— Вы, что? Не видите, что я делаю? Я спасаю жизнь этому несчастному! У него тяжёлый приступ падучей, вот он и упал, потеряв при этом всё своё сознание, и не только его. Если его не привести в чувство, он сейчас умрёт в страшных муках! Видите, какой он бледный? Его немедленно надо привести в чувство, любыми подручными средствами, а у меня под руками только… вот! — Алиса показала свои руки и продолжила лупить уже очнувшегося верзилу по щекам. Тот попытался приподнять голову, Алиса сильным ударом снова опрокинула её на пол и продолжила бить по щекам, ласково при этом приговаривая: — Лежи, лежи! Тебе нельзя волноваться! Сейчас всё пройдёт, вот, уже и щёки порозовели, а то такой бледный был.
Парень сделал движение, собираясь встать и сбросить с себя эту нахальную девчонку, но та вскочила сама, при этом Алиса ударила верзилу коленом в солнечное сплетение. Поднявшаяся на ноги девочка, указав на парня, лежащего на полу и судорожно хватающего ртом воздух, сказала собравшимся вокруг людям:
— Вот видите? Ему уже намного лучше, открытый массаж сердца и печени уже не понадобится, но всё же я рекомендовала бы поставить ему пиявки, за шиворот.
— Алиса, а почему за шиворот? — поинтересовался Клим, когда он, Алиса и Таня подошли к своей группе, рыжая девочка, кровожадно улыбнувшись (сделав такой вид), ответила:
— А чтоб он их сразу достать не смог!
Но Таня и Клим не слушали свою подругу, они восхищённо смотрели на высокую белокурую незнакомку, остановившуюся, чтоб пропустить шагающую Алису. Та, резко затормозив, обернулась на своих друзей, открывших рты, а потом в недоумении повернулась к этой девушке. В этот момент Таня, словно бросаясь в холодную воду, выпалила:
— Здравствуйте! А можно ваш автограф!
Такое желание высказал и Клим, глядящий на девушку не менее восторженно, чем Таня. Незнакомка, обворожительно улыбнувшись, ответила:
— Можно, только вот куда? У вас же ничего нет, да и у меня тоже.
— На лоб, но, к сожалению, нельзя! — хихикнула Алиса и пояснила, почему такое предложила и почему этого нельзя делать: — Этот ценный автограф всем видно будет, вот только мыться его счастливым обладателям нельзя будет год, а может, и дольше.
— Почему? — удивилась незнакомка, Алиса и это объяснила:
— А чтоб не смыть такую ценность!
— А ты не хочешь получить мой автограф, — поинтересовалась белокурая незнакомка.
Алиса помотала головой:
— Не-а, у меня тоже ничего нет, а я не привыкла так долго не мыться. Лучше быть без автографа, но чистой.
— Алиса, это же Урсула Вайла! — дёрнула подругу за рукав Таня и тем же громким шёпотом повторила: — Сама Урсула Вайла!
— Да?! — удивилась Алиса и таким же шёпотом, как её подруга, поинтересовалась: — А кто она такая?
— Это, это… — начала объяснять Таня и задохнулась, не в силах объяснить, кто же эта незнакомка, а та, улыбаясь, просто сказала Алисе:
— Я не буду объяснять, я просто спою, для тебя и твоих друзей.
Урсула протянула назад руку, и один из сопровождавших её мужчин подал ей футляр музыкального инструмента, откуда девушка извлекла гитару, по виду очень дорогую. Взяв несколько аккордов, девушка очень мелодично запела, песня лилась плавно, и игра на гитаре была очень виртуозна. Слушали не только старшие воспитанники "Соснового бора", но и быстро собравшиеся люди. Алиса слушала, затаив дыхание, а когда девушка запела очередную песню, аж подалась вперёд. Урсула, польщённая таким вниманием, ведь эта девочка, судя по всему, её не знала и сразу была настроена более чем скептически, закончив петь, сочла нужным пояснить:
— Эта песня о минувшей войне, как вы поняли, она рассказывает о бессмысленности и пагубности войн.
— Кто переводил? — спросила Алиса, услышав ответ, что это делала сама Урсула, покачала головой: — Немного вольный перевод, да и поётся не так. И вообще, это песня не о минувшей войне, а о войнах вообще. И появилась она задолго до последней войны.
Урсула Вайла немного удивилась и спросила, как надо петь и чем же нехорош её перевод? А потом, чуть насмешливо глянув на очень серьёзную девочку, спросила, как бы та спела? Алиса протянула руку за гитарой, и Урсула, мгновение поколебавшись, отдала инструмент. Алиса пробежалась по струнам, вызвав одобрительный кивок переставшей улыбаться певицы, и запела. Песня была более ритмична, чем в исполнении Урсулы, голос Алисы был более низкий и не такой нежный, песня звучала совсем по-другому, да и пела её девочка на староравалийском.
— Тяжёлым басом гремит фугас, ударил фонтан огня… — начала Алиса. Её слушали все, а те, кто понимал слова, затаили дыхание, словно это пела не эта рыжая малышка, а всем известная Урсула Вайла.
— Простите солдату последний грех и, памяти не храня, не ставьте над нами печальных вех, какое мне дело до вас до всех, а вам до меня! — Алиса допела и протянула гитару её владелице, та осторожно взяла инструмент, словно только что пропетая песня находилась внутри его, могла выпасть и потеряться. Задумчиво посмотрев на эту рыжую девочку, Урсула Вайла поинтересовалась, как ту зовут, а после сказала:
— Алиса, у тебя талант! Но его надо развивать, для этого надо много работать! Очень много! Я бы с удовольствием с тобой бы позанималась, если, конечно, твои преподаватели это позволят, ты же ещё учишься, так? — певица посмотрела на девочку, которую окружила вцепившаяся в неё малышня, потом глянула на воспитателей из "Соснового бора". Алиса, погладив по голове Ёлочку, показывающую, что та не намерена больше отпускать свою старшую подругу, ответила:
— Я об этом никогда не думала, совсем не думала. Да и сейчас у меня другие планы, но за предложение спасибо! Может, потом…
— Я тебя не тороплю, подумай, если решишься, напиши мне на мою страничку. Тебя Алиса зовут, а фамилия как?
— Таволич, — ответила рыжая девочка и заторопилась, так как объявили посадку на челнок, отправляющийся к космопорту.
— Полная тёзка местной героини, это символично! — улыбнулся один из мужчин, сопровождающих известную певицу, прибывшую на гастроли, та кивнула и о чём-то задумалась.
В этот раз места группы детей из "Соснового бора" оказались в рядах сразу за местом пилота. За детьми сидели седовласый мужчина и такая же женщина, сначала они с неодобрением смотрели на детей, но потом стали глядеть весьма одобрительно. Впрочем, такого отношения этих двух пожилых людей заслужили старшие воспитанники, сопровождавшие своих младших товарищей. Мужчина сказал, обращаясь к женщине:
— Магда, обрати внимание, как эти ребята относятся к малышне, особенно девочки. Малыши отвечают им… я бы сказал — любовью, которую не каждый опытный воспитатель может заслужить. Хорошая смена растёт!
— Ниро, — ответила женщина и строго, но с одобрением в голосе добавила: — Тут мало врождённых качеств, ещё требуется очень деликатная работа воспитателей. Посмотри, они почти не вмешиваются в отношения детей, только изредка как бы направляют, так тоже надо уметь. Кажется, это группа из "Соснового бора", там хороший педагогический состав. Ты прав, смену они готовят хорошую, только не себе, а уже нам с тобой.
— Молодые люди! Ведите себя прилично! — раздался строгий голос одной из стюардесс, находящейся в дальнем от пилота конце кабины. Звук шлепка и последовавший за ним взвизг показали, что увещевания стюардессы не достигли цели, да и сама девушка, пробежавшая к пилотскому креслу, где находились места обеих стюардесс свидетельствовала о том, что ситуация вышла из-под контроля! Вслед за стюардессой по проходу между рядами шли пятеро парней в красных пиджаках. Женщина с проседью выдохнула:
— Скинклоты!
Мужчина попытался заступить этим парням дорогу, но его грубо оттолкнули, и он упал. А впередиидущий красный пиджак увидел Татьяну и, обернувшись назад, у кого-то спросил:
— Это с ней у тебя такой облом вышел? Красивая цыпочка, думаю, она мне не откажет.
Тот, к кому обращался впередиидущий, кроме красного пиджака имел ещё и красные щёки. Смотрел он не на Татьяну, а на Алису, испуганно смотрел. Тот, что шёл впереди, небрежно выбросил из кресла малыша, мешающего ему подойти к Томита, но натолкнулся на Алису, заступившую ему путь. Со словами "Это что ещё за рыжий одуванчик" верзила попытался ухватить Алису за нос, но это ему не удалось, девушка вывернула ему руку и толкнула. Парень упал. Но тотчас же вскочил и, выхватив из кармана шокер, бросился на Алису, уже вышедшую в широкий проход между рядами кресел. Девушка неуловимым движением перехватила руку нападающего, а сам он оказался лежащим без движения на полу.
— Ты знаешь на кого руку подняла?! — угрожающе произнёс другой красный пиджак и объяснил: — Это сын Вираша! Отдай шокер, а не отдашь, то я ей сделаю больно!
— Знакомая фамилия… — начала Алиса, но увидев, что верзила ухватил одну из девочек, прошипела: — Это ты напрасно!
Алиса подбросила, отобранный у Вираша младшего шокер вверх. Державший девочку непроизвольно на мгновение поднял глаза, выпустив Алису из виду, этого мгновения ей вполне хватило, чтоб оказаться рядом, поймать шокер и вынуть малышку из сломанных рук верзилы. Тот непонимающе уставился на свои вывернутые руки, а потом завыл от боли. Алиса усадила малышку на место, спросив всё ли у той в порядке, после чего повернулась к стюардессам и, показав на продолжавшего выть парня, скомандовала:
— Вколите этому что-нибудь обезболивающее, прилетим в космопорт, там ему окажут помощь. Виновата я, перестаралась, но уж очень он меня разозлил — не стоило ему трогать Милочку. А вы… — Алиса повернулась к оставшимся трём парням, но не договорила — двое из них решили всё-таки проучить эту нахальную девчонку. Они не могли поверить в то, что эта пигалица так легко разделалась с их неслабыми товарищами. На месте остался только тот, у которого кроме пиджака были красные щёки.
— Значит так, ты и ты, — Алиса показала на краснощёкого, и на ещё одного, что хотел напасть на неё, но отстал от первого на полшага, а теперь растерянно остановился, глядя на своего товарища, без движения растянувшегося на полу. Девочка ласково улыбнулась и закончила фразу: — Взяли этих и понесли на свои места, и чтоб я вас до космопорта не слышала! А ты сам иди, ноги у тебя целые. Хотя, нет, подожди, пока тебе укол сделают, — Алиса показала на того со сломанными руками, переставшего выть, так его впечатлила молниеносная расправа с его товарищами, мало того, что очень быстрая, так ещё и учинённая рыжей девчонкой без всяких видимых усилий.
Одна стюардесса сделала укол верзиле в красном пиджаке, а вторая оказала помощь, тоже сделав укол, седому мужчине, которого толкнули. Он и стюардессы с некоторым удивлением смотрели на рыжую девочку, а вот седая женщина строго произнесла: