мысленно вздохнув, Алита пошла к выходу за принцем.
Осенний вечер был хмурым и холодным, накрапывал дождь, и Алина подумала, что ей не придется выдумывать какие-то особенные способы обвести принца вокруг пальца: она просто сляжет с ангиной, вот и все. Впрочем, Рекиген оказался не только хорош собой, но и догадлив — его экипаж остановился у ближайшего модного магазина, и приказчик, не переставая кланяться, встретил принца и Алиту возле входа, и через несколько мгновений вокруг девушки закрутился хоровод мехов, кожи и шелка. Спустя четверть часа на плечах Алиты красовалась длинная накидка из серебристого пушистого меха, сверкавшего в огнях ламп, а туфельки сменились изящными кожаными сапожками с меховой оторочкой. «Пожалуй, ангина откладывается», — подумала Алита, глядя в зеркало: там отражалась незнакомая ей девушка в мехах, шелке и бархате. Пожалуй, Никитос лишился бы дара речи, если бы увидел сейчас свою жену.
«Он мне больше не муж», — подумала Алита, и это понимание собственной свободы заставляло голову кружиться сильнее, чем от вина. Она избавилась от человека, который мучил ее, и получила возможность начать новую жизнь и не потеряться в ней. Алите стало легко: впервые за все время, проведенное в Сузе, она почувствовала себя живой.
Вечерняя набережная была восхитительной — белой, розовой, золотой акварелью, на которой мрамор ступеней и изящные завитки ограды казались прихотливой фигурной рамкой, оплетающей осенний вечер. Алита замерла у ограды, залюбовавшись огромной рекой и блестками света фонарей, плывущими по волнам, и пропустила тот момент, когда Рекиген, приобняв ее за плечи, приник к ее губам в поцелуе. Целовался принц очень порывисто и страстно, и Алита была вынуждена ответить ему взаимностью. Спустя несколько минут, показавшихся ей вечностью, принц оторвался от своей спутницы, перевел дыхание и изумленно покачал головой.
— Изумительно, — промолвил Рекиген. По его лицу было видно, что принц потрясен до глубины души. — Это просто изумительно!
— Что именно? — спросила Алита, на всякий случай, отстраняясь от кавалера.
— То, как вы целуетесь, — с прежней ошарашенностью произнес Рекиген. — Вы настоящая леди, но леди так не целуются.
«Малахольный какой-то», — подумала Алита и поинтересовалась:
— И как же целуются леди?
Рекиген отмахнулся.
— Как березовое полено, — сказал он, снова привлекая Алиту к себе. — Или как снулая рыбина. А вы…
Он не договорил. Алита откликнулась на его поцелуй, скептически размышляя о том, как именно может целоваться снулая рыбина. Вскоре Рекигену надоело обниматься на ветру, и он, с видимым сожалением оторвавшись от Алиты, промолвил:
— Поедемте обратно. Вы просто обязаны затушить мой огонь.
— Поедемте, — согласилась Алита. — Но простите, ваше высочество, моя женская природа сегодня не склонна к пожаротушению.
Рекиген вздохнул с искренним сожалением, и Алита вдруг подумала о том, как будет избавляться от настойчивого кавалера, если он предложит альтернативные способы.
— Но когда же? — спросил он. Алита вздохнула с облегчением и сказала:
— Через два дня.
На том и порешили. Принц доставил девушку обратно в дом мадам Бьотта и уехал, сказав, что два дня ожидания покажутся ему вечностью. Чего-то в этом роде Алита и ожидала, прекрасно понимая правоту мадам: Рекиген забудет о ней уже завтра утром, а там видно будет.
Мадам Бьотта, сидевшая за стойкой в компании неизменного кофейника и дамского романа в бумажной обертке, с видом знатока оценила подарки принца и заметила:
— Это ведь брунензинский лис. Редкий мех, очень дорогой. Вот видишь, моя наука пошла тебе на пользу.