— Зачем я иду через земли Иных? А и в самом деле — зачем? Я скажу. Есть такое слово — «любовь». Оно что-нибудь говорит тебе? А для меня это не слово. Это моя жизнь. Я знала Кварра еще до того, как пришли вы и разделили наши земли на две половины. Мы встречались, ходили друг к другу через этот долбанный лес. И никто, слышишь, никто не смел мешать нам! А что сделали эльфы, когда пришли? Ты знаешь?! Знаешь. Они запретили свободный проход через их лес. ИХ лес!! — Цика сузила глаза, ее голос дрожал, дыхание прерывалось. Но остановиться она не могла. — Сказать — почему? Ты и сам знаешь. Видите ли люди пугают их любимых единорогов. Только люди. Другие иные, не эльфы, — почему-то нет. Будь это орк, тролль, гоблин, мара — всё равно. Для них проход свободен. Для людей — нет. Разве что незамужним девственницам можно. А ты видел единорога?! Я знаю — видел. Все видели. Эту кудлатую тварь с ядовитым рогом невозможно забыть. А как они пахнут! Козлы и рядом не стояли! А то, что яд с их рогов разъедает плоть почти до кости — ты знаешь?!
Цика задрала рукав и показала огру багровый шрам, идущий от запястья к локтю.
— Видишь — это след от рога. Хорошо, что я сумела увернуться. А целительница вовремя приложила нужную траву. А тогда гон еще только начинался. Единственное спасение — сидеть дома и носа на улицу не показывать. Так ведь ты знаешь — не спрячешься, эльфы насильно выгонят и заставят в лес идти, играть с единорогами. Стоят со своими луками, нацеленными тебе в спину, и ждут — повернешь ты назад или нет. И даже спорят. Слышишь! Спорят! Ставки делают. Какая дойдет до леса, а какую пристрелить придется. И идешь. И играешь. — Цика сглотнула, наклонила голову вперед и закрыла глаза.
— Ты знаешь Кварра? Нет, ты его конечно не знаешь. Для вас все люди на одно лицо. Не тайна, что и для нас вы — тоже. Но для меня он — единственный. Ради него я пошла через лес в начале зимы. И ради него вернулась обратно… Возвращаюсь. — Поправилась Цика. — Жаль, что ты не знаешь любви, ты бы понял. Внутри меня другая жизнь, и я должна сохранить ее. А кто совершил бы обряд там, по ту сторону леса? Эльфы? — Цика зло усмехнулась. — У нас проще скрыть рождение. Проще… — Казалось, она убеждает саму себя.
— Я знаю, что такое любовь. — Сказал огр. — Вы не одиноки в этом. Любой разумный это знает. Ну, кроме эльфов, быть может. Потому, как бессмертные они. Вот за это их и не любят. Но нам с ними легче, чем с вами, людьми. Зачастую вы убиваете просто за то, что вам кто-то не нравится. Эльфы убивают только врагов.
Цика смерила огра взглядом. Ох, и тяжел был этот взгляд. Огр опустил глаза, не в силах вынести блеск наполненных огнем серо-голубых глаз Цики.
— Зачем ты пошел со мной? — Спросила она.
— Ты погибнешь. Я не хотел бы этого.
— Вот как? Скажи, как твое имя? Я его запомню.
— Кхни.
— Вот что, Кхни. Я так и не поняла — с чего ты вдруг так проникся ко мне?
— Я тебе обязан. Мы всегда держим слово.
Цика почувствовала себя слегка неуютно. На месте огра она во-первых, не стала бы давать обещаний, а во-вторых, сразу бы принялась изыскивать способы отказаться от него, раз уж дала. В общем, обман врага — дело правое. По-видимому, огр был другого мнения на этот счет. Может, Иные не так уж и не правы, когда видит в людях сгусток зла и всевозможных пороков? Цика стряхнула наваждение. Нет, не так! Иные тоже не само совершенство…
Цика окончательно запуталась в своих мыслях. Лучше не думать. Лучше не думать. Иду себе и иду. Идет она, как же! Сил совсем нет. Вымотал ее этот огр.
— Не дойду я. — Сказала она жалобно. — Убьют меня. — И всхлипнула.
Огр немного подумал — так показалось Цике — смерил ее взглядом и сказал:
— Забирайся на спину. Понесу тебя.
У Цики глаза на лоб полезли.
— Ты чё? Серьезно? Может, не надо… — И вдруг покраснела.
— Давай, давай. Лезь.
Цика осторожно подошла к огру. Одно дело — идти за ним следом, на некотором расстоянии. Другое — чтобы он нес тебя. Видя такую нерешительность девушки, огр схватил ее за руки, подбросил вверх и развернулся к ней спиной. Цика взвизгнула и вцепилась в плечи великана.
— Держись крепче, а то еще свалишься.
Цике послышались в голосе огра и забота, и насмешка, и еще куча всего. А может, только послышались? Но совет насчет того, чтобы держаться крепче, выполнить стоило. Цика высвободила лук из-за спины, перекинула его перед широкой грудью огра и взялась за концы древка обеими руками. Кхни подхватил ее под ноги, и они пошагали вперед. Ну, пошагали на огрский лад. На взгляд Цики они просто понеслись бегом.
Сидеть за спиной огра было уютно. От него шло равномерное тепло, которое не давало застыть, и в то же время не чересчур грело. Шерсть, в которую вжалась Цика, была мягкой. Через некоторое время она положила подбородок на шею огра, а потом прижалась щекой. Ровный ход огра убаюкивал и умиротворял.
— А говорят, вы людей едите… — Мурлыкающе пробормотала она.
— Ага. Особенно молоденьких девушек. — Надо же! Огр шутил. Он сделал паузу. — Вообще-то, мы мясо не едим, только растения всякие. Ну, в крайнем случае, насекомых.
— Фу, гадость какая!.. — Цика задремала. Уже очень давно она не чувствовала себя такой защищенной. Сейчас главным было не разжать руки, а то навернешься невзначай. Слабая улыбка появилась у нее на лице. Всё хорошо. Хорошо…
— Слезай, приехали.
Цика пробудилась. Она потерлась о шею Кхни как о подушку и невнятно сказала:
— Сейчас, сейчас. Уже иду.
Огр разжал руки, и Цика сползла по волосатой спине. Тело занемело, но она устояла, опершись на лук.
— Тяжелая ты. Маленькая, а такая тяжелая. Чем тебя только кормят? — Огр улыбался.
— Чем-чем? Большими волосатыми великанами! — Цика не удержалась от того, чтобы не подколоть огра. Но сразу было видно, что не со зла она так говорит, а просто в шутку.
— Граница. Тебе туда. — Огр кивком показал — куда.
Цика стояла, улыбаясь во весь рот, и смотрела на огра.
— Да нет. Ты туда посмотри. — Настаивал огр.
Она нарочито медленно повернула голову. Кхни был прав. Вот и леса конец. Цика облегченно вздохнула. Уже и деревню видать. Солнце садилось, подсвечивая низкие облака красным. И красные отсветы ложились на слюдяные оконца. Дома. Наконец-то дома. Она повернулась, чтобы распрощаться с Кхни.
— Ты помог мне. — Губы Цики сами собой растягивались в улыбке и не хотели возвращаться в прежнее поджатое состояние. — Мы, люди, тоже умеем быть благодарны. Проси чего хочешь!
Неловкая улыбка застыла на лице огра.
— Отстань. Ты помогла мне. Я помог тебе. Одна просьба — живи.
Стрела вошла в ее горло сбоку, пробивая гортань. Цика задохнулась от собственной клокочущей в горле крови и упала лицом вниз.
Огру достались три стрелы. По одной — в каждый глаз, и третья — в распахнутый в немом крике рот. Сделав два неловких заплетающихся шага, Кхни повалился рядом с Цикой в хрустнувший снег, прихваченный вечерним морозцем.
«…Именем Твоим, силой Твоею, словом, Тобою даденным. Срастайтесь раны смертельные. Возвращайтесь силы жизненные. Приходи душа в место законное. Уйди, Гостья незваная. Не настал твой срок …»
«Ох, ты, дитятко мое! Что же с тобой эти изверги-то сотворили?!» — Целительница, привычная, казалось, ко всему, чуть не плакала. Голос ее дрожал — и только это выдавало волнение — руки быстро и четко совершали наработанные движения.