— Согласен, сир, — ответил Мулграв.
Но беспокойство не оставило его. Он уже понял, что Гэз Макон отмечен духом безрассудства, а этот порок мог оказаться смертельно опасным. «Ладно, если у меня будет время, — подумал фехтовальщик, — я излечу его от этого проклятия».
Они поехали дальше.
— Жаль, что я не убил того несчастного, — вырвалось вдруг у юноши.
Мулграв промолчал. Крики раненого и попавшего в плен убийцы были ужасны и продолжались несколько часов. Они прекратились лишь под утро, и тогда же из подвала поднялся Мойдарт в промокшей от крови одежде. Он написал что-то на листке бумаги, и солдаты, вскочив на коней, умчались в Эльдакр производить аресты.
Нападавшие убили трех из четырех стражников. Четвертый куда-то запропастился, и его нигде не могли найти, но распоряжение о его аресте уже было подписано.
— Я бы не стал его пытать, — сказал Гэз. — Повесил бы, но пытать не стал.
— Мойдарту нужно знать, кто еще вовлечен в этот заговор, — заметил Мулграв.
— Вы же слышали, как он кричал. Не думаю, что обезумевший от боли человек скажет правду. В число заговорщиков вполне мог попасть сам святой Персис Альбитам.
— Ничего удивительного. Насколько я знаю, святого однажды арестовывали и даже собирались казнить, для чего доставляли в Камень. По-моему, это было тогда же, когда Бэйн сражался за Госпожу-в-Маске.
— Не Бэйн, — поправил его Гэз, — а гладиатор по кличке Свирепый. Вы уходите от темы разговора.
— Не думаю, что нам стоит обсуждать применяемые Мойдартом методы, хотя я, в общем, согласен с вами. Бедняге было бы лучше умереть сразу.
Впереди уже виднелось серое каменное здание школы и вымощенные булыжником улицы, ведущие к деревне. На въезде в город всадники увидели небольшую толпу зевак, собравшихся посмотреть на драку.
Одним из участников схватки был темноволосый парень, противостоявший двум — нет, трем — превосходящим его в росте и весе противникам.
Тайбард Джакел всегда недолюбливал Кэлина Ринга. Если бы его спросили, в чем тут дело, он привел бы добрую дюжину причин, ни одна из которых не смогла бы показаться достаточно веской. Пожалуй, Тайбард не сумел бы убедить и себя самого в том, что его чувства имеют под собой какое-то надежное основание. Крепкий варлийский парень имел в своем арсенале такие аргументы, как «уж слишком этот Ринг дерзок и самоуверен» или «что-то он косо на меня посмотрел». Тайбард понимал, что подобные заявления звучат смехотворно, но не мог же он сказать, что при одном взгляде на Кэлина Ринга у него закипает кровь. Его бесило в горце все: легкая, пружинящая походка, внимание, оказываемое Рингу местными девушками, даже варлийскими, и многое другое. То, что они улыбались этому неотесанному риганту и ловили каждое его слово, бесило Джакела, просыпалось солью на его открытые раны. И вот теперь жертвой проклятого горца стала Чара Вард, девушка, о которой Тайбард мог только мечтать, которая ни разу не взглянула на него. Джакел не ошибался: он прошел бы через огонь ради одной лишь улыбки, которые Чара дарила Рингу. Об этом знали все.
Вот почему неприязнь превратилась в жгучую ненависть.
Тайбард и его друзья подрабатывали на рынке, поднося товары, когда по деревне разнеслось известие о попытке покушения на Мойдарта. Все тут же переключились на обсуждение ужасного происшествия, забыв на время о делах. Большинство обитателей Старых Холмов были варлийцами, и многие из них еще помнили случившееся четырнадцать лет назад восстание горцев. Кровавая оргия с насилием, грабежами и убийствами длилась несколько дней и закончилась, лишь когда солдаты сокрушили последних ригантов. Нападение на дом Мойдарта вполне могло знаменовать приближение еще одного мятежа.
Кэлин Ринг шел через рыночную площадь, придерживая холщовую сумку с продуктами и лекарствами. Он не видел ни Тайбарда с дружками, ни гудящей возбужденной толпы. В общем, Тайбард и его товарищи сразу решили, что горец задирает нос, делая вид, будто нападение на Мойдарта его не касается.
Каммель Бард, один из приятелей Тайбарда, полный рыжеволосый детина, заметив, что его друг смотрит на Кэлина Ринга, покачал головой:
— Он на таких, как мы, и не смотрит.
— Посмотрит, — бросил Джакел. — Сегодня посмотрит. Перебежав через улицу, он догнал Кэлина как раз в тот момент, когда горец подошел к воротам школы.
— Эй, Ринг, слышал новости?
Кэлин остановился и повернулся к нему.
— Слышал. Что тебе надо, Джакел?
— Вонючие горцы напали на нашего Мойдарта. Ринг ничего не сказал и отвернулся.
— Не смей поворачиваться ко мне спиной, ублюдок! — заорал Тайбард, бросаясь на противника.
Кэлин отступил в сторону, и его обидчик, не удержавшись, упал на булыжную мостовую, больно разбив колени. На помощь приятелю кинулись Каммель Бард и Лусс Кампион.
— На Тая напали! — взвизгнул Каммель.
Тайбард вскочил на ноги. Толпа раздвинулась, образуя широкий полукруг. Теперь двое юношей стояли друг против друга. У Кэлина на плече все еще висела сумка. Тайбард осторожно шагнул вперед. Он был на голову выше своего противника и по крайней мере на двадцать фунтов тяжелее и к тому же слыл умелым уличным бойцом. Сердце колотилось в груди варлийца, и горячая кровь наполняла его диким восторгом. Сейчас этот горец будет молить о пощаде. Он рванулся к врагу. Ринг уклонился от столкновения, уйдя влево, и подставил нападающему подножку. Тайбард споткнулся и снова упал. Острый камень проткнул штаны и впился в ногу. Варлиец вскрикнул, но не столько от боли, сколько от злости, и поднял голову. Ринг по-прежнему стоял с холщовой сумкой на плече. Два раза оказаться на земле — это уж слишком!
Тайбард неуклюже поднялся. По толпе прокатился смех, ужаливший незадачливого драчуна хуже, чем удар плетью. Он вновь перешел в наступление и, приблизившись, нанес прямой удар левой. Кэлин увернулся и ответил апперкотом правой. Кулак угодил Джакелу в живот, воздух с шумом вырвался из легких, и самонадеянный боец осел, тут же получив удар прямо в нос. Заливаясь кровью, Тайбард отступил. Подбежавший сзади Каммель схватил Ринга за плечо и наткнулся лицом на предусмотрительно выставленный локоть. На помощь товарищам поспешил Лусс Кампион. Его кулак врезался в щеку Кэлину. Кожа треснула, из-под нее выступила кровь. Горец выбросил ногу, и Лусс шмякнулся на землю. Каммель, получив еще два удара локтем, выпустил противника, но успел довольно неуклюже ткнуть в него кулаком. Ринг блокировал выпад и провел сразу два ответных — слева в челюсть и справа в подбородок. Тем временем поднявшийся с земли Лусс Кампион забежал сзади и обхватил Кэлина обеими руками. Горец, не имея возможности отбиваться руками, резко наклонился вперед и тут же ударил головой назад, попав затылком в лицо врагу.
Тайбард увидел, как Лусс валится на спину. Слепая ярость и боль от разбитого носа заставили его позабыть о благоразумии, и он выхватил небольшой нож, висевший на поясе. Каммель снова схватил горца, а налетевший Кампион обрушил на противника град ударов. Тайбард шагнул к Рингу, готовясь схватить его за волосы, откинуть голову и полоснуть лезвием по горлу.
В этот момент какая-то тень упала на него. Он оглянулся. Неизвестно откуда взявшийся золотистый конь задел Тайбарда плечом, и варлиец уже в третий раз оказался на мостовой. Из толпы зрителей выступили двое солдат, одним из которых оказался «прославленный» сержант Биндо. Они схватили Ринга за руки, что не помешало Луссу Кампиону нанести беззащитному еще пару ударов. Солдаты, державшие горского юношу, не остановили обозленного драчуна.
— Хватит! — крикнул Гэз Макон. — Освободите этого человека.
Солдаты отпустили Ринга, который пошатнулся, но все же устоял на ногах.
— Сир, этот юнец напал на варлийца, — сказал Биндо. — У нас есть свидетели.
— Я тоже свидетель, — холодно ответил Гэз Макон. — Трое против одного. И он едва не побил их. — Он направил коня к Тайбарду Джакелу. — А вас, сир, я хочу предупредить. Если бы вы воспользовались ножом, я бы лично проследил за тем, чтобы вас повесили за убийство. А теперь уходите отсюда.
Внезапно вся злость куда-то исчезла, Тайбард Джакел побледнел, но не потому, что испугался угрозы. Он вдруг осознал, что чуть было не убил невооруженного человека. Стыд заставил его опустить голову.
Он не вернулся на рынок, но побежал к озеру, где сел на поваленное дерево и вознес молитву благословенному святому Персису Альбитану, удержавшему его от тяжкого греха убийства. Именно там, на берегу, Джакела и нашли два его товарища,
У Танбарда болел разбитый нос и раскалывалась голова. У Лусса Кампиона распухла щека. У Каммеля набухал синяк под глазом.
— Ладно, посчитаемся с ним в другой раз, — сказал Лусс.
Тайбард промолчал.
— Пожалуй, нам лучше вернуться на рынок, — предложил Каммель. — Ты идешь, Тай?
— Нет, посижу еще немного здесь.
Когда друзья ушли, Тайбард пересел поближе к воде и смыл с лица кровь. В висках стучало так, что казалось, голова вот-вот расколется на две половинки. Перед глазами поплыли круги, и он, чтобы не упасть, прилег на траву.