- Мне очень жаль. Жаль, что не смог уберечь тебя от этой боли. – Его слова звучали искренне.
Хлынули слезы. Она ничего не могла с этим поделать. День был отвратительно дерьмовым и закончился хуже некуда. Она почти предпочла бы словить пулю, чем узнать, что первый за многие годы парень, который запал ей в сердце, был всего лишь обманщиком.
Ей было так одиноко. До сих пор она не понимала, насколько. Она пыталась замаскировать это работой, активной общественной жизнью и новой собакой.
Коннор провел с ней, казалось, часы, просто позволяя плакать на его груди. Как-то легче было отпустить всю эту боль, когда она была не одна. Его тепло изгнало холод, который девушка ощущала с того момента, когда поняла, что Прекрасный принц оказался еще одним мудаком, который хотел ее использовать и которому было на нее наплевать.
Постепенно Лара успокоилась.
Кон погладил ее по волосам.
- Мне очень жаль.
Она заставила себя от него отойти. Вероятно, она кошмарно выглядела, но все же повернулась к нему лицом.
- Это не твоя вина. Прости, что расклеилась.
Он взял ее за плечи, поглаживая кожу.
- Все нормально.
- Это был адский день. Сначала тебе пришлось спасать девицу в беде, которая затем превратилась в плачущую цыпочку. Знаю, обычно ты с таким дела не имеешь.
Его взгляд стал мягче, чем она когда-либо видела до этого.
- Я не против, Лара. Говорил уже об этом раньше. Я чувствую ответственность. Он мой друг и причинил тебе боль. Я надеру ему задницу. Я не одобряю то, как он к тебе относился. Мне не нравится, что он заставил тебя плакать.
Она потянулась за салфеткой.
- Я думала, тебе все равно. Что ты говорил о природе? Не предполагала, что такой, как ты, будет успокаивать женщину, потому что она поняла, насколько была глупой.
- Не говори так. - Его голос, казалось, посуровел, и Коннор снова схватил ее за плечи. - Ты не была глупой. Найл был эгоистом. Он знал, что ты чувствуешь, и должен был быть с тобой честен. - Он отпустил ее и сделал большой вдох. - И ты права. Это не совсем в моей природе.
- Я думала, природу изменить нельзя.
- Ты не можешь ее изменить, Лара, но, может быть, иногда человек может вытащить на поверхность то, что было давно похоронено. Может быть. Я не знаю. Я просто… Пойдем выпьем что ли.
Было очевидно, что ему некомфортно, и так, как он был добр к ней, она позволила ему закрыть тему.
- Все нормально. Думаю, мне пора спать. Я останусь здесь на ночь.
Коннор перевел взгляд с нее на кушетку.
- Нет.
- Нет? Что это значит?
Он не ответил, просто наклонился и поднял ее на руки, просунув одну под ноги, а вторую за спину. Он держал ее, словно она ничего не весила, и пошел к выходу из кабинета.
- Что ты делаешь? «Нет» не значит «хватай меня, как мешок с мукой».
Он послал ей сумасшедше сексуальную улыбку.
- Мешок с мукой я бы носил по-другому. И я не позволю тебе мучиться всю ночь. У тебя был тяжелый день, и я уложу тебя в постель. Это часть моей работы.
Казалось, он знал, куда идти. Он прошел через гостиную мимо гостевой ванной прямо в спальню.
- Раздевайся. Мы будем спать. Проснемся, и утром все будет казаться лучше. Ну, все, кроме завтрака. Я полагаю, что там будет много тофу-бекона, но я его съем, если ты снова улыбнешься.
Когда он поставил ее на ноги, она послушно достала пижаму и прошла в ванную, чтобы переодеться. И увидела себя в зеркале. Ого. Неудивительно, что он забеспокоился. Лицо покраснело и опухло – она не умела плакать красиво. Лара умылась. Коннор прав. Утро вечера мудренее.
Она была хреновой оптимисткой.
Когда Лара вышла из ванной, он уже лежал в постели. Верный своему слову, он занял левую сторону кровати, которая ближе к двери. Линкольн уже спал на маленькой подстилке, что она купила для него и поставила в углу комнаты. Теперь она пожалела, что он не спит с ней. Единственный свет в комнате исходил от лампы на стороне Коннора, и ее поразила интимность ситуации. На нем не было рубашки, и его широкие плечи и четко очерченные мышцы груди оказались выставлены напоказ. Они были в спальне одни.
- Ложись, принцесса. Сегодня ночью мы будем только спать, и, клянусь, я остаюсь так близко только потому, что верю, что могу тебя защитить. Думаю, ты будешь лучше спать, зная, что я рядом. А если позволю себе лишнее, то можешь позвонить президенту и рассказать ему, какой я мудак.
Она скользнула на свою сторону кровати, но не раньше, чем увидела на Конноре боксеры. Она поерзала, пытаясь успокоиться. К счастью, кровать была королевского размера, но Коннор был невероятно большой. Он занял больше половины кровати.
Свет погас.
- Сочувствую насчет Найла, - пробормотал он.
- Все нормально. Я переживу. – Так и будет. У нее есть проблемы похуже, чем мальчик, притворяющийся мужчиной.
- Он тебя не заслуживал.
Она позволила его словам согреть ее и заснула гораздо быстрее, чем ожидала.
* * *
Коннор проснулся от ощущения чего-то теплого на щеке.
Он заставил себя не двигаться. Что бы не касалось его, похоже, оно не пыталось его убить, хотя он мог ошибаться. Теперь он окончательно проснулся, хотя не то, чтобы он обычно привык много спать.
Что заставило его задаться вопросом, почему солнце уже взошло. Хотя глаза все еще были закрыты, он мог различить день и ночь.