Мэдди ждала, что Гарт встанет и уйдет. Ему нужен наследник, и теперь он не захочет заниматься с ней сексом.
— Ты не можешь иметь детей по медицинской причине?
Его вопрос был закономерным, учитывая причину их встречи. Но это не заставило ее чувствовать себя менее дефектной.
— Ни один врач не может найти причину. Совершенно здорова, или так говорят. Мы с бывшим мужем пробовали в течение семи лет. Он возложил ответственность за распад нашего брака на меня из-за того, что я была одержима желанием иметь собственного ребенка, — Мэдлин хотела вернуть слова, как только они вылетели изо рта. Никто не хотел слышать о мужчине, с которым раньше была женщина.
— Что ж, его потеря — мой выигрыш.
Она быстро повернула голову в его направлении, и заволновалась, что повредила шею.
— Ты серьезно?
— Конечно. Почему нет? — гигантская усмешка Гарта подразумевала, что Мэдди бросила его, а не он ее.
— Я только что сказала тебе, что не могла забеременеть в течение семи лет, и ты не бежишь куда подальше.
— Нет.
— Но… почему?
— Ну, во-первых, чувствую, что у нас с тобой все получится. Во-вторых, я слышал свою долю историй о мадам Эве, и не могу представить, что она привела бы меня к тебе, если ты не являешься решением моей проблемы. И, третье, моя мама всегда говорила: «Нет слова, «не могу»».
Мэдди слышала много историй, видела достаточное количество ссылок в Интернете. Это была главная причина, по которой она согласилась на это безумие, когда мадам Эва связалась с ней по электронной почте. Сначала она колебалась, подумав, что вся эта идея смешна, но чем больше обдумывала ее, тем больше думала, может ли стать хуже? И Мэдлин была почти уверена, что Гарт прав. В противном случае она не была бы на задворках Аляски.
— Господи, мы должны съесть какой-нибудь десерт, а потом посмотрим, куда нас заведет вечер.
— Звучит, как отличная идея. Что тебе нравится?
«Ты!» — Вертелось на кончике ее языка, но ей удалось не сказать это вслух.
— Как на счет чего-нибудь шоколадного? Я еще не ела шоколада, который бы мне не понравился.
— Ну, знаешь что? У нас это общее.
Гарт встал и подошел к телефону на мини-баре. Мэдлин уставилась на него сзади, заметив, как он подтянут и накачен со спины, так и спереди. И его штаны, ну, они заслужили награду, потому что идеально облегали его. Она хотела запустить зубы в его ягодицы, а потом, возможно, зализать раны.
— Поймал тебя.
Ее взгляд взлетел, чтобы встретить его, и ее щеки покраснели. Иногда она была такой идиоткой, теряясь в собственных мыслях, не обращая внимания на то, что происходит вокруг нее.
— Извини, — пробормотала Мэдлин, изо всех сил стараясь успокоиться.
— О, не извиняйся. Кажется, мне очень нравится, как ты меня разглядываешь, — он подмигнул, и, если бы она была в трусиках, они бы промокли.
Гарт подошел к ней, протянув руку в приглашении. Она даже не догадывалась о своем решении, когда положила руку и позволила ему поднять ее на ноги. Электричество от его прикосновения, раскачивающееся вокруг ее тела, превратило ее закипающее возбуждение в кипение. Однако он не просто помог ей встать. Гарт притянул ее к своему твердому телу одной рукой, а другую обернул вокруг нее, чтобы Мэдди не могла отступить.
— Как на счет танца?
— Но здесь нет музыки.
— Нам она не нужна, — он медленно покачивал бедрами назад и вперед. Не способная делать что-либо еще, она следовала его чувственным движениям.
В непосредственной близости, было невозможно не заметить, что его эрекция потирается об ее живот. Когда-то такая реакция заставила бы ее покраснеть и поспешить прочь, словно она совершила грех. Но не сегодня. Мэдлин хотела раздеть его и присмотреться к аккуратной, мускулистой фигуре, которую ощущала под его одеждой.
Словно обладая собственным разумом, ее руки переместились к его груди и начали расстегивать пуговицы рубашки. Ее разум взял над ней вверх, и она пустилась во все тяжкие.
Каждая расстёгнутая пуговица открывала еще несколько дюймов кожи, покрывавшей еще больше мышц. Такое преступление, что такой великолепный экземпляр мужского рода до сих пор не имел ребенка. Мэдди провела пальцами по груди, когда приблизилась к следующей пуговице. Она могла поклясться, что он вздрогнул от ее прикосновения.
Когда она добралась до последней пуговицы на рубашке, то перешла к штанам, чтобы расстегнуть их, но Гарт схватил ее за запястья, не позволяя это сделать. С ее губ сорвалось хныканье.
Мэдлин хотела видеть больше его кожи, и выпуклость в штанах намекала на размер, о котором она только мечтала.
Мэдди заметила его дерзкую усмешку.
— Моя очередь, — Гарт притянул ее ближе и развернул. Он скопировал ее движение, проведя пальцем по спине, расстегивая молнию. Она вздрогнула. — У тебя такая нежная кожа.
Мэдди никогда не говорили об этом раньше, но ей это понравилось. Он наклонился и провел языком по ее шее, что должно было вызвать отвращение, но только возбудило еще больше.
— Также, ты хороша на вкус, — в его глазах читалось, что он хочет поглотить ее самым грязным способом, и она решила позволить ему.
Мэдлин прижалась к соску справа от того, где ее голова опиралась на его грудь, довольная его резким дыханием. Приятно знать, что она может повлиять на него. Став храбрее и похотливее, чем когда-либо припоминала за всю свою жизнь, Мэдди высвободилась из объятий Гарта и отошла на пару шагов. Ее не волновал десерт, танцы или что-то еще, она хотела Гарт внутри нее, заставляющего ее кричать в экстазе.
Мэдлин спустила платье с плеч и позволила ему упасть на пол, а затем успела заметить, как дикая необходимость исказила его черты.
Бинго!
— Черт возьми! — она голая.
Все-то время, когда он сидел напротив нее, разговаривал и ел, она действительно сидела там, одетая лишь в платье и чертовски сексуальные туфли. Неудивительно, что ее запах был настолько сильным.
Гарт изучал ее с ног до головы, любуясь каждым дюймом сливочной кожи. Воплощение женственности, округлая во всех правильных местах и идеально сформирована. Его волк выл у него в голове, отчаянно желая запустить в нее зубы. Скоро, мой друг. Обещаю, очень скоро.
Гарт встретил ее взгляд и, вместо желания в ее выражении, увидел только опасение.
Ну, он живенько это изменит.