– Судить меня будешь? – фыркнул дроу. – Разве это твое дело или ты теперь судья Кэддерли?
За спиной жреца стояли два дворфа, и тот, что был с желтой бородой, более серьезный, что-то проворчал и сердито завозился. Зато его зеленобородый братец сиял лучезарной простоватой улыбкой. Джарлаксу, привыкшему подозревать всех, именно он показался более опасным.
Кэддерли, не мигая, смотрел на наемника:
– Все мы должны отвечать за свои поступки.
– Только перед кем? – живо огрызнулся дроу. – Ты же даже представить себе не можешь, как я живу. Интересно, что бы ты стал делать во мраке Подземья?
Он начал заводиться, но внезапно Энтрери и Даника в один голос оборвали его:
– Хватит уже!
– У-у-у, – негромко прогудел дворф с зеленой бородой, тогда как все остальные замолчали, словно воды в рот набрав. Энтрери и Данику не меньше остальных поразило, как согласованно вырвался у них этот возглас. Они поглядели друг на друга так, словно готовы были прямо сейчас ринуться в бой.
– Давайте договоримся так, – сказал Кэддерли. – Передайте нам хрустальный осколок и идите своей дорогой. Пусть ваше прошлое остается на вашей совести, и меня будет заботить только то, что вы натворите в будущем. Но если вы останетесь вблизи Парящего Духа, тогда все, что бы вы ни сделали, будет касаться меня напрямую, и я глаз с вас не спущу.
– Трепещу при одной мысли, – выпалил Энтрери, опередив Джарлакса, который, правда, собирался сказать то же самое, только в менее резкой форме. – Но к несчастью для нас всех, нам еще долго предстоит быть вместе. Ты мне нужен, чтобы уничтожить проклятый кристалл, а я тебе нужен, потому что я – его хозяин.
– Отдай его, – холодно проговорила Даника.
– Не-а, – усмехнулся убийца.
– Но я присягнул, что уничтожу его, – возразил жрец.
– Я уже не раз такое слышал, – ответил Энтрери. – Но пока оказался единственным, кто смог противостоять соблазнам кристалла, а потому он останется со мной до тех пор, пока не исчезнет. – Он ощутил исходящую от Креншинибона дрожь, в которой были одновременно мольба, угроза и самая необузданная ярость.
Даника скривилась, так оскорбительно прозвучали его слова, но Кэддерли жестом попросил ее сдержаться.
– Нет никакой надобности в подобном подвиге, – обратился он к Энтрери. – Ты не обязан это делать.
– Обязан, – твердо ответил Энтрери, хотя при взгляде на Джарлакса ему показалось, что тот заодно со жрецом.
Убийца мог его понять. Избавиться от кристалла, не выдержав чудовищной битвы, невозможно, а их к тому же преследуют сильные враги. Но Энтрери нутром чувствовал, что должен идти до конца. Он ненавидел этот кусок хрусталя лютой ненавистью, а потому испытывал потребность увидеть, как проклятый кристалл будет уничтожен. Откуда взялись эти чувства, он не понимал, но сопротивляться им не мог, а потому не собирался отдавать Креншинибон ни Кэддерли, ни Данике, ни Рай'ги и Киммуриэлю, ни кому бы то ни было еще, пока бьется его сердце.
– Я доведу дело до конца, – пообещал Кэддерли.
– Это ты так говоришь, – язвительно ответил убийца.
– Я – жрец Денеир…
– А на мой взгляд, так называемые добрые священники меньше всех достойны доверия, – холодно прервал убийца. – Для меня они хуже троглодитов и зеленой слизи. Это самые закоренелые лицемеры и лжецы в мире.
– Прошу тебя, друг, не надо распаляться, – довольно сухо обратился к нему Джарлакс.
– А я полагала, что так в первую очередь надо называть наемных убийц, душегубов и воров, – жарко вмешалась Даника, выплескивая, наконец, свою ненависть.
– Милая девушка, Артемис Энтрери – не вор, – с ухмылкой ответил Джарлакс, надеясь слегка разрядить напряжение. Стоит перегнуть палку, и они, два не самых желанных гостя, окажутся в довольно плачевном положении.
Кэддерли положил руку на плечо жены, вздохнул и попытался еще раз договориться.
Но Энтрери грубо оборвал его:
– Не надо тратить слов. Кристалл у меня, и я на деле доказал, что лучше кого бы то ни было могу сопротивляться его зову. Если хотите отобрать его у меня – попробуйте, но знайте, что просто так я его не отдам, к тому же я обращу силу Креншинибона против вас. Я хочу его уничтожить, вы, как говорите, тоже. Тогда давайте сделаем это вместе.
Кэддерли молчал довольно долго, несколько раз поглядел на жену, на Джарлакса, словно надеясь на подсказку, но так ее и не дождался.
Пожав плечами, он посмотрел на Энтрери.
– Ну, как знаешь, – уступил он. – Кристалл должна накрыть магическая тьма, а потом на него должен дохнуть гигантский древний красный дракон.
Джарлакс начал было согласно кивать, но вдруг замер и испуганно выпучил глаза.
– Отдай ему кристалл, – немедленно потребовал он у Энтрери.
У Артемиса Энтрери, конечно, не было ни малейшего желания встречаться с красным драконом любого размера и возраста, но еще больше он боялся, что сила Креншинибона может снова вырваться из-под контроля. Теперь им всём известно, как уничтожить кристалл, и если Креншинибону удастся избегнуть разрушения, он ни за что не оставит их в живых, если только они не превратятся в его послушных слуг.
А такая вероятность внушала убийце ни с чем не сравнимое отвращение.
Джарлакса так и подмывало заметить, что Дзирт До'Урден не менее твердо держал кристалл в руках, но он удержался, посчитав за лучшее не упоминать о нем вообще. Судя по поведению Кэддерли, можно было предположить, что ему известен исход поединка в башне, а дроу не хотел, чтобы Энтрери узнал о том, что его неотступный кошмар жив. По крайней мере, сейчас этого нельзя было допустить – слишком много…
Все же некоторое время он всерьез подумывал выложить все как есть, и тогда Энтрери возжаждет побыстрее избавиться от кристалла, чтобы вместе с Джарлаксом заняться более важным делом – отправиться на поиски ненавистного дроу.
Но он удержался, и тут же понял, усмехнувшись, что это Креншинибон пытается ненавязчиво завладеть его волей.
– Н-да, умно, – шепнул он, и когда все обернулись к нему, только непонимающе улыбнулся.
Спустя какое-то время Кэддерли и его друзья начали готовиться к походу в логово некоего дракона, а Энтрери и Джарлакс отправились гулять в окрестностях великолепного храма, чувствуя, что за ними настороженно наблюдают.
– Необыкновенная красота, ты не находишь? – обратился к спутнику наемник, разглядывая собор, высоко вознесший свои шпили и сверкавший разноцветной мозаикой витражей.
– Лживая маска бога, – кисло отозвался Энтрери.
– Может, его лик? – уточнил дроу. Энтрери пристально поглядел на него и снова перевел взгляд на строение.
– Маска, – повторил он, – или обман, созданный теми, кто хочет подняться выше остальных, но не имеет для этого ни сил, ни способностей.