— Кого встретила? — спросила я.
— Да знамо кого! Отца твоего. Кропивец непутёвый. Попался магам, казни ждал. Да встретил он Цветану. Говорит, я не виноват ни в чем. Война меж светлыми и тёмными. Нам вампирам нет дела до леса. Помоги мол. Ну подсобить она ему согласилась. А ведьма деточка сил имеет немеряно, да токмо без лесных духов не управится нам с колдовством. Она ему силушки и отмеряла много, тот и вызволил её. Да влюбился непутёвый. Редко это бывает, редко. Вот и унес на крыльях девочку нашу. Да и она полюбила этого. Благословенья у Аглаи просила, да токмо все супротив были.
Я задумалась. Огромная голова Гешки легла мне на колени, и я автоматически её погладила.
Старушка присела рядом.
— Не было покоя Аглае. Чуяло материнское сердце тревогу. Как понесла Цветана в лес к матери вернулась. Ведьме лес нужен как воздух. А как к своему непутёвому пришла с новостью, так и обомлела сердешная. Клыкастые эти говорят, женился он, а ты, мол, врешь, и не признали дитя. Быть такого говорят, не может. Что бы ведьма да от вампира понесла. А любовь она чего творит! Они энтого своего-то женили. На своей да из знатного рода. А мать твоя в лес ушла. Спокойнее нам в лесах. Все родное здесь нам, близкое. Да как ты появилась, пришел главный клыкастый за своим. Мол, ребенок наш отдавай, мы воспитаем. Цветана прогнала. Да как! Думали с ведьмой связываться легко, а он вона как получилось! — старушка захохотала. — А энтот непутёвый как узнал, приполз и просил и молил, обманули его говорит, сказали, что мать твоя от другого понесла, изменила ему. Мы ведьмы и любим всей душой и ненавидим ею. Прогнала его. Домой вернулся. — бабуля вздохнула тяжело. — Так и жила Цветана с камнем обиды на сердце. Зиновия ей во всём помогала. Да только тоска её съедала. Вот ослабла. А тебя крошку украли. Цветана, соколица ясная, вырвала кровиночку свою из лап когтистых. Да какими тратами. Это и подкосило ее совсем. Аглая горевала, как померла она. Хорошая она ведьма. Да токмо обида на мир у нее камнем на душе лежала. Извела этого непутевого, а может и сам помер. Но Аглая тебя, ни света белого видеть не хотела, как дочь схоронила. А сестра её Зиновия тебя и подобрала. Унесла от собак этих ищущих. А далее девонька токмо ты знаешь, как было. Да вона как всё обернулось.
Я застыла задумавшись. Странно все получается. И верится и не верится. Вот переварить все придется. Только позже когда хотя бы часть всей информации уляжется у меня в голове. Я поднялась из-за стола.
— Спасибо бабушка. И за рассказ ваш и за обед. — я двинулась в сторону двери. — Дядь Никодим?..
— Далечя собралась, ягодка? — в дверях стояла тёть Зина, но только в народном одеянии. У меня на глаза навернулись слёзы.
— Аглая! — домовой подскочил и поклонился. — На метле добралась, али в избе приковыляла?
Внимательнее посмотрев на женщину, я и вправду отметила, как она отличается от теть Зины. Очень даже отличается. Хотя на первый взгляд одно лицо.
— Здравствуй внученька. — женщина раскрыла объятья и шагнула ко мне.
Я отшатнулась. Ведьма усмехнулась.
— Не глупа. Хорошо ли Зиновия тебя обучала? Токмо в капкан мой ты уже угодила. В топи и потопнешь. — усмехнулась Аглая.
— Вы это что? Проверяли меня что ли? — удивленно посмотрела на неё.
— Паршивая из тебя ведьма получится или медведь задерет или демоны пожрут. — хмыкнула она.
Я выпучила от удивления глаза. Вот так бабка у меня.
— Чего ж ты Аглая сразу к делу? Али не рада внучке своей? — ехидно поддела старушка.
Ведьма крутанулась в сторону бабули. Руки в боки уперла, и сварливо запричитав.
— Вы мамо, куды не надо, туды и не лезьте, сама знаю, как внучку свою воспитывать. Ей ласка моя без надобности, Зиновия её избаловала, да изнежила. А мать ей земли-то свои в наследство передала. Как она теперь в лесу управится? Северная часть почитай четвертину века без хозяйки стоит. Кто мне там хозяйничать станет? Она? — и женщина ткнула в меня пальцем.
— И шо? — выдала бабка. — Если б рот открыла, да доброе слово молвила, язык бы себе не переломила.
— А ты, перечница старая, не лезь! Не лезь! Я ей помочь хочу. Доброго слова мало будет. Рогатые землю носом роют, её разыскивают. Неча разговоры разводить. Жить как-то девоньке надо. Видать супостат клыкастый много выгоды от моей внучки получит. Да только не бывать этому. Я клятву Цветане дала, что никто дочь её силою не заставит. Хоть и наполовину вампирское отродье, да только ведьма она! Как есть ведьма!
Женщины посмотрели на меня, а мой шок и удивление переросли в истерику. В следствии чего я выдала.
— Однако здравствуйте! — и захохотала. Смех постепенно перешёл в плачь, и я прорыдала на плече у бабули Аглаи весь вечер пока не уснула.
Утро начинается не с кофе, утро начинается не с чая. Утро начинается с кота. Геша сел мне на грудь и кажется, проломил последнюю. Потому как дышать возможности не было.
— Геофаний, слезь с девочки, задавишь же!
Грозный голос Аглаи согнал кота с насиженного места. И я наконец смогла вздохнуть. Сев в постели я оглянулась, знакомая обстановка. Не мой дом конечно, но я здесь бывала с теть Зиной. Сейчас все ходуном ходило, и горшки на полках подскакивали, и венички сушеной травы болтались из стороны в сторону. Утварь на полках звенела, но ничего не падало, ничего не валилось. Хотя да, дом ходил ходуном.
Я подскочила, и чуть не рухнула от очередного толчка. Ухватившись за деревянный стол, испуганно выдохнула:
— Что происходит?
Аглая сидя у печи подняла голову от шитья и ответила.
— Домой идем. Чего уж здесь странного.
Я с трудом доковыляла к окну и чуть не заорала. Деревянный дом, который я помню, кода-то плотно стоял на земле. Сейчас же шагал на деревянных корнях-ножках по лесу и прогалинам. Казалось деревья, словно расступаются на пути, убирают ветки и смыкают их за нами. Это было волшебство. Я оглянулась на Аглаю, а она внимательно посмотрела на меня, а потом хмыкнула, и отвернулась.
— И чему тебя моя сестра учила? Чего умеешь?
Я выдохнула грустно. Уселась на стул у окна.
— Ничему особенно. Я ничего не умею.
Ведьма сеново захмыкала. И заговорила.
— Я говорить буду, а ты слушай да не перебивай. Сейчас в северный лес нагрянем. Наследство твое заберем. Лесных духов подчинять станем. Лес совсем прохудился. Запустел и зарос болячками да мхом. Совсем обленились лесные без хозяйки-то. — я испугано втянула воздух. — Помогу тебе. Да только стать хозяйкой лесов северных тебе мало поможет. Дед твой по батюшке видно сильно нуждается в наследнице.
Я открыла рот, что бы заговорить. Но ведьма не дала мне этого сделать.
— Не перебивай окаянная. — недовольно выдохнула она. — Поешь. Стынет все. За стол садись, да поживее!
Наверное, у всех жителей этого мира язык развязывается, если кто-то начинает есть.
— А дядька Никодим?
— На разведку пошёл. Верный мой домовой тебе служить стал. Подкупила чем?
Я пожала плечами. Чем я могла его подкупить. Да ничем, в общем-то. Само как-то.
— Ешь и слушай. Замуж он тебя отдать хочет. — я поперхнулась и вытаращилась на Аглаю. — Чего удивляешься, дочки у этих клыкастых что у мужика скотина, захотел, продал, а захотел, подарил. Тьфу ты, нечестивые! — она сплюнула на пол.
— Так вот дед твой спор с другим кланом завел. Земли ироды не поделили. Кровная вражда у их тёмных землях пять веков идет. Да только сумрачные с кланом мечей связались равными им по силе. Война им как кость в горле. Брак двух глав отпрысков было бы хорошим решением проблемы. Да только сумрачные гордые слишком. Аристократы они, и с воинами им зазорно родниться. Да так дела их плохи стали, что наступили гордости на горло да породнились бы. Да не было у главы клана дочерей. А как ты родилась, так сумрачный и понял, что коль отдать за клыкастого тебя, вражда прекратиться. Породичаються. Да только ведьма ты, а не вампирша. Не их племени принадлежишь. Ведьмы свободный народ. Ни царям, ни князьям, никому не служим. Перед богами ответ держим и только.