— С этим не пропадешь. Видно сразу — весь просолился. Как ты думаешь, сколько ему лет?
— Наверное, шестьдесят.
— Да, не меньше — в японскую войну воевал.
После короткой перемены Кудряшов представил нам преподавателя истории, Максима Петровича Черторинского, и ушел, оставив нас с учителем.
Это был гражданский человек, несмотря на то, что на нем был флотский китель. Брюки, слишком широкие, обвивали его ноги винтом.
Он был бы совершенно лыс, если бы темно-рыжий пух не прикрывал его виски. Из-под двух кустиков темно-рыжих бровей на нас с любопытством смотрели темно-карие глаза.
— Ну-с, уважаемые товарищи, — обратился к нам преподаватель, — рад с вами познакомиться. Вы моряки и сыновья моряков и, конечно, знаете, что столица черноморских моряков — Севастополь. Я полагаю, многие из вас бывали в Крыму?
— Будь спок, бывали, — отозвался Фрол.
— Как вы сказали? — насторожился учитель.
— Я сказал, что бывали.
— Так. А может быть, кто-нибудь из вас и родился в Крыму?
— Кто-нибудь и родился, — ответил Фрол.
— Вы, например?
— Предположим. И еще есть, которые родились.
— Судя по полученным вами наградам, вы воевали.
— И воевал.
— За Крым?
— И за Крым.
— А может быть, вы скажете мне, — спросил Фрола преподаватель, — знали ли вы, за что воевали?
— То есть как «за что»? — возмутился Фрол. — Это каждый знает: за Родину.
— Отлично, — одобрил учитель. — За Родину. А что такое Крым, за освобождение которого вот сейчас, когда мы с вами сидим тут в классе, воюют наши бойцы и матросы и офицеры?.. Вы не можете мне сказать, что такое Крым? — обратился преподаватель к Фролу.
— Полуостров.
— С этим не пропадешь. Видно сразу — весь просолился. Как ты думаешь, сколько ему лет?
— Наверное, шестьдесят.
— Да, не меньше — в японскую войну воевал.
После короткой перемены Кудряшов представил нам преподавателя истории, Максима Петровича Черторинского, и ушел, оставив нас с учителем.
Это был гражданский человек, несмотря на то, что на нем был флотский китель. Брюки, слишком широкие, обвивали его ноги винтом.
Он был бы совершенно лыс, если бы темно-рыжий пух не прикрывал его виски. Из-под двух кустиков темно-рыжих бровей на нас с любопытством смотрели темно-карие глаза.
— Ну-с, уважаемые товарищи, — обратился к нам преподаватель, — рад с вами познакомиться. Вы моряки и сыновья моряков и, конечно, знаете, что столица черноморских моряков — Севастополь. Я полагаю, многие из вас бывали в Крыму?
— Будь спок, бывали, — отозвался Фрол.
— Как вы сказали? — насторожился учитель.
— Я сказал, что бывали.
— Так. А может быть, кто-нибудь из вас и родился в Крыму?
— Кто-нибудь и родился, — ответил Фрол.
— Вы, например?
— Предположим. И еще есть, которые родились.
— Судя по полученным вами наградам, вы воевали.
— И воевал.
— За Крым?
— И за Крым.
— А может быть, вы скажете мне, — спросил Фрола преподаватель, — знали ли вы, за что воевали?
— То есть как «за что»? — возмутился Фрол. — Это каждый знает: за Родину.
— Отлично, — одобрил учитель. — За Родину. А что такое Крым, за освобождение которого вот сейчас, когда мы с вами сидим тут в классе, воюют наши бойцы и матросы и офицеры?.. Вы не можете мне сказать, что такое Крым? — обратился преподаватель к Фролу.
— Полуостров.