Альт понял, что ему не хочется в колледж. Кто знает, что теперь будет болтать Чарли. Да и сам он всю ночь проворочался, обдумывая случившееся.
И вдруг его пронзила четкая мысль: Чарли прав! Стоит лишь вспомнить, как родители всегда дрожали над братом…
Сердце бешено заколотилось. Он глотнул воздух. В горле пересохло. Второй сигнал. Надо идти. Пригнул голову, точно тараня невидимого врага, и ринулся вперед.
Последний сигнал настиг его на центральной аллее, но пока он взбежал на третий этаж, уроки уже начались.
Ученики сидели за партами и, вытянув шеи, смотрели на мисс Жэфи. Вернее, их взгляды были направлены чуть в сторону. Доска! Вот что приковало их внимание. Альт повернул голову и с ужасом ощутил, что не может шевельнуться. Обыкновенная серая доска на стене оглушила больней, чем минуту назад крепкая рука водителя. Доска ехидно щерилась крупными острыми буквами, аккуратно выведенными оранжевым маркером: «Альт - двойник Чарли».
Он шагнул назад, к двери. Но опоздал: все обернулись и молча уставились на него, будто увидели впервые. В глазах каждого притаилось настороженное любопытство. Мисс Жэфи тоже смотрела то на него, то на Чарли, который вызывающе вертел головой по сторонам.
И вдруг класс взорвался оглушительным ревом. Выстрелами захлопали крышки парт. С гиком и свистом дети бросились к Альту, оттеснили от двери и стали бесцеремонно разглядывать. Его трогали за плечи, дергали за щеки, хватали за нос. Даже застенчивые Зилда и Герда осмелились ущипнуть его, но тут же отступили разочарованные:
- Да ведь он совсем, как мы!
- Совсем, да не совсем, - многозначительно возразил Джуд Левенпул. - Вон какой румяный!
- Но Чарли тоже… - начал было Альт и осекся, встретив глаза брата, полные высокомерия.
Хотя бы один сочувствующий взгляд! Нет, лишь насмешливые, испуганные и любопытные лица…
- Но ведь тетушка Кнэп говорила… - растерялся Альт. Все на миг притихли. - Даже если я и вправду двойник… Тетушка говорила, что главное в человеке не происхождение, а количество тепла, которое он излучает.
- Ты что же, таскаешь с собой калориметр? - съехидничал Джуд, и все прыснули.
- Альт - двойник Чарли, - прогнусавил тонкогубый Денни Франк, и класс вновь завизжал, засвистел, а потом стал хором скандировать: - Двой-ник! Двой-ник!
«Какой безобразный шум!» - Мисс Жэфи потянулась к пульту на внутренней планке стола, чтобы включить звукобич, который вмиг заткнул бы глотку самому горластому. Но потом раздумала и хитро улыбнулась: пусть побесятся, даже если привлекут внимание директора.
Чутье подсказывало ей - скверный класс отныне станет тише воды, ниже травы. Наконец-то близнецы, давно сидевшие у нее в печенках, рассорились. Их удивительная дружба, дошедшая до неприличного постоянства, - заразительный пример для всего класса - сегодня рухнула. Теперь можно крепко держать всех в узде…
- Двой-ник! Двой-ник! - ревел класс.
Альт с размаху швырнул в кричащие рты портфель, заткнул уши пальцами и выбежал вон.
Бывает ли небо днем таким черным, словно его обмакнули в реку с нефтяными отбросами? А бывают взгляды людей подобны безжалостным ударам регбиста по мячу?…
Альт брел по городу, и ему трудно было дышать. Точно он нес в груди камень. Украдкой заглядывал в лица встречным и натыкался на холодное равнодушие.
Но порой ему чудилось, что люди подмигивают друг другу: «Смотрите, это не настоящий мальчик!». И задевают его нарочно, желая проверить: а не разобьется, не рассыплется ли он вдребезги, если вдруг шлепнется на асфальт?
Сегодня его не мог заманить ни один магазин, ни одна паршивая лавчонка. Вдруг перестали существовать все развлечения: кинотеатры, аттракционы, комнаты смеха. И все же он куда-то брел и брел.
Временами замедлял шаг и незаметно осматривал себя в зеркалах витрин. Прислушивался к биению сердца и чуточку успокоенный шел дальше. Как бы там ни было, все равно в нем течет живая кровь, он дышит, моргает, думает.
Незаметно Альт очутился на улице Длинной. Как две капли воды похожая на другие, эта улица начиналась стеклянным кубом с образцами. Альт мельком взглянул на куб и хотел уже пройти мимо, как вдруг девочка за стеклом повернулась, и он узнал Тэйку.
Был канун воскресенья, она демонстрировала выходной наряд, в каком подобало отдыхать ученицам: белое кружевное платьице, белые туфельки и белую шляпку. Девочка так четко приседала, раскланивалась, садилась, кружилась на стульчике и снова вставала, что он усомнился: не манекен ли это? Но вот Тэйка чуть заметно повела бровями и моргнула.
- Ты меня слышишь? - неуверенно спросил Альт.
Девочка снова моргнула длинными ресницами.
- Тэйка… - Он запнулся и опустил голову.
- Браво, малыш! - хлопнул его по плечу толстощекий парень. - Не правда ли, манекенные девчонки не хуже настоящих? - Толстощекий загоготал.
- Ну, ты, - насупился Альт.
Парень отступил и загоготал еще громче, тыча в него пальцем и хватаясь за живот. Когда он наконец ушел, Альт прислонился головой к прохладному стеклу.
- Тэйка, - повторил и оглянулся. Рядом никого не было. Не в силах больше нести в себе тяжкий груз свалившейся на него беды, он горячо заговорил: - Тэйка, болтают, что я не брат Чарли… Что я двойник… Выходит, не как все? Но смотри: вот я ущипнул себя за руку. Мне больно. Когда я смотрю в твои глаза, мне спокойно. Нет, я вовсе не робот. Разве роботу бывает грустно? Почему они набросились на меня - весь класс, даже девчонки? Они готовы были съесть меня. Как теперь быть, скажи? Мне очень тоскливо, Тэйка… На меня смотрели так, словно я синеглазый. Нет, меня презирали даже больше, чем синеглазых и звездочётов.
Он и не заметил, как вокруг него собралась толпа, привлеченная его сбивчивым монологом, обращенным к манекену.
- Говорит о каком-то двойнике, - удивился человек в военной форме.
- Спятил, - заключил прыщавый студент и швырнул в Альта куском липкого пектина.
Дамы опасливо переглянулись. Кто-то хохотнул. Альт оглянулся, словно искал у Тэйки защиты, и прижался крепче к стеклу.
- Молчишь? - с трудом выговорил он. - Почему молчишь? Или для тебя я тоже не человек?
Он отчаянно забарабанил по стеклу. Но Тэйка с автоматической точностью продолжала вставать, кланяться, садиться на стульчик, кружиться, опять вставать, улыбаться… Только подумать, она по-прежнему улыбалась - весело и беспечно!
- Ты просто бездушная кукла! - Альт опустился на асфальт и закрыл лицо руками. И тут раздался чей-то возглас:
- Смотрите, смотрите! Образец-то живой! По щекам текут слезы!
Толпа колыхнулась, загудела:
- Где?… Неужели?… И правда, плачет.
Слезы в Сондарии были такой же редкостью, как стакан чистой родниковой воды. Слезы считались слабостью, недостойной приличного сондарийца. Поэтому неудивительно, что все пришли в смятение и, забыв о мальчишке, впились взглядами в Тэйку.
Услышав удивленный ропот, Альт вскочил.