Редгара вопрос не смутил ни капли.
- У неё была истерика рядом со мной, а с тобой нет – это первое. Я все еще не понимаю, как воспитанница Цитадели Тайн могла оказаться в политическом, – Редгар подчеркнул, – браке за каким-то никому неизвестным лордом Мареллом – это второе.
Клейв хмыкнул:
- Насчёт второго все просто. Данан – единственная дочь высокого отца, которую тот сослал к нам в возрасте десяти лет. Сиятельная леди Тегана Данария Таламрин, - с некоторой торжественностью произнес Клейв.
Редгар вздрогнул уже после «Сиятельной»: такой титул могли носить представители исключительно наивысшей знати, уступающей в положении лишь королю.
- Её отец, – продолжал Клейв, – Эйнсел Таламрин, страшно хотел один из серебряных рудников Марелла, а тот хотел законный шанс получить наследуемое дворянство. Поэтому Эйнсел использовал все свое влияние, чтобы вытащить её отсюда. И вытащил, - мрачно пригвоздил Клейв.
- Таламрин – тот самый? – совершенно по-идиотски спросил Редгар.
- В королевстве есть другие Таламрины? – с ехидцей просил страж. – Только клан Королевского Секвента. Что до её реакции – командор, думаю, вы можете понять отношения надзирателя и мага? Вы все время приглядываетесь друг к другу: ты – к человеку, которого в случае провала должен убить, а он – к человеку, от чьей руки в случае провала, обязан умереть. Естественны обе реакции – взаимное недоверие и насторожённость, и, напротив, безоговорочное согласие и своего рода верность.
- Но не чувства, – резонно протянул Редгар.
- Разумеется.
Редгар потер бороду и спросил прямо:
- То есть, несмотря на то, что у вас все сложилось в лучшем варианте, если бы пришлось, ты бы её убил? После стольких лет рядом?
- Да. – Клейв всегда рубил, отвечал коротко. Редгару невольно вспомнился прошлый вечер и ужин в замке Марелла. Данан тоже ответила ему односложно, коротким «Нет». Видимо, эту привычку она невольно переняла от надзирателя.
Однако сейчас Клейв зачем-то добавил:
- Я бы её убил.
Редгар не стал отвечать. Оглядел стража с головы до ног. Внешность тот имел ничем не примечательную. Кое-как взгляд Смотрителя зацепился за крупную родинку у парня на правом ухе. В остальном – ростом, кажется, как сам Редгар, в плечах тоже примерно такой же, только моложе.
Редгар прищурился и вдруг хмыкнул: что уж там плечи или рост – у них, Смотрителей Пустоты и Стражей Вечного, больше общего, чем кажется стороннему человеку. И те, и другие редко доживают до старости, в первую очередь, потому, что даже если этот вариант при великой удаче и оказывается возможен, после сорока почти все они с разной скоростью, но неизменно сходят с ума. И те, и другие – бдят, сторожат, наблюдают в состоянии непрерывной готовности выхватить меч и зарубить то, что вверено им стеречь, как озлобленным псам. И в обоих случаях, если положить руку на сердце, и стражи, и смотрители где-то в глубине побаиваются своих «подопечных» ровно в той же степени, в какой ненавидят. А ненавидят ровно настолько, насколько любой нормальный человек ненавидит всякое неизбежное предопределение вроде источника смерти или наличия права выбора.
- Почему человек становится смотрителем Пустоты? – вдруг спросил Клейв, все еще пристально наблюдая за каждой женской чертой.
- А почему он становится стражем Вечного? – отозвался Редгар.
Клейв качнул головой отрицательно:
- Я хотел защищать людей.
Редгар кивнул утвердительно:
- Я тоже.
- А они? – вдруг переключился страж, подбородком указав на Данан. Редгар лежал на кровати за его спиной и не мог видеть жеста, но распознал его интуитивно.
- Думаю, магам также свойственны обычные чувства, как всем людям, - Редгар проговорил неубедительно, прекрасно зная, что ждут от него не этого. Хотя, не то, чтобы он соврал.
- Они ведь не выбирают быть магами. – Клейв взялся отвечать себе сам. – Я молчу про Цитадель Тайн. Мы заходим в эту тюрьму, чтобы быть их надзирателями, но они заходят потому что альтернатива для них и тех, кто будет их прятать – смерть. Сколько времени я находился рядом с Данан, я не мог и до сих пор не могу понять, почему они наказаны за преступление, смысл которого в том, что они, маги, родились на свет.
Редгар хмыкнул и откинулся на подушки.
- Редкие размышления для стража.
- Да.
В лазарете надолго повисла тишина, прежде чем Клейв потребовал:
- Командор.
- М?
- Расскажите, что произошло.
Редгар не стал упрямиться. Когда он закончил, Клейв еще несколько минут посмотрел на Данан, а потом, оттолкнувшись ладонями от колен, решительно встал.
- Намерен мстить? – безынтересно спросил командор.
Ответ Клейва вышел невпопад, но внес ясность:
- За ней придут.
Редгар с пониманием прикрыл глаза, ощущая, как постепенно усиливается покалывающее чувство во всем теле – это печати, въедаясь будто в самую суть мужчины, набирали силу.
- Да, - согласно прокомментировал он. – Если леди Таламрин имела известную ценность, стоит подготовиться к приему гостей.
Вопреки ожиданиям, Клейв обернулся к Редгару и взглянул прямо:
- Данан. Её зовут Данан, – медленно и твердо оповестил страж. – Вас не было здесь, когда отец увозил её в этот клятый брак. Но именно вы спасли её. Если теперь вас настигнут, все будет еще хуже, особенно для неё. Вы знаете, что нужно сделать.
- С какой стати? – Редгар посмотрел в ответ столь же непреклонно и даже выпрямился на постели. – Здесь целая крепость магов и стражей Вечного. Явись сюда хоть полк, что они вам или ей сделают?
Клейв отвечать не стал. Просто кивнул: «Командор» и покинул лазарет. Он знал, где искать поддержку.
Немного оклемавшись, Редгар повел плечами, размял шею, и понял, что, в целом, чувствует себя хорошо. Сбросив одеяло, которым ему укрыли ноги, командор встал с кровати, кратко взглянул на спящую Данан и направился к выходу. Стражи не приставали: ни у лазарета, ни на предпоследнем этаже близ покоев лорда-магистра. Едва Редгар занес руку, чтобы постучать, дверь комнаты распахнулась сама собой и до командора донесся голос колдуна: