Но что бы там ни было, когда Энтрери смотрел на величественный храм Парящего Духа, в его темных глазах вспыхивала ненависть. Хотя даже Джарлаксу, сыну мрака, казалось, что собор по справедливости носит свое имя: когда он обращал взор на его взлетающие в небо башни, его дух светлел и как будто возносился вместе с ним.
А вот с его спутником, похоже, ничего подобного не происходило. Крепкий орешек этот Артемис Энтрери.
– Что ты будешь делать, когда Креншинибона не станет? – неожиданно спросил убийца.
Джарлакс помолчал, обдумывая вопрос и ответ на него.
– Ты хочешь сказать, если кристалла не станет? – уточнил дроу. – Ты когда-нибудь имел дело с красными драконами, дружище?
– Зато Кэддерли имел, как и ты, бьюсь об заклад, – ответил Энтрери.
– Всего лишь однажды, и ничуть не хочу встречаться снова, – сказал Джарлакс. – С ними невозможно разговаривать разумно, потому что эти чудища не стремятся к какой-то личной выгоде. Они очень незатейливые, и это делает их еще более опасными.
– Тогда надо показать ему Креншинибон, пусть уничтожит его, – заметил Энтрери и сразу же ощутил безмолвный вопль кристалла.
– Зачем? – спросил Джарлакс, и убийца понял, что дроу тоже услышал этот крик.
– Зачем? – переспросил Энтрери и повернулся к наемнику.
– Может, мы торопимся, – пояснил Джарлакс, – ведь теперь мы знаем, как уничтожить осколок, так что можем вынудить его служить нам.
Энтрери рассмеялся.
– Но я дело говорю, к тому же тут столько можно получить, – не сдавался Джарлакс. – Креншинибон влияет на меня, это правда, но раз уж мы уверены, что главный сейчас ты, а не он, зачем пороть горячку и стараться как можно скорее избавиться от него? Почему сперва не убедиться, что ты можешь повелевать им себе на пользу?
– Ведь если ты точно знаешь, что можешь уничтожить его, и Креншинибон тоже это знает, то, вероятно, и не потребуется уничтожать его, – подыграл ему убийца.
– Вот именно! – торжествующе воскликнул дроу.
– А если точно знаешь, что можешь разрушить хрустальную башню, сразу строишь две, – издевательски закончил Энтрери, и победная улыбка в миг слетела с темного лица наемника.
– Он снова поймал меня, – недовольно сказал дроу.
– Наживка все та же, а рыбка Джарлакс клюнула еще лучше, – усмехнулся убийца.
– Собор, говорю, необыкновенно прекрасен, – произнес Джарлакс, демонстративно меняя тему.
Энтрери снова рассмеялся.
«Тогда задержи его», – мысленно предложил Яраскрик Киммуриэлю, сообщившему ему, что Рай'ги хочет перехватить Джарлакса, Энтрери, жреца Кэддерли и его друзей у логова красного дракона.
«Рай'ги остановит только бой, – возразил дроу. – Он хочет получить кристалл любой ценой».
«Потому что кристалл ему это внушил» – ответил Яраскрик.
«Тем не менее, похоже, что он вроде частично освободился от его власти, – сказал псионик. – Рай’ги отправил большинство солдат в Мензоберранзан и последовательно сворачивает все дела на поверхности».
«Пусть так, – согласился иллитид, – но не надо думать, будто Креншинибон позволит унести себя в темные глубины Подземья. Он черпает силу только в солнечном свете».
«Рай'ги убедил себя, что нескольких хрустальных башен на поверхности будет достаточно, чтобы кристалл мог собирать энергию под солнцем и проводить ее в Мензоберранзан», – объяснил Киммуриэль, потому что колдун сам рассказал ему об этом – якобы Креншинибон сам это предложил.
«Рай'ги многое кажется, – отозвался иллитид с некоторой издевкой. – А источник всех этих прекрасных возможностей всегда один и тот же».
Псионику не особенно хотелось обсуждать это. Он оказался втянутым в противостояние пяти могучих соперников: Рай’ги, Яраскрика, Джарлакса, Артемиса Энтрери и самого кристалла, и не мог почти ничего изменить в ходе событий. Пойти против Рай'ги он не решался из уважения к его уму и магическим способностям, к тому же они слишком прочно связаны. Меньше всего он боялся Яраскрика. У иллитида никаких шансов победить его, если Рай'ги будет с псиоником заодно. Киммуриэль мог парализовать ментальную энергию проницателя разума на срок, достаточный, чтобы чародей успел его убить.
Киммуриэль к тому же начинал искренне верить, что кристалл составит Рай'ги отличную пару и вместе они станут процветать, но при этом сознавал, что вряд ли Креншинибон с удовольствием воспримет близость псионика. Джарлаксу не удалось удержать осколок в, подчинении, но ведь он и не знал заранее, насколько искусно эта вещь умеет манипулировать сознанием. В том, что Рай'ги повторит его ошибки, Облодра сомневался.
Конечно, если кристалл будет уничтожен, все станет гораздо проще и яснее, но идти ради этого на противостояние с Рай'ги Киммуриэль не собирался.
Однако, поглядев на иллитида, он напомнил себе, что отчасти уже предпринял шаги против друга, поведав врагу чародея о планах Рай'ги вступить с кристаллом в союз.
Отвесив почтительный поклон Яраскрику, псионик отбыл на волнах магического ветра в свои комнаты во дворце Басадони. Он знал, что внизу, в подвале Рай'ги терпеливо ожидает ответа йоклол и размышляет, как нанести сокрушительный удар бывшему главарю и его новым союзникам.
Киммуриэль совершенно не представлял, каким образом он сможет вписаться в этот расклад.
Кэддерли подошел к Артемису Энтрери и начал неспешно напевать что-то, в то время как убийца наблюдал за ним с явным недоверием. Жрец уже наложил защитные чары на себя, Данику, Айвена и Пайкела, но Энтрери вдруг представилось, что Кэддерли может сейчас воспользоваться случаем, чтобы избавиться от него. А разве можно придумать для этого лучший способ, чем отправить его в пещеру огнедышащего дракона, убедив, что он надежно защищен от бушующего пламени?
Убийца искоса взглянул на Джарлакса, который отказался от помощи Кэддерли, заявив, что у него свои приемы. Темный эльф слегка кивнул ему и сделал пальцами знак, подразумевавший, что все в порядке и жрец на самом деле наложил на него заклятье против огня.
Закончив, Кэддерли чуть отступил и придирчиво осмотрел свой маленький отряд.
– Я по-прежнему считаю, что лучше справлюсь со всем один, – снова сказал он, вызвав недовольные гримасы Даники и Энтрери.
– Я бы согласился, если бы весь фокус заключался только в том, чтобы создать заградительную стену против огня и швырнуть за нее кристалл, – ответил Джарлакс. – Однако, боюсь, для того чтобы дракон пыхнул огнем, тебе придется его разозлить. Они не очень охотно пользуются своим самым сокрушительным оружием.
– Скорее всего, он дохнет пламенем, едва увидит всю нашу компанию, – предположила Даника.
– Пуф! – согласился Пайкел.
– Мы должны учесть все непредвиденные обстоятельства, дражайший Кэддерли, – сказал Джарлакс. – Мы должны быть готовы к любым случайностям и суметь обратить себе на пользу всякую неожиданность. С таким старым и умным драконом просчеты недопустимы.
Но тут дроу и жреца отвлек Пайкел. Он скакал вокруг брата и посыпал протестующего Айвена каким-то порошком, напевая при этом странную песенку. Допев, он довольно ухмыльнулся, подпрыгнул и что-то шепнул брату на ухо.
– Говорит, у него есть какое-то дополнительное заклинание, – пояснил желтобородый дворф. – Он уже использовал его на себе и на мне и спрашивает, есть ли еще желающие.
– А что за заклинание?