Алекс обнял рыдающую женщину, осторожно погладил по голове. Ларин с удивлением заметил, что в глазах друга сверкнули слезы. Да он и сам уже готов был прослезиться от витавшей в стенах этого дома атмосферы горя и отчаяния.
— Мы вернем Полину! — громко заявил Брюллов, мягко отстраняя родственницу. — Клямсдейлы за все заплатят!
— Скажи им, что мы готовы драться! — тут же заявил стоявший неподалеку молодой светловолосый мужчина.
— Да, да, готовы!!! — вразнобой заголосил собравшийся в зале народ, потрясая сжатыми кулаками.
— Я понял. Но сначала — похороны.
Курсанты поспешно покинули траурный зал через ту самую дверь, на которую указывала мать погибшего. Не задерживаясь, пересекли маленькую комнату с двумя кожаными креслами и журнальным столиком, вышли на лестницу. Основательную такую, с цельными гранитными ступенями, мраморными балясинами и поручнями. Но, при этом, явно не парадную — ее ширина позволяла разойтись только двум людям, не более. Этакая лестница черного входа для богатых домов.
Во время подъема Алекса настиг телефонный звонок. Он взглянул на номер и жестом велел Андре остановиться.
— Павел? Да, на сегодня всё в силе. Насчет завтра сообщу позднее. Что там? Это точно? Сбрось мне картинку. До связи!
— Они пока опережают нас, — Брюллов выглядел очень озабоченным, рассматривая что-то на экране своего коммуникатора, — сбрасываю тебе, нужно будет наложить на карту. Но я практически уверен, что они двинулись к замку Меннингер.
— Но ведь весь клан сейчас здесь!
— Да, в замке только обслуживающий персонал и охрана. Но замок — это символ клана.
— Охрана сумеет его удержать?
— Часа два-три, не больше. Клямсдейлы двинули очень серьезные силы.
— Тогда пусть сдадут замок к чертям собачьим. Отыграемся в другом месте!
— Ты прав. Но это против местных правил. Попытаемся убедить совет. Идем!
Друзья стремительно пронеслись по коридору второго этажа, миновали пять или шесть дверей. После чего Алекс буквально ворвался в большую светлую комнату, все стены которой были от пола до потолка заняты книжными полками и шкафами. Посередине помещения стоял длинный стол, накрытый зеленой скатертью. Двенадцать мужчин в возрасте от сорока до семидесяти лет расположились по его периметру в креслах. У окна, прислонившись пятой точкой к подоконнику, печально маячила фигура бледного парня лет двадцати с исцарапанным лицом и загипсованной левой рукой. В воздухе висело плотное облако табачного дыма.
— Привет, совет! Извиняйте, что без приглашения! — на лицо Алекса вернулась его обычная нагловатая улыбка.
— Гляди-ка, Анатолий, — раздраженно пробурчал восседавший во главе стола полноватый мужчина лет пятидесяти, на красном лице которого красовались пышные усы, — не было печали, так твой старшенький нарисовался!
— Да-а, Берт, — поддержал его сидящий по правую руку худой старикан в модных роговых очках "под старину" с толстенными линзами, — думали, что у нас полно проблем, а проблемы только приехали.
Все присутствующие сдавленно захихикали, впрочем, звучало это скорее по-доброму, нежели как насмешка. Даже стоявший у окна молодой парень с поцарапанным лицом и рукой на перевязи не сдержал улыбки.
— Все это очень смешно, особенно учитывая тот факт, что боевая колонна Клямсдейлов пылит в направлении замка Меннингер! — с ходу огорошил руководство клана Алекс.
Вот тут уже всем стало сразу не до смеха. Кто-то вскочил на ноги, кто-то поперхнулся табачным дымом, кто-то в немом изумлении таращил глаза на курсанта в надежде, что тот объявит эту новость шуткой. Старикан медленно снял свои очки, вытянул из внутреннего кармана пиджака носовой платок и заметно дрожащими руками принялся протирать линзы. Тот, кого он назвал Бертом и который, по-видимому, являлся главой клана, приподнялся, упершись мощными руками о край стола:
— Откуда информация?
— Договорился с дружками из летного клуба. Кстати, дядя Курт, — Брюллов кивнул в сторону старикана в очках, — нужно будет выписать чек.
— Рано тебе еще распоряжаться деньгами, — недовольно проворчал глава клана.
— Дядя Берт, — спокойно парировал Алекс, — мы в такой заднице, что должны пользоваться любым преимуществом. А воздушная разведка — это преимущество.
— Так, сын, давай-ка поподробнее, — подал голос крупный мужчина примерно сорока пяти лет.
— Эдуард, — обратился Брюллов-самый-старший к парню с загипсованной рукой, — тащи сюда карту!
Эдди сорвал с одного из шкафов карту и принес к столу. Двенадцать пар рук в мгновение ока разложили ее на столешнице. Алекс еще раз сверился с коммуникатором и уверенно пометил на карте местоположение колонны.
— Вот здесь. Судя по скорости, им четыре-пять часов хода до замка по пескам. Ну, есть, конечно, какая-то вероятность, что они на пикник отправились…
— Перестань ёрничать! — рявкнул дядя Берт. — Какой состав?
— Шесть броневиков, два фургона, два десятка пескоходов. То есть сотня боевиков как минимум, а скорее всего, и все сто пятьдесят.
— Не успеть, никак не успеть… — с отчаянием воскликнул обритый наголо мужичок средних лет.
— Стоп-стоп-стоп! Не нужно паники! — перекрывая поднявшийся шум, воскликнул Алекс. — Дядя Берт, звоните в замок и объявляйте срочную эвакуацию! Пусть всё бросают и уходят на Южный карьер!
В комнате воцарилась тишина. Берт Меннингер, наградив молодого человека тяжелым взглядом, сдавленно прохрипел:
— Нет замка — нет и клана!
— Вот пусть Клямсдейлы так и считают! — с нажимом добавил Брюллов. — Это лучшее, что мы сейчас можем сделать.
— Мальчик прав, Берт, — неожиданно подал голос до сих пор молчавший старик Курт.
— Розенблюм! — воскликнул босс клана. — Занимайся своими финансами и не лезь в политику!
— Это не политика, Берт, это — война. Мы тут все люди мирные, а Алекс — военный, так что ему и карты в руки. Воевать всё равно придется, а он уже почти офицер. В нашем положении нужно благодарить небеса, что он приехал именно сейчас. Нужно отдать ему командование на время конфликта.
— Да ему и двадцати пяти еще нет! — возмутился лысый.
— У нас нет времени на препирательства и выяснение отношений, — отрезал курсант, — если не примем срочных мер, Клямсдейлы раздавят нас!
— Это безумие! Нас всё равно раздавят! — лысый мужик обреченно покачал головой, но на него никто не обратил внимания.
— Решайся, Берт, — вмешался Анатолий Брюллов, — всё серьезнее, чем мы думали.