— Скажи уж. Хуже не будет.
— Ну, кое-кого пристрелила… Только свидетелей этому — не осталось.
— Кроме самих трупов… Они-то видели — кто их убил. Снять с них показания трудов не составляет, понимать должна.
— Да не до того было, — Цика махнула рукой, — спешили мы.
— А подумать могли. — Наставительно сказал Рэндом.
Цика не обратила на слова хмура ни малейшего внимания. Она ушла в себя, говоря о наболевшем:
— Сам знаешь — они людей не любят. Им только повод дай — пристрелят не задумываясь. Человек — враг номер один. Злыдни! Ладно бы за дело. А то веточку невзначай обломишь — каторга. Скажешь слово поперек — работы принудительные. А чуть что посерьезнее — стреляют. Не успеешь ничего доказать. Люди виноваты уже тем, что существуют на белом свете. Не ужиться нам вместе. А вам, хмурам, что? Вы с ними нигде не пересекаетесь. Они вас и не трогают…
Хмур неожиданно поднялся, подошел к окну, подпрыгнул, ухватился за решетку, подтянулся и выглянул наружу. Цика поперхнулась и замолчала, не понимая действий Рэндома.
— Помост готовят. Бежать надо, — сказал он. Спрыгнул вниз, отряхнул ладони от ржавчины и выжидающе уставился на девушку.
— А я что говорю! Надо! Но как?
— Давай рассуждать логично.
Цика криво усмехнулась:
— Логично… Ну, давай. Ты же у нас логик. Знающий…
— Казнить завтра будут. Сегодня не успеют помост закончить — люди работают. Кстати, чтоб ты себе ничего не думала, помост — каменный, не деревянный… Не отвлекай меня.
Цика надула губки, сложила руки перед собой и бухнулась на сено, прямо там, где остановилась.
— Слушай, Рэндом, ты сам решил со мной в город идти, или старейшина приказал?
Хмур сбился с мысли.
— Сам. Добровольцем. Как Бронс объявил набор желающих тебя сопровождать, так я сразу и вызвался.
— Ага. И зачем? Получил то, что хотел?
Хмур неожиданно покраснел. На его бледном лице это было особенно заметно.
— Ну, как это… Не знаю… Не понял еще… — замямлил он.
— А не знаешь — так меня слушай! — отрубила Цика. — Давай-ка, подсоби. Я тоже на волю глянуть хочу.
Рэндом без слов встал под окном, и Цика забралась ему на плечи.
— Ух, ты! Здорово! Какой-то знатный господин прибыл! Народу понабежало! Кто это, а? С женой, с ребенком. Все разукрашенные, как не знаю что. А стражников… Такие сразу стреляют во всё подозрительное, я знаю. А это что за круглая штуковина? Рэндом?
— Слезай, объясню. — Тяжело выговорил хмур.
Цика спрыгнула.
— Ты что, не читала указ на рынке?
— Не до того было, — Цика опустила глаза.
— Сегодня приезжает Наместник с семьей. А завтра празднества по этому случаю. Всем надлежит быть веселыми и нарядными. Вечером — фейерверк. Вот та круглая штуковина — как раз для него.
— Стало быть, наша казнь выступит в качестве одного из мероприятий празднования… И все возрадуются. А для кого-то урок будет… Расскажи про фейерверк.
— Тот шар, что ты видела, подымают в воздух и оттуда пускают огни разноцветные, в фигуры складывающиеся. Красиво… — в голосе хмура прорезалась мечтательность.
Цика чувствительно ткнула его пальцем под ребра.
— Он что, летает? А как? Там сидит кто-то, чтоб огни запускать?
— Летает. Магия какая-то. Не знаю, не силен. А огни на земле еще поджигают. Там специальные шнуры воспламеняющие приделаны — разной длины, чтоб в разное время загоралось… Да что ты меня всякой ерундой отвлекаешь? Надо думать, как спасаться, а она всё о развлечениях. Одно слово — женщина.
Весь облик хмура выказывал недовольство Цикой, и она поспешила сменить тему:
— Ладно. Ты там что-то о логике говорил.
Рэндом глубоко вздохнул. Ничем Цику не проймешь. Главное — не перечить ей. Она всё равно считает, что всегда права. Ну, и пусть её.
— Чтобы преодолеть противника — нужно найти его слабое место. В чем слабость стражников?
— Да нет у них слабости, — перебила Цика, пожав плечами.
— Должна быть. Только у нас времени нет, чтобы узнать ее. Значит, нужно искать слабость в обстоятельствах.
— Наместник? Семья его? Нет, я против детей не воюю. Да их, к тому же, особо охранять будут — вдруг, кто в толпе с оружием придет.
— Точно. Всё внимание стражников на людей будет отвлечено. На нас — только двое охранников останутся и палач.
— Надеешься справиться с ними?
— С ними справишься ты.