Снаружи раздался шум реактивных двигателей. Корабль опустился на крышу со свистом, который могло бы издать какое-то стальное насекомое. Раздалось несколько глухих ударов, потом послышались голоса и шаги на верхних этажах.
Рита увидела, как на лице её дяди на какое-то мгновение проступил страх, сменившийся пониманием. Затем Картрайт вновь стал усталым и спокойным.
— Они прибыли, — слегка улыбнувшись Рите, еле слышно сказал он.
В коридоре застучали тяжелые сапоги военных. Гвардейцы Директората в зеленых мундирах ворвались в зал и выстроились вдоль стен. Вслед за ними, с портфелем в руке, появился чиновник Директората. Лицо его было бесстрастным.
— Вы Леон Картрайт? — спросил он. — Дайте мне ваши документы. Они у вас с собой?
Картрайт вытащил из внутреннего кармана пиджака пластиковую трубку, открыл её и вынул тонкие металлические пластинки. Одну за другой он выкладывал их на стол:
— Свидетельство о рождении. Школьный аттестат. Диплом о профессиональном образовании. Психоаналитическая характеристика. Медицинский сертификат. Справка о судимости. Свидетельство о гражданском статусе. Перечень мест работы. Освобождение от последней присяги на верность. Ну и все прочее.
Он придвинул все это к чиновнику, снял пиджак и засучил рукав рубашки.
Служащий Директората быстро пробежал глазами документы, потом сравнил идентификационный знак со знаком на предплечье Картрайта.
— Мы возьмем отпечатки пальцев и психологический слепок мозга позже, хотя это и лишнее; я знаю, что вы Леон Картрайт. — Он вернул документы. — Я майор Шеффер из Корпуса телепатов Директората. Сегодня утром, чуть позже девяти, произошла смена власти.
— Понятно. — Картрайт опустил рукав и надел пиджак.
— Вы не классифицированы? — спросил Шеффер, проведя пальцем по ровному краю свидетельства о гражданском статусе.
— Нет.
— Полагаю, ваша правовая карточка находится на вашем Холме-протекторе. Так ведь обычно бывает, правильно?
— Да, обычно так и бывает, — согласился Картрайт. — Но я сейчас не связан присягой ни с одним из Холмов. Как вы могли заметить по моим документам, я был уволен в начале этого года.
— Тогда, конечно же, вы продали её на черном рынке, — пожал плечами Шеффер. — Чаще всего выбор Колеса Фортуны падает на неклассифицированных, так как их гораздо больше. Зато классифицированные всегда умудряются завладеть вашими правовыми карточками.
Картрайт выложил на стол карточку:
— Вот она.
— Невероятно! — Шеффер был изумлен.
Он быстро прозондировал мозг Картрайта, и на его лице появилось озадаченное выражение.
— Вы уже знали. Заранее знали.
— Да.
— Это невозможно! Мы прибыли, как только это произошло. Даже Веррик ещё не в курсе. Вы первый человек, не считая Корпуса телепатов, кто об этом узнал. — Он придвинулся к Картрайту. — Здесь что-то не так. Откуда вы узнали, что это должно произойти?
— Теленок с двумя головами, — туманно ответил тот. Озадаченный чиновник продолжал читать мысли Картрайта. Внезапно он прервал свое занятие:
— Теперь это не важно. Видимо, у вас есть какие-то дополнительные каналы информации. Я мог бы найти их при тщательном обследовании вашего мозга. — Он протянул Картрайту руку. — Мои поздравления. Если вы не против, то мы возьмем это место под охрану. Через несколько минут Веррик будет проинформирован. Мы должны подготовиться к этому. — Он вернул Картрайту правовую карточку. — Берегите её. Это единственное доказательство вашего нынешнего положения.
— Догадываюсь, — согласился Картрайт, начиная снова дышать. — Думаю, я могу на вас рассчитывать. — Он спрятал карточку поглубже в карман.
— Думаю, можете. — Шеффер задумчиво облизал губы. — Как странно… Теперь вы наш руководитель, а Веррик — никто. Нам потребуется время для психологической перестройки. Некоторые молодые сотрудники Корпуса не помнят другого верховного крупье… — Он повел плечом. — Предлагаю вам первое время побыть поближе к Корпусу. Мы не можем оставаться здесь, многие люди в Батавии присягали на верность именно Веррику, а не его должности. Нам придется всех прозондировать и отсеять подозрительных. Веррик использовал этих людей для контроля над Холмами.
— Меня это нисколько не удивляет.
— Веррик довольно прозорлив. — Шеффер окинул Картрайта оценивающим взглядом. — В то время, когда он занимал должность верховного крупье, на него несколько раз готовились покушения. Но у нас всегда кто-то был внедрен в организацию. Пришлось повозиться, но полагаю, что мы для этого и существуем.
— Я рад, что вы прибыли, — признался Картрайт. — Когда я услышал шум, то подумал, что это Веррик.
— Это вполне мог быть он, если бы мы его заблаговременно предупредили. — Глаза Шеффера зловеще блеснули. — Если бы не старшие телепаты, то, вполне возможно, мы сначала сообщили бы эту новость ему, а потом уж направились сюда. В этом большая заслуга Питера Вейкмана. Он напомнил нам об ответственности и долге.
Картрайт взял на заметку это имя. Надо будет взглянуть на этого Питера Вейкмана.
— Направляясь сюда, — медленно продолжал Шеффер, — мы перехватили мысли большой группы людей, очевидно вышедших из этого здания. Они думали о вас и об этом месте.
Картрайт мгновенно насторожился:
— И что?
— Они удалялись от нас, поэтому мы не смогли узнать побольше. Они думали что-то о космическом корабле. Что-то о долгом перелете.
— Вы говорите как правительственный предсказатель.
— Их окружало плотное облако возбуждения и страха.
— Не могу вам ничего по этому поводу сказать, — с нажимом произнес Картрайт. — Я ничего об этом не знаю. И с легкой иронией добавил: — Наверное, какие-нибудь кредиторы.
А во дворе Общества ходила кругами Рита О'Нейл. Она чувствовала какую-то опустошенность. Великий момент настал и прошел, сразу же став историей.
Рита посмотрела на небольшой простенький склеп с останками Джона Престона. Темное уродливое тельце лежало в пожелтевшем, засиженном мухами пластиковом саркофаге. Маленькие, изувеченные артритом ручки сложены на птичьей груди, на закрытых глазах — теперь уже ненужные очки. Тщедушный горбатый человечек… Склеп был покрыт пылью, вокруг валялся мусор. Затхлый ветерок перегонял его с места на место. Никто не навещал останки Престона. Склеп был забытым одиноким памятником, заброшенным глиняным сооружением…
А в полумиле отсюда, у летного поля, из старых автомобилей выходили люди. На стартовой площадке стоял потрепанный грузовой корабль. Люди неуклюже поднимались по узкому металлическому трапу и исчезали внутри.
Фанатики отправлялись в путь. Они собирались найти в глубинах космоса мифическую десятую планету Солнечной системы, легендарный Пламенный Диск, мир Джона Престона, затерявшийся в пустоте.
Картрайт не успел ещё добраться до здания Директората в Батавии, а новость уже вырвалась на волю. Пока скоростная межконтинентальная ракета переносила его через южную часть Тихого океана, он сидел, не отрывая взгляда от телевизионного экрана. Под ним раскинулся голубой океан с бесконечным множеством черных точек: это были плавучие домики из пластика и металла, в которых жили семьи азиатов. Эта хрупкая цепочка протянулась от Гавайев до Цейлона.