— Подожди. — практически крик.
Вот и все, пути отступления отрезаны. Не давая себе опомниться, практически налетела на Арта застывшего каменной фигурой у раскрытых дверей. К черту сомнения и страхи. Руки скользнули по обнаженной коже сомкнувшись на напряженном животе. Уткнувшись носом между лопаток, с трудом подавила желание потереться щекой о теплую кожу. Замерла, вдыхая знакомый запах туалетной воды с примесью легких ноток пота. Этот запах наполнял легкие, проникал в каждую клеточку тела, принося успокоение и блаженство. Можно ли сходить с ума по аромату? Теперь я могу с уверенностью сказать «да».
Арт все так же стоял усиленно изображая статую и только шумное дыхание, да теплота его кожи говорили о том, что я обнимаю живого человека. Кончики пальцев покалывало и я не стала отказывать себе в желании провести ими по телу, оправдывая свои действия лишь желанием успокоить расстроенного мужчину.
— Кроха… — сдавленно прохрипел Арт еще сильнее напрягаясь под моими руками.
— Я не боюсь. — торопливо зашептала не давая ему договорить. — Почему ты решил, что я испугалась?
— Твои глаза, в последний момент в них мелькнул страх.
— Я… — и тут до меня дошло о чем он говорит. Я хотела заменить чувство страха новыми ощущениями. Видимо он уловил страх в моих глазах когда на секунду в моем сознании мелькнули картины из прошлого. — Я просто хотела заменить плохие воспоминания, заменить тобой.
— Кроха, ты хоть понимаешь о чем сейчас просишь? — Развернувшись, заключил меня в крепкие объятия, стискивая до боли, еще немного и мои косточки затрещат.
— Ты даже не осознаешь, к чему сейчас сделала первый шаг. Ведь так?
Несколько раз кивнула головой, не особо пытаясь понять о чем он меня спрашивает. Сейчас я была готова согласиться с чем угодно, только бы он был рядом, продолжал сжимать в объятиях, даря тепло своего тела. Сейчас бы оказаться возле нашего камина, свернуться клубочком на его коленях, прижаться щекой к широкой груди и смотреть на горящий огонь слушая размеренный и сильный стук его сердца.
— Ксюшка, какая же ты еще маленькая. — протянул, целуя меня в макушку — Нам надо поговорить и мне нужны от тебя предельно честные ответы.
APT
ДА!!! Эх, сейчас бы заорать во все горло да подпрыгнуть. Эмоции переполняли через край. Пришлось довольствоваться криком про себя, наверное, так кричит душа. Ни к чему сейчас крохе слышать победный клич индейца, не поймет, может быть, даже покрутит пальцем у виска. Хорошо девчонкам, визжи, пищи, прыгай и тебе слова ни кто не скажет, все уже привыкли к женским штучкам. Проходя по короткому коридору, поймал свое отражение в висевшем на стене зеркале. Тут же представил у себя на голове два несуразных хвостика и пышное платьице. Мдааа, уродливая получается девица. Тряхнул головой, пытаясь хоть немного успокоиться. Куда там, у меня разве что из ушей не перла радость вперемешку с ликованием. Страдаю фигней перед зеркалом, а мне между прочим еще кроху чем-то кормить надо. Тут же почувствовал себя пещерным человеком, притащившим внушительный кусок мамонта своей женщине, прямо раздулся от гордости и не беда что этого мамонта покупала моя секретарша в обычном супермаркете. А пещерку бы не помешало протопить. Передернул плечами, подхватив с дивана серую толстовку. И только сейчас осознал насколько замерз. На что только не пойдешь ради того, что бы привлечь внимание понравившейся девушки. Не думал, что из моей затеи что-то получится, но Ксюшка сыграла как по нотам. Удовлетворение заполнило каждую клеточку тела, все таки не зря я терпел холод и полуголый колол дрова на заднем дворе домика и главное как удачно их свалили в кучу прямо под окном ее спальни. Не перевелись еще рыцари готовые на подвиг ради своей дамы сердца.
Огонь приятно согревал озябшие руки и грудь, еще немного и тепло станет обжигающим. Поймал свое отражение в темной облицовке камина. На губах улыбка, не холодная и натянутая как обычно, а теплая и счастливая, даже глаза стали добрее и тоже улыбаются. Давненько уже не чувствовал себя таким счастливым и беззаботным, словно мальчишка. Разгладились хмурые морщинки и квадратный подбородок уже не казался таким тяжелым, почти красавец. Скромность наше все.
Покосился на груду не разобранных пакетов, нас всего двое, а Людочка накупила продуктов на целую роту, разбирай теперь всю эту прелесть по местам. Отходить от камина решительно не хотелось, что поделать, тепло всегда было моей страстью. И все таки не зря я настоял на камине, два дня спорил с ребятами, но мнение свое отстоял. До сих пор остается загадкой, какой бес вселился в Игоря, когда он решил купить старую избушку на курьих ножках и прилегающую к ней территорию. Хватило бы не большого клочка, так нет же, на сколько хватало глаз, столько и выкупил, правду говорят, у богатых свои причуды.
Сейчас в этом домике уже и не узнать старую избушку местного лесника. Население с каждым годом растет, город расширяется вот и пришлось леснику бросать свое насиженное место и перебираться дальше в лесную глушь. Пара десятков километров и наш домик на отшибе перестанет быть таковым.
Вжикнув молнией на толстовке, потопал разбирать пакеты, заодно посмотрю чем можно перекусить на скорую руку. Позже приготовим что-нибудь существенное вместе с крохой. Мысль о совместной готовке показалась на диво привлекательной. Была б кроха немного пораскованней, прыгала бы по кухне в одной моей футболке и крутила попкой под зажигательную и веселую мелодию. Словно в ответ на мои мысли, сотовый разразился звуками тяжелого рока. Выудил телефон из кармана джинс и тут же страдальчески застонал. И чего спрашивается названивает, несколько часов назад только расстались, словно почувствовал мое хорошее настроение. Надо же позвонить и обязательно обосрать всю малину.
— В данный момент все операторы заняты, попробуйте перезвонить позднее. — копируя механический голос пропел в трубку. Мало ли, вдруг повезет и Арес решит перезвонить позднее?
— Смотрю тебя прямо прет. Хорошее настроение?
— Судя по твоему ехидному голосу ненадолго. — буркнул тут же теряя свой шутливый настрой.
— Правильно думаешь, смотрю и настроение поутихло, самое время начинать напрягаться.
— И почему ты не мог просто соскучиться?
— Вобщем слушай. Времени у меня совсем немного, надо ехать к Святе в больницу. Твой потерянный друг Паша не так прост как ты думаешь. Одного не пойму, какого ты столько времени молчал, вместе мы бы давно во всем разобрались? Ну да ладно, будет еще время об этом поговорить. Родители Павла Липова умерли уже давно. Родственников и близких не имеет. Отсюда вытекает вопрос: Откуда у него вдруг взялась сестра и племянница? Информация о Ксюше и ее матери подчищена, либо их имена и фамилия которые ты назвал не настоящие, в этом мы еще разбираемся. Так же настораживает тот факт, что мы ни где не нашли их фотографий. И если как выглядит Ксюша мы знаем, то внешность и личность ее матери загадка. Было бы неплохо если бы Ксюша описала мать, не очень хочется раскапывать могилу что бы провести соответственные анализы и добыть информацию. Сейчас выясняем все что связанно с торговлей живым товаром. Те имена что ты в свое время нарыл это лишь верхушка айсберга. А самое паршивое знаешь что? Некий Липов Павел Витальевич нотариус и адвокат в свое время был негласным доверенным лицом моего отца. Я сейчас буду копать в этом направлении. Аид разбирается с твоими гостями, подробности он сам тебе расскажет немного позже. Твоя задача расспросить Ксюшу как можно подробнее о ее жизни до похищения, сам понимаешь, если бы не было необходимости, я бы не просил.
Информация в голове ни как ни хотела укладываться. Сплошные загадки и не одного ответа и снова предательство, на этот раз не со стороны женщины, но от этого еще больнее. Тот кого я считал другом, тот кто спас меня от смерти, то кому я безоговорочно доверял, предал меня не моргнув и глазом. А говорил ли он мне хоть когда-то правду? И если я мог хоть как-то смириться с тем, что Пашка не пускал меня в свою жизнь и выдавал информацию о себе строго дозировано, то с его враньем я мириться был не намерен.
— Арт? Что-то случилось?
Кроха переминалась с ноги на ногу стоя в нескольких шагах от меня и подозрительно косилась на телефон в моих руках издающий звуки коротких гудков. Такая потерянная, нервно сжимает ладошки в кулаки. Откинул сотовый на стол все еще заставленный пакетами и сделав несколько шагов провел большим пальцем по ее нижней губе освобождая ее из плена жемчужных зубов.
— Ничего такого, с чем мы не сможем справиться. — притянул кроху в объятия.
Кто бы раньше сказал мне, что я буду искать спокойствия в объятиях испуганного ребенка, рассмеялся бы ему в лицо. Легкий запах мандаринов исходящий от темной гривы волос действительно успокаивал. Тепло хрупкого тела дарило уверенность в том, что все действительно будет хорошо. По другому быть просто не может, у нас нет шанса на ошибку и будь я проклят если хоть кому-то отдам единственный лучик солнца освещающий темноту моей души.
— Проголодалась? — наконец-то вспомнил о цели своего визита на кухню.
— Безумно, — улыбнулась, прожигая во мне дыру своими потрясающе красивыми глазами — Готова съесть целого мамонта и даже в сыром виде.
Рассмеялся и схватив на руки понес к столу усаживая ее прямо на столешницу.
— Погоди немного, сейчас разберу пакеты и сделаю нам несколько бутербродов.
— Я помогу, давай вместе.
— Не нужно. — прижал ее бедра к столешнице не давая спрыгнуть. — Просто посиди рядом, это всего лишь бутерброды, вряд ли я смогу их испортить, а вместе будем готовить уже полноценный ужин. Вот там без твоей помощи мне не обойтись.
Кроха не стала спорить и вырываться, но состроила довольно сосредоточенную мордашку. Наверняка пытается объяснить себе мои поступки и слова. Здесь я ей не помощник, сам не могу понять свои действия. Назвать свое желание накормить Ксюшку самому, заботой? Где-то близко, но все равно не то. Была б моя воля кормил бы ее с рук, это определенно доставило бы мне удовольствие. Еще слишком рано для таких действий, могу ее напугать. То что она без страха ко мне прикасается и находит меня притягательным это лишь маленькая победа в череде предстоящих.
По мере опустошения пакетов, задавался все больше и больше вопросом о Людочкиных умственных способностях. Все понимаю, но сказано же было, что отдыхать едут два мужика, вот нафига спрашивается двум мужикам мука, сода и разрыхлитель? Что по ее мнению мы должны были со всем этим делать?
Мысли в голове сменялись калейдоскопом, перескакивая с чувств на содержимое пакетов. Покосился на Ксюшку, кроха сверлила взглядом чайник стоящий на газовой плите. Руки дрогнули едва не выронив хлеб. Если честно, мои наклонности все больше и больше меня пугали. Раньше переживал за свое желание доминировать и подчинять, сейчас же это казалось просто детским лепетом. Ксюшка в розовом пушистом костюмчике в большой белый горошек казалась совсем ребенком и это безумно возбуждало. Ее молодость, наивность и ранимость притягивали словно магнит. Сам себя загнал в угол, ведь специально выбирал вещи, на мой взгляд совершенно не сексуальные, но стоило ей надеть их на себя…
Попытался нарезать хлеб, руки от возбуждения дрожали настолько, что столь простое действие удавалось с трудом. Свисток закипевшего чайника, казалось, был для меня спасением, только казалось. Ровно до того момента как наши руки соприкоснулись одновременно потянувшись к плите. Ксюша успела первой, тонкие пальчики медленно поворачивали ручку, в то время как мой самоконтроль летел ко всем чертям. Очнулся, уже стоя вплотную к Ксюшке. Столешница, на которой она сидела, стала своеобразным барьером, если бы не это досадное препятствие уже давно вдавливался бы своим твердым членом в ее нежную плоть. Вопреки моим опасениям в глазах крохи не было ни капли страха, лишь сплошное любопытство. Слишком быстро, слишком большой напор. Надо отойти, успокоиться и серьезно поговорить. Сейчас извинюсь и быстро выйду из комнаты.
— Только не бойся — губы шептали совершенно не те слова, что я собирался произнести. — Никогда не сделаю тебе больно.
— Знаю, — кроха открыто улыбалась, даже не сделав попытки остановиться и это, стало последней каплей.
Глаза в глаза боясь пропустить малейшую эмоцию. Так далеко, до боли медленно. Между нашими лицами несколько сантиметров расстояния, казавшиеся целыми километрами. Руки сжали столешницу до побелевших костяшек, последний миллиметр, последний шанс отвернуться, избежать прикосновения моих губ.
Судорожный вздох, определенно мой. Простое касание губ выбило воздух из легких. Мягкие, нежные, сладкие. Замер, наслаждаясь ощущениями, прижался немного сильнее, прошелся языком по ее нижней губе прося довериться, разомкнуть губы, впустить в теплую влажность сладкого рта. Робкое движение ее язычка стало для меня поощрением на дальнейшие действия.
Как не странно, но безумное возбуждение отступило. Нет, оно не прошло совсем, просто чувства как будто перешли на новый уровень, более сложный и менее понятный. Такого у меня еще не было ни разу. Щемящая нежность, тихий восторг. Поцелуй получался медленным и тягучим, словно через него мы хотели выразить все то, что таилось у нас в душе. Ее неуверенность, наивность и любопытство. Моя нежность, забота и трепетность. Так можно целоваться часами и это никогда не надоест.
Кроха, прижималась ко мне ища защиты и тепла, впитывала как губка все ощущения, что дарили ей мои губы. Такая маленькая, любопытная, жадная до ласки, совсем как подросток который только начал открывать для себя мир чувственных ласк и наслаждений.