- Обувь
А носить я могу 5… И главное ни слова о том, как это проклятье снимать. В перерывах между восстановлением выносливости удалось заглянуть на игровой форум и почитать, что пишут. Самый адекватный пост в теме был:
«Народ, если вы псих, который себя ну вообще не жалеет, то выбор рандома для вас. Вы гарантированно получите кривого перса, который будет иметь кучу негативных дебафов [проклятий]. Возможно, кто-то прошел этот путь и исправил свое положение, но мне такие не знакомы. Да и никому, в принципе. Прокачать такого перса сложно. Конечно, пятьдесят страниц жалоб на форуме - это много, но разрабы твердят, что это игровой процесс. Я пришел наслаждаться игрой, а рвать задницу как-то не хочется.»
По итогу могу сказать, что я с ним во многом согласен: раз есть такая штука, значит, не спроста же. Ну а трудности я могу преодолеть, главное руки- ноги работают. Вот сколько веток уже нарубил, и ведь в кайф же.
Оказалось, что пока я читал форум и размышлял, старик куда-то ушел, а сейчас он протягивает мне кувшин с прохладным молоком. Как же это вкусно, вот тебе и виртуальная реальность. От эмоций просто зашкаливает.
- Спасибо Вам, – с улыбкой возвращаю уполовиненный кувшин.
- Значит ты не немой? – с прищуром спрашивает дед.
- Эээ, нет, – отрицательно машу головой.
- А какого ж ты топор вырывал, паскудник?! – дед ловко хлещет по моему заду, материализованной, словно из воздуха, хворостиной. – Тебя что, не учили, как надо со старшими разговаривать?!
Кроме булькающих звуков из-за сдерживаемого смеха произнести ничего не получалось, старик бил не больно, но чувствительно. Сам не знаю почему, у меня была именно такая реакция, но почему-то промелькнула мысль, что такого со мной не было уже очень и очень давно. Вы не подумайте, я не мазохист какой-то, просто в этой ситуации было что-то сюрреалистическое и очень забавное. Чахлый старичок гоняет по полянке здорового мужика. Кое-как успокоившись, я остановился и примирительно замахал руками:
- Все сдаюсь! Извините!
Старик лишь кивнул, буркнул «ага» и побрёл в сторону домиков. Уже стоя на крыльце одного из них, он обернулся и крикнул:
- Ну и что ты там стоишь как пентюх, в дом иди, кушать будем!
В доме было неожиданно уютно, пахло сеном и какими-то травами. Чуть кряхтя старик нагнулся и открыв печку, аккуратно вытащил небольшой чугунный горшок. Сам прием пищи он сидел молча, только старательно жевал картошку и хрустел капустой. И только когда все было съедено, а тарелка тщательно почищена с помощью хлебной корочки он заговорил:
- Ну и как звать тебя помошничек?
- Минус – чуть поморщившись ответил ему
- Да? А так сразу и не скажешь, вроде пока одни плюсы. Дров нарубил, еды почти не съел. И куда ты путь держишь?
- А не знаю, куда ноги приведут туда и веду. Я ж совсем ничего про этот мир не знаю.
- Это как? – удивился дед
- А вот так, память у меня отшибло – решив придерживаться своей настоящей истории выдал старику, почти правду.
- Хм. Ну да, то-то ты мне диким показался – он пригладил бороду и спросил – Ну коли не торопишься никуда оставайся у нас в деревне. Глядишь и память вернется со временем. Нас тут не много и почти все старики, сильные руки пригодятся.
Вариантов у меня особо не было, так что предложение деда подходило по всем параметрам. Мне хотелось просто пожить, насладится самим своим существованием и возможностями. В деревне жило пять бабушек неопределённого возраста, шесть крепких стариков – один из которых меня и принял. Деревня жила за счет небольшого поля и добычи мелкого зверья которое попадало в расставленные силки в лесу. Сказать, что меня взяли в оборот – это ничего не сказать. Первые две недели гоняли как лошадь: дров наруби, воду принеси, в лес сходи, забор поправь, на крышу залезь солому постели. Люди в деревне присматривались ко мне, а я к ним. Мне было жаль стариков которые доживают свой век и уже не имеют той силы которая есть в молодости. Забот было много, но постепенно люди пообвыклись, что с ними живет новый поселенец и стали даже здороваться – иногда и когда никого не было рядом и сквозь зубы. Подозреваю, что только ради того, чтобы я им не отказал помочь в очередной раз. Очки в репутации потихоньку росли и сегодня статус «Недоверие» сменился на безразличие – уже какой-то результат.
За все это время я старался не углубляться в лес глубоко, до сих пор ни оружия ни брони у меня не было. Разве что топор, но это так себе оружие, навыка обращения с ним у меня нет, а встретить волка было очень просто, по крайней мере так говорили. Сегодня меня отправили за медом и надо было пройти пару километров через лес, хорошо хоть карту дали, хотя заблудиться было нереально, тропинка была всего одна. До пасеки добрался совсем незаметно, на небольшой полянке стояли ульи-домики, всего четыре штуки, а возле них крутился какой-то суетливый тип с лысиной на голове. То что пасека принадлежала Митрофану я знал точно, а потому только увидев незнакомого мужика крикнул:
- Тебе чего там надо, куда нос суешь?!
Мужик от неожиданности подпрыгнул на метр и резко развернулся в мою сторону. Увидев меня он заметно расслабился:
- Так это, медку хотел взять, вкусный медок-то, да и продать его можно если весь собрать. Вон видишь – он указал рукой на деревянные бочонки стоящие у ульев – и тара есть подходящая. Соберем мед, продадим, за каждый бочонок по золотой монете. Две тебе, две мне. Да еще и наедимся пока собирать будем.
- Хм, а давай – легко соглашаюсь я – а почему так дорого за мед то?
- Так это, он много где используется, и в зельях, настойках, рецептах, да и сам по себе вкусный. А тут пчелы дикие, хоть и в ульях живут люди за ними не ухаживают. Видишь лес вокруг?
- Ага, вижу, а там что? – и показал рукой в сторону
- Где? – Отвернул голову тот себе за спину, я подошел уже совсем близко, а потому ударил без замаха, попав гаду точно в затылок обухом топора. Тело как подкошенное рухнуло на землю. Связав неудачливого воришку и собрав мед в бочоночки, потащил волоком свою добычу в деревню.
Тащил не очень быстро, а потому к моменту когда добрался до первого дома, меня уже ждали все жители.
- Вот ваш мед, уважаемый Митрофан, а вот злодей который этот мед хотел украсть, да еще и мне долю от продажи предлагал. – с этими словами я стянул с головы пленника мешок, который я же ему и надел, чтобы он дорогу не запомнил если что. Народ ахнул и загомонил, в голосах была тревога и злость одновременно.
- Вот гад такой, все ему мало негодяю!
- И что теперь с нами будет-то?
- Как что плохо все будет это точно
Я стоял и не понимал, что происходит, Митрофан увидев мой расстерянный вид пояснил:
- Минус, тот кого ты приволок, работает в замке местного барона, доносы пишет поганец если где-то что не так, ну и взятки берет чтобы значит ничего плохого не сообщил про честных людей. Что теперь делать я даже не знаю. Отпустить его – значит к вечеру здесь стража будет, всю деревню пожгут. Мы старики уже никому не нужны, налог и те не платим, что с нас взять то?
Народ притих не вмешиваясь в его слова и ожидая ответа от меня. Ситуация была не из лучших. Пленник мычал в тряпочку и со злостью смотрел на всех вокруг прожигая взглядом – словно подтверждая самые худшие слова старика.
Покарать смертью из-за попытки украсть мед – крайне несправедливо. С другой стороны он сам виноват в своей репутации, а подводить под удар стариков тоже дело не благородное. Молча обведя всех тяжелым взглядом, я поднял брошенный мешок с земли. У пленника округлились от ужаса глаза и он забился, замычал, пытаясь освободиться от веревок. Успокоив пленника очередным ударом обухом топора, одел ему на голову мешок и поволок обратно в лес.
По возвращению, вся деревенька, меня молча провожала взглядом до самого дома. Стоило входной двери закрыться за моей спиной как пришло очередное сообщение, напоминая, что это все таки игровой, а не реальный мир:
«Уровень репутации с жителями в деревне Макеевка повышен до жалость. Вы уже не безразличны, но убогим хотя-бы подают»
Меня не покидало чувство чего-то неправильного, грязного. Последние события не прошли даром, было трудно находится в этом месте. Жители деревушки старательно изображали радость но вот их глаза… они постоянно уходили в сторону, стараясь не встречается глазами опускали головы к земле, а я просто кожей ощущал ЖАЛОСТЬ по отношению ко мне. Да, уверен, свою роль играл уровень репутации, но поделать ничего с этим не мог. Настоящий мужик может принять помощь, поддержку но не жалость. Она беспощадно разрушает. Если ты вызываешь у окружающих жалость, то срочно надо что-то менять, вгрызаться в окружающее пространство, рвать жилы но ползти вверх из этой ямы отчаяния и горечи. Необходимо собрать всю волю в кулак и преодолеть этот период. Других вариантов нет. У меня же был только один выход, покинуть это место и отправится дальше. Сделать сейчас что-то значимое и подняться в их глазах я не мог, а значит тянуть смысла не было и я начал собирать свои небольшие пожитки – топорик, да небольшой мешок с лямками – по типу армейского вещмешка, который мне достался после очередного поручения: «сбегай– принеси».
Дед у которого я жил, с раннего утра куда-то ушел, а потому сборы не вызвали никаких ненужных вопросов, не хотелось уходить вот так не попрощавшись, но и ждать было бессмысленно. Окинув взглядом уют небольшой избушки, и вздохнув на прощание провел рукой по гладкому боку деревянного сруба, ощущая тепло дома и мягкость мха. Пусть и за такой короткий срок, но я успел привыкнуть к нему как к своему, было немного грустно. Внезапно дверь резко открылась, стукнувшись с грохотом об стенку будто ее вышибли с удара ноги. А в следующую секунду в комнату влетел вихрь из стражников закованных в железную броню, я лишь отдернул руку от стенки, как уже был профессионально скручен могучими войнами. Заломали меня так, что удавалось смотреть только на носки своих ботинков, да мелькавшие доски пола. Преодолев порожек и ступеньки, мягко ступил на траву и тут же получил болезненные удары под коленные чашечки, а руки развели в стороны выкручивая их ка канат за кисти в разные стороны. Все произошло настолько быстро, что я даже не успел ничего понять. Только остаря боль не давала даже шелохнуться.
- Этот ли душегуб моего писчего удавил? – раздался голос прямо передо мной, кое как подняв голову вверх увидел сидящего на коне, холенного и ярко одетого мужчину лет за сорок. Острые черты лица и какая-то едкая ухмылка словно застывшая на лице, не придавали ему дружелюбия. Скорее наоборот говорили – этот пойдет по головам но свой кусок вырвет даже из рук умирающего ребенка. Судя по всему это был барон, собственной персоной осветивший такой поганый день.