— Понятно. Сейчас выделю вам двух связных, будут находиться рядом с экипажем.
— Отлично, экипаж предупрежу. — Прощаясь с ним, на автомате потянул руку к виску, и увидел понимающую усмешку.
— Удачи инженер! Надо постараться подольше удержать станцию — у меня приказ не только вернуть бронепоезд — он кивнул на него — но и вывезти все грузы со станции!
Проехав всего не более пятисот метров, мы поняли, как оказались правы, что взяли с собой мостоукладчик. Перед нами был деревянный мост, который даже в самых смелых мечтах не мог выдержать тридцать тонн нашего самого легкого танка! Пока мостоукладчик наводил мост, мы с дедом Павлом обсуждали возможность расположения за Уборками на господствующей высоте НП. Безлесая, с дорогой идущей на самую вершину, она была первейшей целью для вражеской авиации или артиллерии. В итоге, решили поискать менее заметное место. Второй мост, который был метров через двести мы обошли через брод, и еще через полкилометра вышли на асфальтовое шоссе Минск-Москва. Направо виднелся новый мост, а налево дорога шла мимо села, судя по немецкой карте Червонная Крыница и тут, прямо в селе тоже был мост! Передвигаясь от ориентира к ориентиру, мы миновали село, и вошли в небольшой лесок, который надвое рассекало шоссе. Когда лес кончился, прямо по дороге помчалась длинная тень от танка — ярко светило солнце.
И вот эта тень дала мне ответ на так мучавшее меня всю дорогу от станции беспокойство. Ведь раньше, когда еще служил, не раз и не два на полевых выходах, учениях и КТО мне приходилось вести разведку полка. Только вот сейчас не было у меня за спиной танкового полка, и батальона нет, да и роты тоже нет. А что есть? А есть кучка «воентуристов», которых уже не устраивают сражения в «танчиках» и «тундре» — им подавай настоящую «войну»! Вот и сбылась мечта кучки идиЁтов!
Не смотря на такие довольно мрачные мысли, постепенно во мне просыпался рефлекс, который примечал вокруг удобные места для наблюдения, как та высотка слева от шоссе на околице Крынычки, или удобная низинка с овражком. Высунув только башню можно сделать пару-тройку выстрелов и незаметно отойти. Эта привычка оставшаяся с армии, первое время после выхода на гражданку достаточно сильно нервировала меня, а потом как-то постепенно ушла. Но, как оказалось, не ушла, а притаилась до поры до времени.
Зиновий Трофимович изредка давал пояснения, а больше все-таки молчал. Молчал и дед Павел, хотя взгляд выдавал его чувства. Он толи вспоминал свою боевую молодость, которая была, как я понял, в этих местах, а может быть просчитывал какую-то пакость для немцев? Перемахнув еще через один мост, мы фактически оказались на небольшом острове размером метров четыреста на четыреста. На его северном берегу приткнулось несколько домов под соломенными крышами да пара сараев с навесами. Судя по карте это селение называлось Новая Жизнь. Этот островок на болоте соединял с большой деревней Динаровкой еще один мост.
— Дальше пожалуй ехать нет смысла.
— Пожалуй. — Согласился я дедом Павлом.
— Зиновий Трофимович, какая самая короткая дорога отсюда, в-о-о-н к тому лесу за болотом?
Он вылез по пояс из башни, покрутил головой, сориентировался, и сказал постоянно откашливаясь:
— Дык! Надо назад вертаться до Крыницы, а там за лесочком есть дорога вдоль болота…
Дед Павел став на башне в полный рост осматривает местность за болотом. Спрыгнув на МТО, молча берет у меня карту, разворачивает её, смотрит наверное с минуты и щелкая пальцем по ней заключает — А карта то не врет!
— Так что возвращаемся к Крынице?
— Да… Если бы у нас была взрывчатка, можно было бы рвануть все эти мосты… Нехай фрицы потом наступают по болотам!
— А если их рвануть, когда колонна зайдет на островок, а потом — я махнул на опушку леса за болотом — оттуда их из ИСа пощелкать, было бы совсем хорошо!
— Осталось только найти с тонну хорошей взрывчатки типа тола, да еще всякого по мелочи. — Вздохнул Дед Павел.
— Вы забыли про саперов.
— Да нет, не забыл…
— Если вы об этих — я кивнул на мостоукладчик — то зря, их этому не учили.
— Обижаешь сынок, я сам еще многое помню!
— Вы же, если мне не изменяет память турбинистом служили на флоте!
— Так точно, турбинистом. До сорокового года, а потом с начала сорокового боец морского диверсионного отряда Балтфлота, подготовку проходил на базе четвертого парашютно-десантного батальона двести четырнадцатой десантной бригады четвертого ВДК. Здесь не далеко — Марьина Горка. Здесь и начал воевать. В конце июля вышли к своим, неделя отдыха, затем заброска в тыл противника. В августе вторая, и по тылам мы хулиганили аж до ноября. Это только первый год войны.
— А дальше?
— А дальше знать тебе пока не зачем, никто не знает, как оно через час повернется — зачем лишнее знать?
Нда… Суровый дед…
Наш разговор прервал вызов радиостанции. В канале был «Маркони».
— Привет!
— Здоров!
— Давай без имен, явок и паролей.
— Понял.
— Я тут включил свой «Леново» для прикола и оху…, он работает! Включи свой, надо одну вещь проверить!
— У меня нет «Леново».
— Бл…включи что есть!
Я с недоумением уставился на деда Павла.
— Ты чего? — забеспокоился ветеран. Видно вид у меня и правда был придурковатый.
— «Маркони» попросил включить мобильник…
Реакция Нечаева была молниеносной. Он перегнулся в башню и тоном не терпящим возражений фактически приказал:
— Зиновий Трофимович, без обид, постой пять минут в сторонке!
Кооператор спорить не стал, только с пониманием ответил:
— Нешто я без понятия? И зачем мне ваши секреты знать? Меньше знаешь дольше… — последние слова он сказал совсем тихо себе в бороду.
Подождав пока Зиновий отойдет подальше, достав из кармана комбеза выключенный для экономии ресурса и заряда еще на общем сходе смартфон. Отточенным до автоматизма движение утопил кнопку и уставился на экран. Пропиликал рингтон, я ввел код и выпало сообщение «Поиск сети». От этого, у меня подогнулись ноги и чтобы не упасть, я пятой точкой оперся об башню. От нетерпения задрал голову и увидев облака, подумал: «Господи, неужели ты перенес нас обратно?». От звонка, рука дернулась так, что только чудом смог поймать смартфон. Руки тряслись, и я никак не мог коснуться той области экрана, где мерцала зеленая трубочка. С каждым звонком, я все больше впадал в панику — мне казалась, что если не сумею принять звонок, то на всю оставшуюся жизнь останусь здесь!
Наконец-то!!! Мне удалось нажать кнопку приема вызова. На рефлексе, давным-давно вбитом еще в Советской Армии, ответил:
— Волков, слушаю вас!