– Послушай, шалун. Я хочу поручить тебе одно дело. Возьми скорей твой лук и стрелы и лети на землю. Там, в Колхиде, пронзи стрелой сердце дочери царя Эета Медеи, пусть полюбит она героя Ясона. Если ты исполнишь это, я подарю тебе ту игрушку, которую некогда сделала Адрастея для маленького Зевса. Только лети сейчас же, это нужно сделать скорее.
Эрот попросил мать дать ему игрушку сейчас же, но та, зная хитрого мальчика, не согласилась, пока не исполнит её поручение. Убедившись, что ничего ему не получить от матери заранее, Эрот схватил свой лук и стрелы и быстро помчался с высокого Олимпа на землю, в Колхиду, сверкая в лучах солнца своими золотыми крыльями.
Рано утром проснулись аргонавты и на совете решили, что Ясон должен идти с сыновьями Фрикса к царю Эету и просить его отдать руно аргонавтам. Если же откажет гордый царь, то только тогда прибегнуть к силе.
С посохом мира отправился Ясон во дворец к Эету. Густым облаком покрыла Ясона и его спутников богиня Гера, чтобы не оскорбили жители Колхиды героев. Когда герои почти дошли до цели, расступилось облако, и они увидели дворец Эета. Величествен был этот дворец. Высоки были его стены с множеством башен, уходящих в небо. Широкие ворота были украшены мрамором, ряды белых колонн сверкали на солнце, образуя портик.
Всё, что было во дворце Эета, всё богатое убранство, сделал ему Гефест в благодарность за то, что отец Эета, бог солнца Гелиос, умчал изнемогавшего в битве с гигантами Гефеста с флегрейских полей в своей золотой колеснице. Много чертогов окружало двор. В самом роскошном жил царь Эет со своей женой, в другом – его сын Абсирт; за красоту прозвали колхидцы Абсирта Фаэтоном (сияющим). В остальных же чертогах жила дочь Эета Халкиопа, жена умершего Фрикса, и младшая дочь Эета Медея, великая волшебница, служительница богини Гекаты.
Когда Ясон со своими спутниками вошёл во двор у дворца Эета, из своих чертогов вышла Медея, собираясь навестить Халкиопу. Вскрикнула от изумления Медея, увидав чужеземцев. На крик её вышла Халкиопа и увидала своих сыновей, с которыми не думала больше увидаться. Радуясь их возвращению, подбежала к ним Халкиопа и стала обнимать их, целовать. Вышедший на шум Эет позвал чужеземцев к себе во дворец и велел приготовить слугам роскошный пир. В то время когда Ясон обменивался приветствиями с Эетом, с высокого Олимпа спустился на своих золотых крыльях Эрот. Спрятавшись за колонной, натянул он тетиву своего лука и вынул золотую стрелу. Затем, невидимый для всех, Эрот встал за спиной Ясона и пустил свою стрелу прямо в сердце Медеи. Пронзила стрела её сердце, и сразу почувствовала она любовь к Ясону.
Ясон пошёл со своими спутниками во дворец Эета. Там пригласил их царь Колхиды возлечь за пиршественный стол. Во время пира Аргос рассказал Эету о том, как потерпел со своими братьями кораблекрушение, как выбросили их бурные волны на остров Аретиаду и как нашли их там, умирающих от голода, аргонавты. Сказал также Аргос, зачем приехал Ясон с героями в Колхиду. Едва услыхал Эет, что Ясон хочет добыть золотое руно, как гневом сверкнули его очи и грозно сдвинул он брови. Не верит Эет, что за золотым руном приплыли герои, думает: уж не завладеть ли властью над всей Колхидой замыслили сыновья Фрикса и с этой целью привели с собой греческих героев? Принялся Эет осыпать упрёками Ясона, грозить ему казнью и гнать из дворца. Готовы были уже слететь гневные речи с уст Теламона в ответ на угрозы царя, но Ясон остановил его и стал успокаивать Эета, уверяя, что лишь за руном приплыли они в Колхиду. Пообещал он царю сослужить любую службу, исполнить любое поручение, если в награду отдаст ему золотое руно. Задумался Эет, потом, решив погубить Ясона, сказал:
– Хорошо, ты получишь руно, но раньше исполни моё поручение: распаши поле, посвящённое Аресу, моим железным плугом, а в плуг запряги медноногих, дышащих огнём быков; засей это поле зубами дракона, а когда вырастут из них закованные в броню воины, сразись с ними и перебей их. Если исполнишь ты это, получишь руно.
Ясон не сразу ответил Эету, наконец промолвил:
– Я согласен, Эет, но и ты исполни данное обещание, ведь знаешь, что я не могу отказаться от выполнения твоего поручения, раз уже волей судеб прибыл я сюда, в Колхиду.
Сказав это, ушёл Ясон со своими спутниками.
Ясон, когда вернулся на «Арго», рассказал своим товарищам, что произошло во дворце Эета и какое поручение дал ему царь. Задумались аргонавты: как быть им, как выполнить поручение Эета? Наконец сказал Аргос:
– Друзья, во дворце Эета живёт дочь его, Медея. Она великая волшебница и одна лишь может помочь нам. Я пойду просить мою мать убедить Медею оказать вам помощь. Если поможет Медея, то никакие опасности не будут нам страшны.
Едва сказал это Аргос, как над «Арго» пронёсся белый голубь, преследуемый коршуном. Голубь подлетел к Ясону и укрылся в складках его плаща, а коршун упал на «Арго».
– Это счастливое знамение богов! – воскликнул прорицатель Мопс. – Сами боги велят нам просить помощи у Медеи. Смотрите, птица, посвящённая Афродите, спаслась на груди у Ясона! Вспомните, что говорил Финей. Разве не советовал он нам молить о помощи Афродиту? Молите же богиню: она поможет нам. Пусть скорей идёт Аргос к матери, и она убедит Медею оказать нам помощь.
Послушались вещего Мопса аргонавты: принесли жертву Афродите, и Аргос быстро направился во дворец Эета, к своей матери.
Между тем Эет собрал на площади всех колхидцев, сказал народу о прибытии чужеземцев и повелел сторожить «Арго», чтобы никто из аргонавтов не мог спастись бегством. Эет решил сжечь «Арго» со всеми героями, после того как погибнет Ясон на поле, посвящённом Аресу, а сыновей Фрикса подвергнуть мучительной казни.
Наступила ночь. Погрузилась в сон столица Эета. Покой воцарился всюду, нет его лишь в чертогах Медеи. Над её головой вереницей витали сны один тревожней другого. То снится Медее, что Ясон борется с быками, а наградой за победу должна служить герою сама Медея, а то, что она сама вступает в борьбу с дышащими пламенем быками и легко побеждает их. То видит она, как отказывают родители отдать её в жёны Ясону, – ведь не он победил быков. Разгорелся между Ясоном и Эетом спор, и сама Медея должна разрешить его. Когда же решила она спор в пользу Ясона, то разгневала отца своего и грозно закричал он на неё. Проснулась вся в слезах Медея, хотела было бежать к Халкиопе, но постыдилась. Три раза уже бралась она за ручку двери, но каждый раз возвращалась назад. Упала на ложе Медея и зарыдала. Услыхала одна из рабынь её рыдания и сказала об этом Халкиопе. Та тут же поспешила к сестре и увидела, что та лежит, рыдая, на своём ложе.
– О, сестра моя, – воскликнула Халкиопа, – о чём ты плачешь? Уж не об участи ли моих сыновей льёшь слёзы? Не узнала ли ты, что хочет погубить их наш отец?
Ни слова не промолвила Медея в ответ Халкиопе, ведь не о её сыновьях плакала она, но наконец сказала:
– Зловещие сны снились мне, сестра. Гибель грозит твоим сыновьям и чужестранцу, с которым они вернулись. О, если бы боги дали мне сил помочь им!
Содрогнулась Халкиопа от ужаса, услыхав слова Медеи, и, обняв её, стала молить о помощи. И сказала Медея Халкиопе:
– Слушай, сестра, я помогу чужестранцу. Пусть придёт он утром в храм Гекаты, я дам ему талисман, который поможет ему совершить подвиг. Обещай мне только хранить всё в тайне, иначе погубит всех нас отец.
Ушла Халкиопа. Медея осталась одна. Противоположные чувства боролись у неё в груди. То боялась она идти против воли отца, то снова решалась помочь Ясону, которого так полюбила. Она даже хотела покончить с собой, приняв яд. Медея уже достала ларец с ядом, открыла его, но богиня Гера внушила ей неудержимую жажду жизни. Оттолкнула Медея ларец с ядом, забыла все свои сомнения, лишь о Ясоне думала, вот и решила ему помочь.
Лишь только занялась заря и розовым светом стали окрашиваться далёкие снежные вершины Кавказа, как пришёл Аргос к аргонавтам и сообщил, что Медея согласилась помочь Ясону и просит его прийти в храм Гекаты. Когда взошло солнце, Ясон отправился с Аргосом и прорицателем Мопсом к храму Гекаты. Богиня Гера сделала Ясона столь прекрасным, что даже аргонавты залюбовались, глядя на него.
Медея же между тем, встав рано утром, достала ларец с волшебными снадобьями и вынула из него мазь, которая называлась «масло Прометея». Она была приготовлена из сока корней растения, выросшего из крови Прометея. Всякий, кто натирался этой мазью, становился неуязвимым ни для железа, ни для меди, ни для огня; непоборимую силу приобретал он и на день становился непобедимым. Эту-то мазь решила Медея дать Ясону. Позвала она рабынь и поехала в храм Гекаты. Радостно было у неё на сердце, забыла она все свои тревоги и думала лишь о свидании с Ясоном.
Вот и храм Гекаты. Вошла в него Медея. Ясона ещё не было. Скоро пришёл и Ясон. Взглянула на него Медея, и сильно забилось сердце в груди её. Не может вымолвить слова Медея.
Долго стояли молча Ясон и Медея; наконец прервал молчание герой. Взял он за руку Медею и сказал:
– Прекрасная дева, зачем опустила ты в землю очи? Зачем боишься меня? Неужели ты думаешь, что я таю злой умысел? Нет, не со злыми намерениями пришёл я сюда. Я пришёл молить тебя о защите. Только скажи мне правду: помни, что лжи не потерпит в святилище своём Геката, не потерпит её и Зевс, защитник всех молящих о помощи. Скажи, поможешь ли ты мне? Если поможешь, то прославят твоё имя по всей Греции великие герои, пришедшие со мной сюда, в Колхиду. Вспомни, как велика слава дочери Миноса Ариадны, что помогла великому Тесею.
Молчала Медея и лишь смотрела на Ясона глазами, полными любви, прекрасная в своём смущении. Трепетной рукой достала она приготовленную волшебную мазь из-за пояса и подала её Ясону. Чуть слышным голосом Медея сказала ему:
– Слушай, Ясон, вот в чём будет заключаться моя помощь: ночью омойся ты в реке; надев чёрные одежды, вырой глубокую яму на берегу и над ней принеси Гекате в жертву чёрную овцу, облив ёе медом. Потом иди на корабль твой, но смотри – не оборачивайся. Услышишь голоса и яростный лай собак, но иди прямо и не бойся. Когда же наступит утро, намажь своё тело, копьё, щит и меч этой мазью. Неодолимую силу даст тебе мазь, и выполнишь ты поручение Эета. Помни только: когда вырастут из земли воины, брось в них камень. Они начнут сражаться друг с другом, тогда и напади на них. Возьми же мазь: с её помощью ты добудешь руно. Вези тогда руно куда хочешь.
Умолкла Медея: печально затуманились её очи от одной мысли о разлуке с Ясоном, – и, опустив голову, стояла, полная грусти, наконец, промолвила:
– Когда уедешь к себе на родину, Ясон, не забывай меня, хоть изредка вспоминай – ведь я же спасла тебя.
Спросила Медея, откуда родом возлюбленный, и Ясон рассказал ей об Иолке, о цветущей долине, где стоит он. Стал звать он Медею поехать с ним в Грецию. Обещал ей великий почёт, обещал, что будут чтить её, как богиню, в Иолке.
– О, если бы согласился Эет заключить со мной союз дружбы! – воскликнул Ясон. – О, если бы отпустил он тебя со мной на мою родину!
– Нет, не бывать этому, – со вздохом, полным скорби, сказала Медея. – Суров и неумолим мой отец. Возвращайся один на родину, только не забывай меня. О, как была бы я рада, если бы буйный ветер отнёс меня на крыльях своих в Иолк, чтобы могла я напомнить тебе о себе, когда ты забудешь меня, когда забудешь, что я спасла тебя.
Слёзы навернулись на глаза Медеи. Смотрит на неё Ясон, и овладевает им любовь. Молит он её тайно покинуть дом отца и бежать с ним в Иолк. Готова покинуть Колхиду Медея: разлука с Ясоном пугает её, боится она, что не перенести ей этой разлуки. Плачет Медея от одной мысли о разлуке с Ясоном. Гера внушила ей желание следовать всюду за Ясоном. Хочет богиня, чтобы поехала в Иолк Медея, задумав с её помощью погубить ненавистного ей Пелия.
Пообещал ей Ясон прийти опять в храм Гекаты, чтобы ещё раз встретиться с ней и решить, что им делать. Простилась Медея с Ясоном и весело поехала домой на своей колеснице, зная, что любит её Ясон.
Наступила ночь. Облачившись в чёрные одежды, Ясон пошёл на берег Фасиса и там в глухую полночь омылся в его быстрых волнах. Затем вырыл он глубокую яму и принёс над ней, как и велела Медея, жертву Гекате. Лишь только жертва была принесена, как содрогнулась земля и появилась великая Геката с дымящимися факелами в руках. Страшные чудовища и изрыгающие огонь драконы окружали богиню, лаяли и выли вокруг неё ужасные адские псы. Окрестные нимфы с громким криком бежали, завидев Гекату. Ужас объял Ясона, но, помня слова Медеи, не оборачиваясь, шёл он к «Арго», где ждали его друзья.
Лишь только наступило утро, как послали аргонавты Теламона и Мелеагра за зубами дракона к Эету. Дал им царь зубы убитого Кадмом дракона и стал собираться на поле Ареса, чтобы посмотреть, как выполнит Ясон его поручение. Надел Эет свои доспехи, покрыл голову шлемом, сиявшим подобно солнцу, взял в руки копьё и щит, которые были по своей тяжести впору только Гераклу, и взошёл на колесницу, которой правил сын его Абсирт. Собрались и аргонавты отправиться на поле Ареса.
Ясон сначала натёр волшебной мазью копьё, меч и щит, а затем натёрся и сам, тотчас ощутив страшную силу во всём теле. Словно стальными стали его мускулы, тело – будто выкованным из железа. Когда аргонавты на своём быстром «Арго» приплыли к полю Ареса, Эет уже ждал их, а кругом поля по склонам гор толпились колхидцы. Ясон сошёл на берег, сверкая, как лучезарная звезда, своими доспехами, и сразу отправился в поле. Там забрал он железный плуг и медное ярмо и, прикрывшись щитом, пошёл отыскивать извергающих огонь быков. Вдруг оба быка выскочили из пещеры и с неистовым рёвом бросились на героя, клубы огня вылетали у них из пастей. Прикрывшись щитом, ждал их герой. Вот налетели на него быки и со страшной силой ударили рогами в щит. Ни один человек не выдержал бы такого удара, но незыблемо, словно скала, стоял Ясон. Ещё и ещё налетали с рёвом на него быки, вздымая клубы пыли. Одного за другим схватил Ясон могучими руками быков за рога и привлёк к плугу. Стали вырываться быки, палить Ясона огнём, но невредим он и не могут освободиться из рук его яростные быки. С помощью Кастора и Полидевка запряг их в плуг Ясон и, погоняя копьём, вспахал всё поле Ареса и засеял зубами дракона. Окончив посев, выпряг быков Ясон, грозно прикрикнул на них и ударил своим копьём. Как бешеные помчались быки и скрылись в глубокой пещере. Часть работы была закончена – теперь нужно ждать, когда вырастут на поле воины.
Пошёл на берег Фазиса Ясон, зачерпнул шлемом воды утолить жажду. Но недолог был его отдых. Вот на поле одно за другим стали вылезать из земли острия копий, и вскоре покрылось оно медной щетиной. Тут же словно зашевелилась земля, и из неё показались шлемы и головы воинов. Вот уже и не видно поля – сплошь воины в сверкающих доспехах. Помня слова Медеи, схватил Ясон громадный камень, который не под силу было бы сдвинуть и четырём сильнейшим героям, поднял одной рукой и бросил далеко в толпу рождённых из зубов дракона воинов. Схватились за оружие воины, и началась между ними кровавая битва. Тогда бросился с мечом на них Ясон и стал одного за другим поражать, так что вскоре всё поле было усеяно убитыми. Никого не осталось в живых, все пали от могучей руки Ясона. Лежали они, подобно срезанным острым серпом колосьям, на плодородной земле. Окончен был подвиг.
С изумлением глядел на Ясона Эет, дивясь его нечеловеческой силе. Грозно сдвинул царь брови, гнев сверкал в его очах. Не промолвив ни слова, помчался он на своей колеснице в город, думая лишь об одном – как погубить дивного чужестранца. Ясон же, вернувшись на «Арго», присоединился к друзьям, славившим его великий подвиг.
Вернувшись во дворец, Эет созвал на совет знатнейших жителей Колхиды. Далеко за полночь советовался с ними царь о том, как погубить аргонавтов. Эет догадывался, что лишь с помощью Медеи мог Ясон совершить подвиг. Чувствовала Медея, что грозит великая опасность и ей, и Ясону. Она не могла найти покоя в своих пышных чертогах. Сон бежал от её глаз. Встала она ночью со своего ложа и тихо покинула дворец Эета. Тропинками, известными лишь ей одной, пошла она к берегу Фасиса, туда, где пылал яркий костёр, разведённый аргонавтами. Подойдя ближе, позвала она Ясона и младшего сына Фрикса Фронтиса. Медея сказала Ясону, какие злые предчувствия тревожат её, и убедила его немедленно идти с ней за руном. Ясон надёл свои доспехи и пошёл в священную рощу Ареса. Всё кругом окутано было тьмой, лишь в роще сверкало золотым блеском руно, висевшее на священном дереве. Когда Медея и Ясон вошли в рощу, поднялся страшный дракон, извергая пламя, но призвала Медея могучего бога сна Гипноса, стала шептать страшные заклинания и лить на землю волшебные зелья. Упал на землю дракон, с трудом поднимает ослабевшую голову, но окропила его Медея снотворным зельем, закрылась пасть его, сомкнулись сверкающие огнём глаза, и, охваченный сном, растянулся он у дерева, на котором висело золотое руно. Ясон снял руно и поспешил вернуться на «Арго».