— Он не тощий. Он тренированный.
— А что будет… — Вика задумалась, глядя на «тощего парня». — Что будет, если ослабевший от голода человек попробует сидеть в «лотосе»? Он будет хоть чуточку сильней?
— Ты не совсем правильно определяешь некоторые вещи. — Макс попятился в сторону, пропуская мимо себя родителей Вики. — Всё зависит от настроя. Если ослабевший от голода человек будет верить, что ему поможет любой пустяк, его вера заставит работать этот пустяк на него. Если ты будешь представлять, сидя в «лотосе», что ты берёшь космические силы, если ты поверишь, что эти силы вливаются в тебя, если ты почувствуешь это вливание, тогда да — ты станешь сильней, несмотря на голод.
— Слишком много всякого, — скептически сказала Вика.
Макс пожал плечами.
— Понимаешь, это всё давно опробовано до нас. И действует.
— Например?
Она снова оглянулась на «тощего парня», перед тем как выйти в коридор следом за родителями.
— Например, есть случаи, когда люди специально голодают, с определённой целью. Они видят в конце этой цели результат, к которому стремятся, и сила убеждения поддерживает их в этом голоде. Отшельники. Схимники. Все они были людьми чрезвычайной силы, но ели очень мало.
— Это как поститься?
— А что ты имеешь в виду под словом «поститься»?
— Ну, не есть мясного, всякого такого… роскошного.
— Ты говоришь о том, чтобы придерживаться поста. Священники под словом «поститься» понимают другое. — Он сказал спокойно, не насмехаясь. — Для них поститься — это пять дней в неделю пить простую воду, а в субботу и в воскресенье добавлять к воде кусочек хлеба. Правда, сейчас я говорю о строгом посте.
— Ну да? — не удержалась от сомнения Вика. — Не может быть.
— Может. И при всём при том они ещё службы проводят. Так что… Всё дело в том, как к этому относиться. То есть… Главное — личная убеждённость, что это не зря.
… Вика не могла брать силы от земли. Между землёй и девушкой была слишком большая преграда. Целая гора из взорванных домов. Поэтому она и села в «лотос», после чего развернула кисти ладонями кверху и уложила их на колени.
Первым делом проверила, на месте ли дыра, которая и ей, не умеющей видеть, как Макс, была всегда видна. Не нашла её. Значит, опять повторяется то, что было в ноябре? Тогда, с исчезновением дыры-портала, она решила, что все её беды закончились. Что врачи и в самом деле совершили чудо и своими лекарствами заставили её остаться на Земле. А оказалось, по словам Алексеича, которому она доверяла стопроцентно, всё дело в зиме. Это зима убила вампиров, а не лекарства помогли. А весной Тиа снова выдернула Вику к себе, в свой мир, и вампиры снова устроили ловушку. И дыра снова появилась рядом с Викой. Бракованная. Потому что девушку нещадно мотало между мирами.
Подняла глаза к звёздам, ярко проступившим на небе. Цель — набраться энергии и заставить себя хоть что-то сделать для всех, кто так бережно относится к ней в этом мире. Пора проститься с безнадёгой. Пора стать сильней и заниматься всем тем, чем занимаются остатки спасённых. Она стиснула зубы: «А вдруг я разговариваю с Тиа и перемещаюсь из мира в мир, потому что я слишком слабая? А вдруг, если я наберу сил и буду уверенной в себе, всё изменится?» Она даже себе не хотела признаваться, что же это «всё изменится» означает для неё. Пока она поставила простейшую задачу — стать сильной. А потом… потом посмотрим.
Ничего не происходило. Но Вика была терпеливой. Чувствуя, как ладони холодеют от ночной прохлады, она вздохнула и попыталась представить, что с ночного неба в её ладони льётся невидимая вода. В первую очередь почувствовала пульс. Он стучал спокойно и размеренно в кончиках пальцев, хотя Вика сосредоточилась на середине ладоней. Потом пальцы слегка согнулись, и ладони стали похожи на плоские чаши. А когда Вика попробовала немного пошевелить пальцами, чаши оказались очень тяжёлыми. Удивлённая, она покачала руками. Впечатление не обмануло. Ладони и впрямь наполнились чем-то тяжёлым. Всё ещё ошеломлённая, она снова застыла, глядя на небо.
И вздрогнула от необычайно ясного, очень близкого голоса Тиа:
— Ты вернулась!
— Вернулась, — хмуро сказала девушка.
— И опять без портала. Что случилось?
— В моём мире переброшенных вампиров начали истреблять.
— Там могут сопротивляться? — поразилась Тиа.
— Могут.
— Но почему ты здесь? Мне казалось, когда им смогу давать отпор, ты вернёшься в свой мир навсегда!
Помогая себе руками, Вика вышла из позы «лотос» и села так, как обычно сидела на скамейке. Покачала ногами.
— Я не знаю, что происходит, — поколебавшись, сказала она. — Но сейчас возникла ещё одна проблема. Там, в моём мире, нашёлся человек, который может вытащить меня отсюда.
— И что? Повторюсь, но… почему ты здесь?
— Пропавший портал — всему причина. Не знаю точно — почему, но сейчас меня перебросило к вам даже с его закрытием. Может, в ноябре он был неукреплённым? Мало использованным? Поэтому я всю зиму жила дома? А сейчас он укрепился из-за частых переходов вампиров по нему? Не знаю. А гадать не хочется.
— Не совсем понимаю, при чём тут портал.
— Вернуть меня в мой мир можно только при наличии портала. А его нет. — Вика замолчала, борясь с выступившими слезами. Молчала долго, пока спазмы в горле не затихли. — Его нет. И меня выдернуло сюда.
Теперь замолчала Тиа. Наверное, пыталась привыкнуть к мысли, что исчезновение портала может грозить и такими бедами.
— Я тебя достаточно хорошо узнала за время нашего странного знакомства, — медленно заговорила она. — Насколько я понимаю, ты хочешь спуститься к вампирам, чтобы они тебя снова поймали.
— Да.
— Чтобы поймали и восстановили портал.
— Да.
— Но они снова захотят перекинуться в твой мир!
— Там их будут ждать.
— А если они опять закроют портал? Ты же снова вернёшься сюда!
— Надеюсь, за это время Алексеич успеет что-нибудь придумать, чтобы удержать меня на Земле.
— Но то, что сделают с тобой вампиры… это больно.
— Помню. Но другого выхода нет. Я хочу обратно. Домой.