Как только подчиненный покинул кабинет, в нем снова воцарилась тишина. Но Алекс не ощущал ее тягости, наоборот, в его сердце жила любовь, подпитываемая взаимными чувствами Алики.
Воспоминания о втором поцелуе хлынули неудержимыми потоками. Нежные касания. Легкость. Желание. Они разговаривали ни о чем и обо всем из занятия в занятие. Ей не нужно было его обучение, да и ничье другое – он понял это, но встречи не отменял. Так они могли видеться ежедневно, без лишних глаз и ушей. Не хотелось ее смущать.
Сильная, храбрая девочка. Она все в своей жизни смогла сама. Там – в том, другом мире, – сама справилась, сама обуздала свою силу и достигла ее пика. Полный контроль над силой, которого он – Александр – добивался тысячами кругов, она захватила за десяток земных лет. Невероятная, смешливая, чувственная, его...
Хотелось привязать ее к себе всеми возможными способами, не отпускать ни днем, ни вечером, ни ночью. Ему все время не хватало ее. Наваждение? Привязанность? Любовь! Взрослому мужчине вдруг стало страшно от осознания полной капитуляции перед ней. Королева средь миров победила, решительно поставив шах и мат в своей игре.
Глава 9
Глава 9
Тулие расцветало всеми возможными красками. Яркие ранние цветы пестрели на клумбах города, в парках и даже на территории особняка. Алике хотелось петь, хоть голос и не позволял делать это так же прекрасно, как известным певицам. Еще один день, еще одна встреча. Не было ухаживаний как таковых, но их с лихвой заменяли часовые разговоры и глубокая страсть. Воспоминания заставили щеки налиться краской. Она никому не желала рассказывать об их маленькой тайне. Это было только их время, и пусть весь мир подождет…
Щенки подросли, но остались все такими же смешливыми. Животные на Санрайс, в отличие от людей, росли до определенного возраста. Теперь каждый из них имел свои четко выраженные мысли. Например, Ежику очень полюбились ботинки Александра, и, когда мужчина отвлекался, песик с неимоверным упорством подскакивал и бросался на них, пытаясь откусить хотя бы часть. Он получил свою кличку за вздыбленный хохолок на голове, которого, кроме как у него, больше ни у кого не было. В один из дней ради эксперимента Алекс принес с собой старую пару обуви, а сам красовался в новеньких ботинках. Аля похвалила его выбор, да только Ежик подарка не оценил. Уже через несколько минут проказливый питомец с упоением грыз коричневые туфли, в которые был обут мужчина.
Вот и сейчас в спортивном зале девушка застала вполне привычную для взгляда картину. Хорошо хоть, Алекс стал переобуваться перед тренировками в уже изгрызенное.
– Доброе утро?
– Очень доброе! – Алика села на мат и обняла мужчину за шею.
Легкий поцелуй коснулся губ, оставляя сладкое предвкушение. Их время только началось.
– А у тебя есть мечта? – спросил Александр.
Они лежали на матах очень близко друг к другу, рассматривая однотонный потолок с кучей осветительных ламп.
– Я всегда хотела огромный дом с большой и дружной семьей. Много-много детей. Я бы всех их любила. Мы бы все поднимались рано утром и завтракали вместе, как в старых фильмах – несколько поколений. За обедом обсуждали бы разные темы, делились сокровенным. Например, «куда поехать отдыхать в отпуске» или «как дела в школе у младшенького». Знаешь, я всегда почему-то думала, что мой младший ребенок обязательно будет шалунишкой. Вечным весельчаком и приколистом. Неутомимым разбойником. Меня бы вызывали в школу, и я обязательно с умным видом кивала бы, выслушивая о его маленьком баловстве, даже немного ругала бы прямо там. А потом, покидая стены учебного заведения, улыбалась ему и предлагала бы пошалить. Жаль, что на «Санрайс» дети не рождаются.
– Ты невероятная… – ответил он с толикой грусти.
– А какая у тебя мечта? – спросила Аля.
– Моя мечта рядом. – Мужчина приподнялся на локте, навис над ней и со всей возможной нежностью поцеловал, так сладко и нежно.
Дверь без стука раскрылась, и на пороге появились Кассандра и Эмит. Удивление, осознание, ярость – чувства сменялись одно за другим на их лицах, будто картинки в калейдоскопе. Кас хватала ртом воздух, пытаясь прийти в себя, а вот Стиратель мыслил здраво и нашел слова тут же:
– Это что такое? – мужчина кинулся на Александра, буквально отрывая его от девушки, пригвождая руками к полу.
Злость лишила его самоконтроля, потому что здесь обижали ребенка, их ребенка. Несмотря на то, что кровно родственниками они друг другу не приходились, Эмит давно уже воспринимал Алику как свою собственную дочку. Маленькую девочку, которой требуется защита от всех и вся.
Алика кричала на заднем фоне, пытаясь повиснуть на руке у самопровозглашенного спасителя, просила не трогать его, но ее словно и не слышали.
– От тебя я такого не ожидал! – удар по лицу.
Не сдержался, но хотя бы контролировал силу. Эмоции били через край.
– Отойди, – страшный, тихий, но одновременно и громкий, безэмоциональный голос.
Кассандра не пришла в себя. Выпустив силу наружу, она отринула эмоции и чувства. Огненные языки плясали в глазах, ужасая, устрашая Алику, но девушка не сдвинулась с места.
– Я запрещаю вам видеться, – спокойно проговорила Кас.
– Ты не имеешь права! Я взрослый человек! – она нашла в себе силы ответить.
В это же время Эм отпустил даже не пытающегося сопротивляться Александра и помог ему подняться. Оба мужчины следили за перепалкой, чтобы в случае чего встрять и не допустить ссоры, которая разрушит только укрепившиеся отношения между матерью и дочерью.
– Ты моя дочь! Я имею право.
– Тебя не было тринадцать лет в моей жизни! Я уже давно самостоятельно умею жить и отвечать за свои поступки!
– Ты ничего не знаешь о жизни.
Алика грустно покачала головой. Слезы непонимания душили ее.
– Я знаю о жизни куда больше твоего… – с этими словами девушка выбежала из зала, чтобы скрыть свою слабость от всех.
Кассандра кивнула Эмиту, и тот молниеносно последовал за девушкой, чтобы поддержать или, в крайнем случае, стать тем, кому можно поплакаться или выговориться.
– А ты? Как ты смеешь прикасаться к моей дочери? Она младше тебя на тысячи кругов! – голос звенел ледяной сталью.
Она удерживала Александра на месте одним взглядом, полностью взяв его тело под контроль. Высший пилотаж, да только будь ситуация другой, мужчина обязательно порадовался бы ее успехам, а так…
– Я больше не могу. Я устал и хочу простого человеческого счастья. Я люблю твою дочь, Кассандра. Мне не нужен этот мир. Я не хочу им управлять. Мне нужна только Алика.
С каждым произнесенным словом Кассандра все больше разгоралась, превращаясь в огненный буйствующий факел. Одежда давно вспыхнула, оставляя ее в черном комбинезоне. Сила выливалась из нее неудержимыми потоками без конца и края, сдавливая, сжимая горло Александра. Мужчина из последних сил горделиво стоял на ногах, продолжая удушливо говорить, хотя ее сила уже давно могла бы заставить его опуститься на колени перед той, что превзошла своего учителя.
– Я не смогу без нее. Она – мое счастье, истинная пара на все чертовы миры… А я ее… Мы уйдем отсюда все вместе в мир Творцов. Все, кто является носителями силы… Нас там примут с радостью. Мир уже рушится, и процесс необратим. Я отказался от него сердцем.
Она все-таки отпустила его на последнем слове, дав возможность дышать полной грудью. Кас медленно прикрыла веки, из-под которых выскальзывали трепещущие рыжие языки пламени. В этот момент она принимала трудное, самое важное свое решение – жизнь без эмоций сотни тысяч кругов. В ее сердце больше не останется любви. Она станет такой же бездушной, как он когда-то, тот, кто предначертан ее дочери судьбой. Лишится чувств и эмоций… Ради безвинных людей. Ради дочери, ради ее счастья…
– Значит, я стану Творцом этого мира! – ответила она уверенно, с вызовом, ставя на кон абсолютно все.
***
Скалистые обломки летели в бездонную пропасть. Черная дыра пожирала все, что создавалось тысячами кругов. Дальние воды морей высохли. Земля трескалась без видимых на то причин. Несуразно на фоне всего этого выглядело голубое небо, на котором раскинул свои лучи ярко-желтый диск солнца. Чернота расползалась, вытягивала из нутра мира свои прожорливые щупальца, унося в бездну все живое, что встречала на пути. Деревья ссохлись, выросшая трава пожухла, а камни все срывались и срывались, увеличивая ширину трещины.