Пять месяцев спустя, 16 мая 1942 года. Две тысячи метров над водами Атлантики, на широте Дакара. Борт воздушного судна типа «Каталина».
Проверив датчики, самолёт уверенно поедал километры и вскоре должны показаться берега Африки, и откинувшись на спинку кресла пилота, заложил руки за голову, я задумался. А хорошо всё прошло. Как ни странно, всё как я и спланировал, так и вышло. В Испании две недели прожил, документы сделал, настоящие, полученные в мэрии Мадрида, но недвижимость приобретать не стал, я предпочитаю снимать или арендовать жильё на нужное время, чтобы потом не думать и не беспокоится как там оно. Много что закупил в Солнечной Испании, даже холодильники имелись в продаже, с морозильными камерами. Взял десять. Я слышал, что и в Союзе их делали, но ни разу живьём не видел. Продовольствия закупил немало, в основном из быстро портящегося, молока три десятка тонн, сыра три грузовика кругов, разных сортов, у колбас, сливочного масла, сметы несколько фляг, шоколада, винограда. Тот же хамон обоих видов много взял, а мне он понравился, отличное мясо и копчёности, приготовленные со знанием дела. Да много чего, деньги были. И кухня испанская мне понравилась, запас готовых блюд этой кухни у меня теперь солидный.
До Аргентины я добрался морем, на пассажирском лайнере, что двигался туда прямым маршрутом. Отдохнул за время пути отлично. Там я получил второе гражданство и приобрёл дом в черте города на побережье, машину и яхту. Довольно крупную, моторную, три года как на воду спущена, очень хорошо и качественно сделана для этого времени. Также я оплатил уроки по пилотированию, выбрав самого лучшего инструктора лётной школы. Перелететь из одного места в другое я могу на лёгких самолётах, теперь нужно было освоить тяжёлые, но главное, воздушное пилотирование, а именно — высший пилотаж. Практически всё прошедшее время я и потратил на это. Денег немало ушло в лётную школу, но я получал всё что захотел. Фактически не летал я только в нелётную погоду. Причём в стороне на пустынном побережье нашёл неплохую полосу пригодную для взлёта и посадки, и стал изучать самолёты что у меня были в запасе, а то в лётной школе были устаревшие самолёты, бипланы в основном, из крупных только вполне свежий «Дуглас». Так самостоятельно я изучил и налетал семьдесят часов на «мессерах», делая высший пилотаж и крутя разные фигуры, привыкнув к машине, на «Лаптёжниках», на бомбардировщиках, на советских машинах летал, все испробовал и на каждой не меньше двадцати часов налетал. Благо машины и топливо были. Делал это над морем, не хотел светить технику, и к счастью, мне это удалось. Так что я считаюсь опытным лётчиком, даже корочки получил гражданского пилота. Более того сдал на диплом врача и имею лицензию, только не работаю по ней, это на будущее. Уроки пилотирования и сами полёты я перемешивал с купаниями в тёплых морских водах или морских прогулках на катере или своей яхте. На рыбалке не один раз был.
Естественно я не забывал про ту технику что набрал, арендовал огромный ангар на всё время что жил в Аргентине, этот ангар находился за Буэнос-Айресом, на окраине частного аэродрома, и там доставая всё что нужно, и работал. Так я все «Каталины» собрал, а чуть позже и облетал, а потом и остальное всё, что наземное или воздушное было. Успел всё, работал неплохо, тратил на эти дела все субботы и воскресенья, остальные дни пилотаж с редким отдыхом. И да, по поводу амулетов. Естественно я про них не забыл и набрал более трёхсот, в основном в Испании, тут меньше, около пятидесяти едва отыскал. Нашёл я нужные лекарские, даже несколько штук. В общем, ногу я восстанавливать в прежнем виде не стал, как была короткой, так и осталась. Залечил кость, теперь та не собрана из обломков, а как будто от рождения такая цельная. Мышцы залечил, в общем, нога в порядке, только оставалась короткой и имела жуткие послеоперационные теперь уже косметические шрамы, которые мне не мешали. Единственно девчат они пугали с которыми я любовь крутил. То есть, больше та не болела. Но оставалось одно не удобство, с заказом специальной обуви, но и только, я уже и без трости хожу. Без надобности, но та под рукой, в Союзе с ней придётся ходить.
Вот так эти месяцы и пролетели, а сейчас я возвращался в Союз, дела у меня там. Да и повоевать пора, подготовился, и желание имеется. Да, забыл описать политические новости за прошедшее время. Япония активно воюет, с Германией не порвала, по-прежнему союзники. Немцы воюют теперь и с США. У последних немцы якобы торпедировали пассажирский лайнер, один из тех двух скоростных что доставлял войска в Британию, но я сомневаюсь, думаю сами сделали, чтобы вызвать реакцию и можно было объявить войну Германии. Это три месяца назад произошло. Хотя может и британцы американский лайнер взорвали. Вот уж кому всё это выгодно, американцы вроде к войне не готовы были, чуть позже обязательно бы в неё вступили, а сейчас им рановато было. Точнее не скажу. По войне на Восточном фронте ничего точно не знаю, далеко и слухи противоречивые идут, вот и лечу сам, узнаю лично. Заодно наконец закончу с разводом. Аргентина райский уголок, я это признаю, ну если в бедняцкие кварталы не заходить, но это край земли, настолько та оторвана от основных действий на политической арене. Вот и летел обратно, развлекусь, дела закончу, ну и после окончания войны, скорее всего навсегда покину Союз. Мне понравилось в Буэнос-Айрес, и на моей яхте флаг этой страны. Кстати, теперь моё имя, что в Испании, что в Аргентине, Александр Белов, вполне неплохое имя которое местные вполне могут выговорить. Тут русских вообще достаточно много, но на контакт они не шли, сам я их не встречал, да и сильно занят был. Не до этого мне было, подготовка шла, всё время занимала, а крохотные промежутки свободного времени, как я уже говорил, тратил на отдых и купание. Да и физкультурой сильно занялся, для пилотажа это обязательно нужно, чтобы нагрузки выдерживать.
Проверив курс и высоту, самолёт летел штатно, у машины был встроен автопилот, так что сидеть постоянно за штурвалом не требовалось, за спинкой у меня лежанка сделана, а так сам самолёт в полном комплекте. Обозначений у него не было, видимо британцам, когда те должны были собирать эти самолёты, самим требовалось нанести опознавательные знаки, так что машинка серенькая, ни за кем не числилась. Но вооружена штатно была, пулемёты я установил. Если что, с места пилота смогу открыть огонь из всех стволов, а тут даже крупнокалиберные стояли, три штуки. Не успел я снова расслабиться, как заметил на горизонте полосу, ну наконец-то, а то у меня уже баки почти сухие. Как я сделал, покидая Аргентину, вылетел на пассажирском самолёте, что совершал чартерные рейсы в Рио, это в Бразилии, а оттуда я уже на «Каталине» в воздух поднялся, там самое короткое расстоянии было между континентами. Дом я законсервировал, яхта при мне, машину что купил в Буэнос тоже, так что спокойно покинул Аргентину и вот возвращаюсь. Ну да точно, не показалось, земля.
Внизу я обнаружил караван судов, англичане ведут суда в Англию, хорошо гружённые. Облетел их за кормой, не входя в зону работы зениток, и направился дальше. Дакар остался в стороне и найдя пустую и тихую бухту я приводнился, подогнав самолёт к берегу. Там достал топливозаправщик, шланги длинные, и заправив самолёт, поел, и сходив на берег по естественным надобностям, вскоре снова поднялся в воздух, и между прочим начал нагонять тот конвой. Я вдоль побережья летел к Гибралтару. Так эти гады подняли самолёт в воздух с помощью катапульты, она на крейсере была, и тот направился в мою сторону, хотя видели, что я их обогнал и спокойно улетаю. Догнал, пытался облететь осмотреть меня со всех сторон, но я его отогнал пулемётам. Тот отлетел и ринулся в атаку. Сбил засранца, нечего тут показывать у кого достоинство больше, всё равно проиграет.
Добравшись до Марокко, я приводнился не так и далеко от города, заправил и убрал самолёт, сразу проведя ему техобслуживание, всё же серьёзный перелёт пережил, после чего на грузовой крытой машине, достал самую неприметную из моего запаса, и в лёгких одеждах, покатил в сторону города. Там попал на рынок и стал скупать свежие фрукты и овощи. Как я делал, подъезжал, мне в кузов сгружали в корзинах и мешках то что я заказывал, смотрел чтобы не гнильё было, покатался по городу, заодно кузов освобождал, и возвращался на рынок. Вот так восемь раз машину доверху пополнял. И шесть бочек с морской рыбой приобрёл, привык к ней, полюбилась. А фрукты я в Аргентине привык постоянно есть, витамины, соки свежевыжатые полюбил. И бананы, и остальные, вот и тут запасы пополнил, когда ещё обратно вернусь. Хм, может до конца войны в Союзе пробуду? Вот так закупившись, меня только ночь прогнала из города, я переночевал на пустынном берегу и вскоре на той же «Каталине» полетел дальше. Путь мой лежал через Средиземное море, Италию и Румынию к нашим. Решил напрямую лететь, по ночам.
Лететь через территории, охваченные войной, всё же оказалось не просто. Это в жарких странах, где хочу там и летаю, никому до этого дела нет, а тут мгновенно засёк как в темноте в мою сторону быстро сближаясь летит одиночная цель, уверенно опознанная мной как истребитель. Причём немецкий. Думаю, его навели на меня с земли по шуму двигателей. Однако неплохо у немцев поставлена служба обнаружения и оповещения. Скорее всего именно так на меня это одиночного истребителя-«ночника» и навели. Эх, надо было остаться как хотел, но решил засветло добраться до советских территорий и сесть на какую речку. После ночёвки на африканском берегу я летел полночи, на скорости двести пятьдесят километров в час, это чуть выше крейсерской. Летел над Средиземным морем, и там довернув сел в Красном море на пустынном египетском берегу, вроде тут бои идут, то никого не видел и не слышал. Тут и выспался, и потом полдня купался в тёплой морской водичке. Ласты и очки у меня были, хорошо поплавал, даже порыбачил. И как стемнело полетел дальше. Пролетев между Стамбулом и Анкарой, и так слегка зацепив Чёрное море, пролетая рядом с Крымом, видел его по левому борту, засёк за собой этого «ночника». А я не так давно довернул и летел над Азовским морем. Пока я особо не петлял, не прятал свой маршрут. А вот над советской территорией, уверен, там пролёт одиночного самолёта засекут, собирался петлять как мог, чтобы точно не определили конец моего маршрута. И до рассвета час остался.
Немецкий пилот, думая, что я его не вижу, а тот снизился чтобы видеть меня на фоне пока ещё тёмного неба, и всё же засёк, стал сближаться для уверенного поражения. Использовать бортовое вооружение я не стал, шуметь не хотел, тиха украинская ночь, откусив кусок бутерброда с солёным салом на чесноке, используя одну из «рук», я просто вырубил пилота, и истребитель, войдя в пике, с километровой высоты вошёл в тёплые воды Азовского моря. Надеюсь тёплые, не проверял ещё. Ну а я продолжил доедать бутерброд, не испортил мне тот аппетита. Оставив Ростов о правому борту, направление я держал на Харьков, решил снизится до ста метров, заодно изучу что по дорогам движется. Мне неизвестно Ростов наш или уже нет, чьи территории находятся подомной, и сразу понял, наши. По дорогам наши передвигались, не ошибёшься. Немецкой техники почти что и нет. Чуть позже я нарвался на передовую и повернул в сторону тыла наших войск. Интересно, тут случилась Харьковская катастрофа, или только готовится? Доберусь до Горького, первым делом газеты прочитаю за последние полгода. Уже начало светлеть, когда я, найдя некрупную, но ровную речку, в русло вхожу, аккуратно приводнился и подогнал машину к берегу. Окончательно рассвело, когда я заправил самолёт, одновременно проведя ему обслуживание, после чего убрал в амулет, рукоятку кинжала, и отойдя от берега, поставив палатку под деревом, вскоре уже спал в ней. И да, я ещё вылетая с Красного моря, переоделся в свою форму, командирскую, со всеми наградами. А когда спать лёг, скинул френч и галифе, оставшись в армейском исподнем. Кобура с трофейным «Парабеллумом» была под рукой. А палатка наша, десятиместная, не хотел заграничные светить, а тут и просторно и удобно. Имелся матрас, постельное бельё и я на всём этом спал как белый человек.
Проснулся по часам в шесть вечера, это я что-то разоспался, но зато привыкаю к местному времени. Ведь Аргентина имеет другой часовой пояс, там день, тут ночь, и пока летел, я постепенно перестраивался под это время, ещё пару дней и окончательно перестроюсь.
Свернув и убрав палатку, похоже моими поисками никто и не занимался, это я о залетевшем на советскую территорию неизвестном самолёте, и купаясь, одновременно готовил стол для завтрака на берегу. Я его не приготавливал, в запасе уже готовое и горячее есть, не хотел время тратить, да и желания на готовку не было. Накупавшись, я выбрался на берег и так голышом поел, изредка поглядывая на поплавки, я удочки закинул, на червяка ловлю. А пока завтракал две краснопёрки поймал, а под чай, ещё и леща. Достав нужный амулет, я его зарядил, успев ещё леща и краснопёрку вытянуть, а потом наступил он — ЖОР. И до самой темноты так и рыбачил. Восемь полных вёдер где рыба плещется. Редко, когда такой клёв, но всё равно приятно. Надо запомнить эту речку, как-нибудь вернусь и порыбачу. Потом я амулетом, тем самым который достал, заморозил всю рыбу, это специфика работы этого амулета, и сложив в три сумки, специальные, для хранения мороженной рыбы, я их много заготовил в Аргентине, заказал на фабрике, убрал улов в одно из хранилищ. Когда-нибудь да пригодится. Вдруг подарить кому удастся, или ещё что? А с наступлением темноты я снова устроился в кабине «Каталины» и взлетев, направился дальше. Летел на высоте ста метров держась подальше от населённых пунктов и петляя. Крюк заложил изрядный, но всё же за час до рассвета сел на воды Волги. Можно было и на «Шторьхе», он по тише, но там дальность мала, а тут с одного раза добрался до конечного маршрута.
Снова уже привычно обслужив и заправив этот гидросамолёт, между прочим тот мне нравился всё больше и больше, я убрал его в хранилище и отойдя от берега, до Горького тут километров тридцать было, ближе не подлетишь из-за часто встречающихся населённых пунктов, и на дорогу взывал «Газ-А». Устраиваясь за рулём, проверил машину, заправлена, всё в порядке, заодно сложил крышу, превратив машину в кабриолет, и так покатил к дороге. То, на чём стояла машина, явно какая-то полевая редко езженная. Нашёл дорогу, не так и далеко оказалась и параллельно Волге покатил к Горькому. На пути прохожие встречались, применив группу явно деревенских женщин, четверо, с двумя мелкими детишками, остановился, спрашивая:
— Гражданочки, я на Горький правильно еду?
Меня осмотрели внимательными и цепкими взглядами, отметив награды на груди, и общую молодость, а одна усмотрела трость что наискосок лежала у левой ноги, рукоятка торчала.
— Правильно, гражданин, — улыбаясь ответила самая бойкая, молодка лет тридцати, малые видимо её были, к ней жались. — Километров двадцать и будет окраина.
— Понятно. Благодарю. Вас подвести? Место есть.
Вот так начав с затравки разговора, я и предложил то что хотел, подвести, заодно пообщаться.
— Да мы уже пришли, — махнула рукой молодка куда-то в сторону от дороги, там были видны строения и деревья. — Вон наши коровники.
— Ну что ж, было бы предложено. Хорошего дня, красавицы.
Газанув, я аккуратно тронулся с места и покатил дальше, держа невысокую скорость, километров сорок, иногда пятьдесят, быстрее не позволяло передвигаться ужасное качество дорожного полотна. Тут видимо трактора до войны гоняли, чтобы так её разбить. Часто приходилось выезжать на обочину. Тут я заметил столб пыли на дороге и догнал четыре «самоходки». Настоящих «самоходки», помнится они называются «Су-76». Обгоняя, с интересом изучал их. Тоже к городу гонят, и значит дорогу они разбили, только не понятно куда их гоняли и зачем. Танкодром? Может быть. Чуть позже дорога стала заметно лучше, колеи гусениц уходили в куда-то влево, прочь от реки, и уже уверенно держал шестьдесят километров в час, пока вдали действительно не увидел окраины. Никого на въезде не было, это не прифронтовой город, а глубоко тыловой, но пару патрулей видел, комендачи гуляют. Город бомбят, это видно, несколько раз замечал, и это в жилом районе, у заводов думаю разрушений больше. Однако я думал, что увижу больше следов налётов, и был приятно удивлён обратным.
Приметив очередной патруль, трёх бойцов с командиром в звании лейтенанта, я притёрся к обочине и подозвал старшего патруля:
— Лейтенант, не подскажите как проехать к комендатуре?
Тот надо отдать должное проверил сначала документы, как и на машину, выяснив что та записана за казанским авиационным заводом, и выдана мне в личное пользование согласно приказу директора завода, с такое-то по такое число. Все подписи и печати стоят, так что всё в порядке. В последнее время в подделке документов я очень серьёзно поднялся. Командир патруля с некоторым сомнением вернул мне документы и дал свой ответ:
— Через две улицы направо, и прямо до конца. Там увидите… Товарищ капитан в отставке, а это не вы в том рейде инвалидов участвовали?
— Да, было дело. «Команда инвалидов». Единственный выживший.
— Я вас в газете видел, там ваше фото, и генералы немецкие.
— И это было.
Тот чётко отдал честь, я сидя ответил, и покатил дальше, повернув где нужно. Так доехал до комендатуры, припарковал машину у мотоцикла с коляской. Тут было ещё две легковушки, «эмка», и такой же «фаэтон» как у меня. Хлопнув дверцей, слегка прихрамывая, больше для виду опираясь на трость, я поднялся по ступенькам на крыльцо, не многие кто был на улице, с интересом изучали меня. Вышедший из здания старлей-артиллерист без одной руки и с орденом «Красной Звезды» на груди, лишь приветливо кивнул мне. Время восемь утра было, когда я прошёл в комендатуру и подошёл к столу с дежурным, что умудрялся сразу говорить по двум телефонам. Отвлекать занятого челнока не хотелось, так что указав на себя, и на стул, отошёл к нему, а дежурный только кивнул, продолжая общение. Вытянув ногу, я без особого интереса слушал, решались интендантские вопросы, и когда тот освободился, сначала один телефон положил, а чуть позже и второй, то встал и подошёл к нему. Тот устало втирая лоб, и это в восемь утра, спросил:
— Что вам, товарищ?
— Доброго утра, капитан, мне сто пятый тыловой госпиталь нужен. Адрес интересует.
— Адрес это хорошо. А что за госпиталь?
— К вам его ещё в прошлом году должны были перевести из Москвы. Разве нет?
— Я знаю номера всех госпиталей в городе и пригороде. Сто пятого у нас нет.
— Приказ отменили что ли? — сам у себя спрашивая, растерянно проговорил я.
— Он вам зачем? Кстати, предъявите документы.
Достав из нагрудного кармана документы, там же была справка военной медицинской комиссии по поводу моего ранения, протянул дежурному, а сам продолжил размышлять. Получается зря я в Горький прилетел, нет тут Анны.
— Так зачем вам госпиталь? — повторил тот вопрос, изучая поданные ему документы, и открыв журнал стал вносить данные с них в него.
— Жена у меня там служит, старшим военфельдшером, хотел встретится с нею, — рассеяно ответил я.
— Жена служит, и вы не знаете где её часть находится? — удивлённо поднял тот брови.
— Да мы ещё зимой разошлись с ней, — отмахнулся я. — Собственно я для того и приехал чтобы официально развестись с ней. У меня зимой нога разболелась, раны очень сильно реагируют на холод, я поэтому на юг уехал, на черноморское побережье. Сочи знаете? Вот в том районе знахаря нашёл, дедок один, и он меня травками лечил. Знаете, полегчало. Интерес у меня там появился, вот решил развестись, а вы меня так расстроили.
— А я всё понять не могу, почему вы такой чёрный от загара, а вы с югов. Как там?
— Жарко. Море тёплое, как стало можно, купался не переставая и загорал. С начала мая. Войны не видел, она от тех мест далеко была. Редко немецкий разведчик пролетал на предельной высоте, и всё.
— Да, хорошо-о-о, — явно представив себя на моём месте, мечтательно протянул тот, но тут встряхнувшись, вдруг спросил. — Кстати, товарищ капитан, а почему вы не в армии?