Садящееся солнце залило белые стены Бовирграда золотом. Чем ниже оно садилось, тем больше багрянца выплескивалось на мрамор столицы Бореи, щедро окрашивая сначала шпили зданий, потом медленно спускаясь на стены и мостовые. Вечер завернул в красноватые тона и статую, стоявшую на небольшой площади на окраине города. Здесь сходились две пустынные улочки, образуя кольцо вокруг небольшого фонтана и скульптуры, изображавшей охоту на дикого быка. Высокий коренастый мужчина, держа в руках рога и упершись ногами-столбами, прижимал голову свирепого животного к земле. Скульптор постарался, передавая этот момент, мышцы на руках мужчины и на шее быка бугрились, и было непонятно, что одержит верх - природная мощь быка или упорство охотника. Рядом застыла еще одна фигурка, тоненькая как тростинка девушка, натянувшая лук и готовящаяся пустить стрелу в быка.
Напряженности сцене придавали пурпурные всполохи, которым белый мрамор скульптуры раскрашивало клонившееся к закату светило. При изготовлении глаз охотник и охотницы явно использовалась магия, никакое стекло, никакой кристалл не могли с такой натуральностью имитировать живой взгляд. Казалось, охотница вот-вот моргнет, а ее спутник зарычит от натуги. Но минуты шли, а фигуры никак не оживали.
Но какое-то движение на улице все-таки появилось. Поскрипывая осью, по улице медленно катилась двухколесная коляска, ведомая меланхоличным серым мерином. На облучке, не выпуская вожжей из рук, дремал кучер. Необходимости править у него не было, по уверенной поступи мерина было ясно, что он знает дорогу домой.
Вдогонку коляске по улице бодрым шагом двигалась группа из трех паломников, в свободных голубых балахонах и с дорожными посохами в руках. Паломники двигались гораздо быстрее еле перебирающего ногами серого коня и догнали экипаж возле скульптуры, изображающей сцену охоты.
Последний в колонне паломник притормозил и беспардонно заглянул в коляску.
- Подайте пилигримам на паломничество к Небесному Столпу, - по голосу было слышно, что паломник не просит, а вымогает.
- Что? - раздался из коляски недовольный женский голос, - да как ты смеешь, хам!
- Пожертвуйте, говорю, на угодное Великой Птице дело! - паломник подумал и решил объяснить владелице коляски все максимально понятно, - денег дайте!
- Убирайся! - истерично взвизгнула женщина в коляске.
- Хорошо-хорошо, - паломник вытащил голову из-за занавесок, - не хотите по-хорошему, будем просить как обычно.
Паломник кивнул своему подельнику, идущему впереди. Тот, хорошенько размахнувшись, заехал кучеру посохом в кадык. Очнувшийся от полудремы кучер схватился за горло двумя руками и выпучил глаза. Еще один из пилигримов огрел его по горбу и, сшиб с кареты на землю, где на бедного кучера удары стали обрушиваться со всех сторон.
Паломник, отдавший команду о нападении, на этот раз не стал миндальничать. Он уцепился за хлипкую дверь кареты, поднапрягся и вырвал ее вместе с петлями. Потом подал руку даме, сидящей в карете.
- Мадам, отбросьте сомнения и выходите, - паломник галантно подал руку, - и делайте это поживее, не заставляйте меня вытаскивать вас за волосы.
Из кареты показалась испуганная богато разодетая женщина. Она протянула грабителю-пилигриму руку, но вложить в нее ладонь не успела - в воздухе что-то свистнуло, и кисть грабителя навылет пробила стрела. Среди белоснежных перьев оперения стрелы затесалось одно маленькое красное перышко.
- Ааа! - завопила испуганная женщина, на которую из раненной руки грабителя брызнула кровь.
- Ооо! - кричал грабитель от боли и обиды, озираясь по сторонам и пытаясь понять, откуда же прилетел острый подарок.
И он узрел чудо - статуи охотника и охотницы оживали, белая корка, покрывавшая кожу, трескалась и слетала с их тел. Гибкая девушка накладывала на лук новую стрелу, а ее могучий напарник, оттолкнувшись от постамента, взвился в воздух и приземлился меж двух пилигримов, избивавших кучера. В руках у здоровяка-охотника появилось странное оружие - ни то меч с необычайно длинной рукоятью, ни то копье с вытянутым изогнутым клинком вместо наконечника. Охотник ткнул рукоятью ближайшего противника в переносицу, а второму молниеносным ударом отрубил руку, сжимавшую посох. К крикам женщины и раненного стрелой лжепаломника, присоединились вопли оставшегося без одной конечности грабителя. В этом вихре событий лишь один серый мерин оставался спокойным, он стоял и безмятежно пожевывал удила.
Вырвав из руки стрелу, грабитель сбросил с себя сковывающий движения балахон. Под ним обнаружилась кожаная кираса, усиленная на груди металлическими пластинами и кольчужным полотном. На поясе у грабителя висел короткий прямой меч, который он выхватил, бросившись на подмогу приятелям. Но бросок этот вышел коротким, сразу три стрелы пронзили грабителю голень, колено и бедро. Он скривился от боли.
- Ах ты стерва! - грабитель достал из голенища сапога нож и метнул его в лучницу. Еще одна стрела разрезала воздух и, звякнув, отбила летящий в охотницу нож.
Грабитель перевел взгляд на своих товарищей - под напором охотника те доживали последние секунды своей жизни. Может быть, они были не слишком дружны, а может в их банде было так принято, но грабитель решил, что он слишком молод, чтобы подыхать на площади города в багряном свете садящегося солнца. Уклонившись от следующей стрелы лучницы, лжепаломник со всех ног рванул прочь от кареты.
Надо отдать ему должное - бегать грабитель умел быстро и стрелы в ноге ему мешали мало. Видимо исповедуя принцип «налетай-убегай» он прокачал умение бега до предела. Но на каждое умение всегда найдется контрмера. Из-за угла дома на улицу навстречу улепетывающему грабителю вышел маг воздуха в белом одеянии с вышитой на нем орлиной лапой. Маг вытянул руки вперед и свел ладони вместе, как бы сжимая находящийся между ними воздух. Потом волшебник резко выпрямил руки, и в грудь беглеца ударила упругая волна, подняв его на три метра и швырнув обратно к стоящей карете. Грабитель грохнулся на спину и замотал головой стараясь скинуть с себя оглушение. Но загорать, отдыхать и приходить в себя ему охотник не позволил. Сжав скаррэль в ладонях, он поднял и резко опустил свое оружие, пригвоздив невезучего грабителя к земле. Клинок пробил кирасу как бумагу, лжепаломник захрипел и начал извиваться, охотник провернул скаррэль и вырвал его из раны. Грабитель выгнулся и затих, фонтан крови из его развороченной груди обдал даму из кареты, забрызгав красным с ног до головы. Женщина затравлено озиралась по сторонам, и было непонятно, что напугало ее больше. Сами грабители или эффектная, но кровавая расправа над ними.
- Орден Гнева, - представился охотник, - не волнуйтесь, вам больше ничего не грозит.
- Да? - неуверенно спросила женщина.
- Да-да, - подтвердила спрыгивающая с пьедестала лучница, с которой все еще отваливались кусочки белой маскировочной корки, - вам бы только платье побыстрее в холодной воде замочить, а то не отстирается.
Дама оглядела свое платье, покрытое коркой высыхающей крови, и протяжно с надрывом заголосила.
- Понятно, минут через пять отпустит, - сказал охотник, собирая оставшиеся после грабителей трофеи: три коротких меча и кошели с деньгами. На месте гибели предводителя паломников остались еще и мягкие сапоги, глушившие звук шагов и дававшие приличный бонус к скрытности.
- Сапожки хороши! - разглядывая добычу, произнесла лучница.
- Неплохие, - поддакнул подошедший маг, - только зачем вы меня с собой брали?
- Нападавших должно было быть шестеро, - помогая кучеру подняться, ответил охотник.
Кучер, кряхтя, уселся на козлы.
- Вы бы и шестерых размотали без проблем, - проворчал маг, подавая даме руку, чтобы она могла сесть в карету.
- Таких босяков, да, размотали бы, - здоровый охотник приладил на место дверь от кареты, используя вместо молотка свой пудовый кулак, - а попался бы среди них кто-то серьезный?
- Восьмую банду разгоняем, а никого серьезного так и не встретили, - в разговор вступила девушка-лучница.
- Да, залегли хаи, стали осторожнее. Одна мелочевка последнее время попадается, - нехотя согласился с нею охотник.
- Вот они! Вот! - Бутчер горделиво представлял Найду самых выдающихся охотников Ордена Гнева, - наши орлы и орлицы! Знакомься - Танара!
Штаб Ордена поражал своим убранством, в четырех нишах стояли полные доспехи рыцарей, которых победили в схватке члены Ордена Гнева. Стены были завешены флагами Ордена и коллекцией оружия, добытого в боях. Но Бутчер в эпичном украшательстве решил пойти еще дальше и сделать из штаба некоторое подобие зала славы, с гобеленами, изображающими подвиги героев Ордена. И сейчас Бутчер представлял гроссмейстеру первых братьев Ордена, достойных это чести. Правда, первый «брат» оказался сестрой, стройной невысокой девушкой с луком за плечами.
- И ее муж - Литарь, - продолжил представление Бутчер.
Из строя воинов вышел здоровый хмурый субъект с бородой и вихрастой черной шевелюрой.
- Эта парочка провела двенадцать успешных операций в Бовирграде за последнюю неделю.
- Ого! Вы хоть спали? - удивился Найд.
- Редко, - улыбнувшись, призналась Танара.
- Мало ели, редко спали, но почти две тысячи золотом наколотили! - расхваливал их Бутчер, - настоящий семейный подряд и конвейер по уничтожению пэкашеров. Вообще из игры не выходят!
- А зачем из нее выходить? Мы даже с работы уволились в реале, здесь и денег и самое главное удовольствия больше, - Литарь приобнял свою жену, - у моей жены талант устраивать засады.
- А у моего мужа - проламывать головы!