Я вопросительно посмотрел на него.
— Ты швы, что ли, красишь? — наконец придумал он.
Поразительная догадливость! Кто бы знал, как достали меня такие мужики! Всей их фантазии хватает лишь на то, чтобы задавать глупые вопросы типа что ты делаешь, не страшно ли и сколько платят. Затем начинается хвастовство, что он или его брат-сват-сын тоже не лыком шит. А напоследок у каждого оказывается, что надо обязательно промазать шов-покрасить рамы-прибить подоконник-помыть окно. Все с важным видом обещают не обидеть. Их пыл гаснет после того, как я сообщаю цену — сколько за вывес, за осмотр, за материалы, за работу, за договориться с крышей и так далее.
— Да, я покрываю швы зеркальным составом, — настолько вежливо ответил я, что другой бы на его месте задумался, а хочу ли я разговаривать.
— И че, не страшно? — соригинальничал мужик. Начинается, подумал я с отвращением.
— Я бы посоветовал вам закрыть окно, — по-прежнему вежливо сказал я. — Понимаете, старый зеркальный состав содержит в себе частицы стекла и может вызвать весьма неприятные последствия при попадании в верхние дыхательные пути, — я посмотрел прямо в глаза мужику, отчего на его лице отразилась тревога, пока смутная, ибо фразы он явно не понял. — Окно закрывай! А то стеклом надышишься и в больницу увезут, — уже не так вежливо рявкнул я.
— Понял, понял, — засуетился он, — сейчас… — Окно захлопнулось.
Я криво ухмыльнулся. На самом деле зеркалка имела полимерную основу и не содержала стекла в принципе.
— Вот ты говоришь, что собираешься бросать высотку, — говорил мне Костя, когда мы прервались на обед, устроившись в тени лифтовой шахты прямо на крыше, — а чем тогда станешь заниматься?
Я откусил кусок пирога и запил все это йогуртом из пластиковой бутылочки.
— Да мало ли, куда можно пойти, — одновременно жевать и говорить было неудобно, — лишь бы там мозги работали. А не сохли, как здесь. Да хотя бы сайты для сети клепать буду — работа творческая и жопу морозить не придется.
— Ха, а платить там сколько будут, знаешь? — в голосе напарника сквозило превосходство. — Сейчас каждый третий на сеть работает.
— Зато и спрос немаленький, — возразил я, отрезая себе еще кусок яблочного пирога. — А что до денег — так не все ими измеряется. По большому счету, у меня и так все есть.
— Ну-ну. А новый голопроектор кто хотел? — Кейси начал загибать пальцы. — А машину поменять? Велик новый? Видюху?
— Правильно, — я задумчиво ковырял ножом полимерное покрытие крыши, — все это мне хочется, но кто сказал, что мне это надо? Я отлично могу прожить и без этих мелочей. Какая разница, стоит у меня модель видюхи 11200 или я поставлю 13600?
— А играть? — искренне удивился напарник.
— А что играть? Играть я и на этой могу, только настройки пониже выставлю. Вообще, весь этот прогресс по большому счету — полная туфта. Ну скажи, за каким хреном нужно это голосовое управление домашней техникой? Что, я не могу встать и включить руками? Этак просто заплывешь жиром и последние мышцы атрофируются. Вместе с мозгами.
— Инвалиды, например, встать не могут, — заметил Костя.
— Хорошо, сделали для инвалидов и успокоились. Хотя, я бы лучше направил усилия на их лечение. Но зачем реклама каждый день заставляет нас покупать абсолютно бесполезные вещи?
— А ты не покупай, — привел он железный аргумент.
— И не покупаю. Видел, какая у меня модель фона?
— Ну. Что-то древнее.
— Зато работает отлично. Что от фона надо? Чтобы говорил и показывал, навигацию, нормальную батарейку и чтоб сконнектился с чем угодно. Все! А что туда пихают? Игры, синтезаторы речи и музыки, камеры, тамагучи всяких и рекламу, рекламу, рекламу. Потом говорят по ящику, что покупайте, мол, новую модель, в ней добавлено вот это, это и это. А вот без этой фичи вы вообще жить не сможете!
— Может, людям этого и хочется?
— Да им вообще легко внушить, что угодно, — отмахнулся я. — Достаточно сказать, что это модно и что у его соседа такой нет и можно начинать подсчитывать прибыль. А для таких, как я, у них есть другие методы. Например, к своему фону мне уже не достать ни чехла, ни аккумулятора — перестали выпускать. А рыться по объявлениям тоже неохота. — Я достал свой фон и машинально вертел его в руках. — Еще они любят часто менять протоколы связи — чтоб уж наверняка. И так во всем — одна бесполезная вещь сменяется другой, а нам приходится их покупать.
— Короче, ты против прогресса, — подытожил напарник.
— Я этого не говорил. Прогресс неизбежен — иначе человечеству кранты. Но надо более грамотно выбирать сферы. Занимались бы лучше космической программой или продовольственной. А то скоро на земле негде будет жить и нечего жрать, — я закинул пустую бутылку из-под йогурта в шахту мусоропровода.
— Каждый двигает прогресс, куда может, — философски заметил Костя и тоже закинул в шахту пустую бутылку. — Вообще, об этом надо не за йогуртом разговаривать, а за водкой.
— Вот в этом ты точно прав, — согласился я. — Что-то не в ту степь меня потянуло.
Костя поднялся и с довольным стоном потянулся:
— Эх, хорошо-то как, Настенька!
— Я не Настенька, — буркнул я, вставая. — Сегодня северную стену закончу, если дождя не будет.
— Ну ты монстр, — восхитился Кейси, — хотя я тоже закончу свою, если напрягусь.
…От размышлений о пользе и вреде прогресса меня внезапно оторвал резкий женский вскрик, на грани паники:
— Не подходи!
От неожиданности я даже как-то умудрился подскочить, сидя на доске и выронил щетку. Впрочем, та не улетела далеко, так как была привязана репшнуром. Я нагнулся посмотреть, кто же меня так испугал.
Парой метров ниже на подоконнике, свесив ноги на улицу, сидела девушка. Светлая безразмерная футболка, джинсовые шорты. Босиком. А ножки ничего, автоматически отметил я. И только потом перевел взгляд на лицо и столкнулся с испуганным взглядом серых глаз.
— Уф-ф! Ну и напугал ты меня, лесник! — облегченно выдохнул я. — И нафига так орать? — не совсем вежливо спросил я.
— Не подходи, говорю, — уже не так уверенно сказала она, — а то прыгну! — И посмотрела вниз, судорожно хватаясь руками за раму.
Я тоже с интересом глянул вниз. Тридцать второй этаж — сложно что-то конкретное разглядеть. Тем более что-то страшное, судя по виду девчонки.
Та-ак, дела… Похоже, это очередной потенциальный самоубийца. Вот угораздило! А ведь не приведи господь и в самом деле метнется, что тогда делать? Ладно она, в конце концов, что хочет, то и получит, но посадят-то меня! Поди потом докажи, что это не ты сдернул дуру с подоконника.
Ну и как будем действовать?
Мое мировоззрение вполне допускало мысль о добровольном уходе из жизни, поэтому к идее девчонки я отнесся достаточно философски. Вот только в таком возрасте обычно все проблемы имеют свойство казаться более серьезными, чем на самом деле. Не хотелось бы, чтобы она рассталась с жизнью по глупости. Или, еще хуже, случайно среагировав на мое неосторожное движение. А потом будет уже не переиграть. И винить придется только себя. Однако я решил выбрать несколько непривычный образ действий.
Я наклонился и нарочито заинтересовано посмотрел вниз: