Он подскочил к ней и схватил за руку.
- Все хорошо, Пойли. Страшного ничего нет. Грибок называется морэлом. Он не причинит нам вреда. Он может помочь нам.
Пойли не ответила. Она знала законы леса и Номансланда. Здесь каждый был сам за себя, а не за кого-то.
Смутно она догадывалась, что в действительности морэл и питался, и распространялся за счет других. А раз так, то он был достаточно умен, чтобы убивать своего кормильца как можно медленнее.
- Это плохой грибок, Грэн, - настаивала она. - Он не может быть хорошим.
Грэн опустился на колени, увлекая за собой Пойли и шепча ей ласковые слова. Он погладил ее коричневые волосы.
- Морэл многому научит нас. Мы станем намного лучше. Сейчас мы жалкие существа, и ничего плохого нет в желании стать лучше.
- Как грибок может сделать нас лучше?
У Грэна в голове заговорил морэл:
«Она, конечно же, не умрет. Две головы лучше, чем одна. Ваши глаза будут раскрыты. Вы будете, как боги!»
Почти слово в слово Грэн повторил для Пойли то, что сказал морэл.
- Наверное, тебе лучше знать, Грэн, - неуверенно начала она. - Ты всегда был очень умным.
- Ты тоже будешь со мной, - прошептал он, обнимая Пойли.
Кусок морэла упал с шеи Грэна ей на лоб. Она сжалась, попыталась поднять руки, чтобы сбросить его, а потом закрыла глаза; когда она их открыла, они были ясными и спокойными.
Пойли притянула Грэна к себе, и в теплых лучах солнечного света он стал ее мужчиной.
Наконец, они поднялись, улыбаясь друг другу. Грэн посмотрел под ноги.
- Мы уронили наши тотемы, - сказал он.
Она безразлично махнула рукой.
- Оставь их, Грэн. Все это чепуха. Они нам больше не понадобятся.
Они поцеловались и стали думать о других вещах, окончательно привыкнув к наростам на головах.
- Нам не нужно беспокоиться о Той и других, - сказала Пойли. - Они оставили нам дорогу в лес. Смотри!
Она обвела его вокруг дерева. В том месте, где огонь выжег проход к лесу, поднималась стена дыма. Взявшись за руки, они покинули Номансланд, их страшный Рай…
Маленькие неразумные существа бесшумно двигались по дороге, то появляясь, то исчезая в обрамлявшей ее темной зелени.
По дороге медленно ползли две корзины. Из-под них две пары глаз искоса поглядывали на маленьких существ. Корзины продолжали двигаться так же медленно и бесшумно.
Дорога была вертикальной; беспокойные глаза не могли видеть ни ее начала, ни конца. Местами от дороги расходились горизонтальные ветви; корзины ползли медленно, но уверенно. Грубая поверхность дороги давала прекрасную возможность пальцам рук и ног, торчащим из корзин, цепляться за нее. А еще дорога была цилиндрической, потому что представляла собой ни что иное, как ствол могущественного дерева - баниана.
Корзины перемещались со Средних Ярусов вниз, к земле. Постепенно становилось все темнее, и казалось, что они движутся в зеленой мгле к черному тоннелю.
Наконец, первая корзина остановилась, а затем свернула на одну из боковых ветвей, ползя по едва заметному следу. Вторая корзина последовала за ней. Они сидели, облокотившись друг о друга и повернувшись спинами к дороге.
- Мне страшно идти вниз, к земле, - раздался голое Пойли из-под корзины.
- Мы должны идти туда, куда направляет нас морэл, - ответил Грэн, терпеливо повторяя ей то, что объяснял уже раньше. - Он умнее нас. Теперь, когда мы вышли на след другой группы, было бы глупо не слушаться его. Ведь мы не сможем жить в лесу одни.
Он знал, что морэл успокаивает Пойли при помощи таких же аргументов. И тем не менее с того самого дня, когда Грэн и Пойли покинули Номансланд несколько снов назад, она была сама не своя. Самовольный уход из группы угнетал ее больше, чем она предполагала.
- Нам следовало приложить больше усилий и все-таки отыскать следы Той и всех остальных, - сказала Пойли. - Если бы мы подождали, пока потухнет огонь, мы могли бы найти их.
- Мы должны были уйти, потому что ты боялась сгореть, - ответил Грэн. - Тем более что Той не приняла бы нас обратно. И ты это знаешь. Она не понимает. У нее нет жалости даже к тебе, своей подруге.
На это Пойли лишь усмехнулась. Они помолчали. Потом она заговорила вновь.
- Нужно ли нам идти дальше? - тихо спросила она, беря Грэна за руку.
Грэн и Пойли замерли в ожидании голоса, который, они знали это, ответит им.
«Да, вы пойдете дальше, Пойли и Грэн, потому что я советую вам идти, и я сильнее вас».
Обоим голос уже был знаком. Им говорили не губы, а слышали они его не ушами. Этот голос родился и жил в их головах, как попрыгунчик, навечно запертый в своей маленькой коробке. И звучал он, как старая арфа.
«До сих пор мы уходили от опасностей. Я и в дальнейшем позабочусь о вас. Я научил вас накрыться для маскировки корзинами, и мы прошли такой долгий путь без происшествий. Еще немного, и вы найдете свою славу».
- Нам нужно отдохнуть, морэл, - сказал Грэн.
«Отдохните, и пойдем дальше. Мы обнаружили следы другого племени. Сейчас не время расслабляться. Мы должны найти само племя».
Подчиняясь голосу, Грэн и Пойли легли отдыхать. Большие куски кожуры, которые они содрали с плодов какого-то неизвестного им дерева и в которых проделали отверстия для рук и ног, не позволяли им удобно улечься - ни на спине, ни на боку. Поэтому они лежали согнувшись, а руки и ноги их торчали в разные стороны.
Морэл думал. Мысли его были недоступны людям, и воспринимались ими как монотонный, надоедливый шум. В век зелени растения всего лишь увеличивались в своих размерах, оставаясь в то же время неразумными. Для морэла же основой существования стал разум - острый и ограниченный разум джунглей. Чтобы расширить свой ареал, он мог вести паразитический образ жизни, прикрепляясь к другим растениям, прибавляя к их способности передвигаться свои способности дедуктивно мыслить. Экземпляр, который разделился, чтобы обладать и Пойли, и Граном, не переставал удивляться тому, что он обнаружил в их нервных центрах и чего не было ни у одного живого существа. У них была память, хранившая воспоминания, сокрытые даже от ее обладателя.
И хотя морэлу не было знакомо высказывание: «В стране слепых одноглазый - король!», он находился как раз в таком положении. В этом мире огромной теплицы сосуществовали различные формы жизни, в мире или ненависти, на земле или в воздухе, - рано или поздно погибая в зелени и превращаясь в компост для следующего поколения. Для них не существовало ни прошлого, ни будущего. Их жизнь была лишена глубины. Морэл, который получил доступ к человеческому разуму, был другим. Он думал о будущем. Это было первое живое существо за миллиард лет, сумевшее заглянуть далеко-далеко в Прошлое. Открывающиеся перспективы настолько напугали морэла, что голос его, похожий на дребезжание старой арфы, затих в головах у люден.
- Как может Морэл защитить нас от ужасов Земли? - спросила Пойли через некоторое время. - Как он может защитить нас от уилтмилта или дрипперлипа?