— Ты уйдешь или нет? — спросила я, в квартире было холодно, а я без тапочек, босиком.
— Да как ты…!
— Слушай Стас, иди уже, я всё поняла, что ты про меня думаешь, только давай ты лучше, как все, напишешь мне это в сообщениях, а то мне завтра утром на работу рано вставать, я бы лучше поспала, — сказала я зевнув.
Стас зло на меня посмотрел и вышел из квартиры, громко хлопнув дверью.
Я подошла, закрыла дверь на замок и спустилась по стенке на пол.
Сколько должно пройти время, чтобы я отпустила, забыла? Зажмурившись, я пыталась сдержать слезы, зачем я так себя мучаю?
Сдержав свои рыдания, которые рвались наружу я немного посмеялась над комичностью ситуации, бедный мужик, обхаживал столько времени, на куни пошел, чтобы я уже дала и тут такой облом сделал и ничего не получил, так главное и другим именем обозвала и выставила, а как он упал, красота.
Поднявшись я пошла на кухню пить кофе, и это было уже два часа тому назад. Кофе дома закончился, а вот воспоминания никак не хотят заканчиваться. Лезут и лезут в голову, терзая мою душу.
Я выключила свет на кухне и медленно пошла в спальню. Завернувшись в теплый плед, я закрыла глаза, одинокая слезинка скатилась по моей щеке. Это была единственная слабость, больше плакать нельзя, а то на работе завтра буду вся опухшая и не красивая.
Если со слезами я ещё как — то справилась, то со снами, которые будоражили и изводили меня два года я ничего не могла сделать. За эту ночь я просыпалась раз 6, вся в поту, тело ныло, грудь болела. Я падала обратно на кровать, пару минут старалась отдышаться и немного ещё поспать прежде чем будет сниться новый сон.
Утром я была зла. Во-первых, выспаться я так и не смогла, во-вторых, по утрам я бегаю и не могу позволить себе роскошь пропустить утреннюю тренировку. Я два года приводила своё тело в идеальное состояние, красивые ноги, задница, как орех, с грудью у меня никогда не было проблем, твердая двоечка меня устраивала.
Приехав в другой город, я, как любая девочка, решила не только начать свою жизнь с чистого листа, но и измениться. Изменила стиль одежды, убрав всё мешковатое и бесформенное. Теперь у меня есть платья, короткие и длинные, блузки, юбки, строгие костюмы, идеально подчеркивающие мою фигуру. Однозначно, заинтересованные взгляды поднимают самооценку и настроение. Поэтому я держу себя в форме, бегаю по утрам, четыре раза в неделю занимаюсь в зале с тренером и придерживаюсь правильного питания, хотя иногда бывают и у меня сбои: могу съесть что-нибудь вредное, а потом три недели в усиленном режиме всё отрабатывать.
Как назло, я пару дней назад обнесла кондитерскую и устроила себе праздник живота за просмотром интересного фильма. Вот сейчас и отрабатываю.
Надев костюм и кроссовки, я вышла из подъезда, вставила наушники в уши и побежала к парку. Мышцы разогревались, дыхание немного сбилось, но я продолжала придерживаться медленного темпа, как вдруг в наушниках вместо музыки заиграла мелодия входящего вызова. Остановившись, я посмотрела, кто мне звонит и замерла.
— Да, — ответила я, учащенно дыша, сердце билось в каком-то безумном ритме, руки задрожали.
— Васька, ты там что делаешь? — хмыкнул в трубку друг моего детства и по совместительству любовь всей моей жизни.
— Леша, что ты хотел? — спросила я, не посвящая друга в подробности моего занятия.
— Нет, сначала скажи, чем ты там занимаешься?
— Я бегала, — закатив глаза, призналась я, а то не отстанет.
— Зачем?
— Для фигуры полезно.
— А что, у тебя проблема с фигурой?
— Так, Михайловский, чего хотел?
— Ты слышала про Кира?
— Да.
— Я один не справляюсь, мне нужен человек, которому я смогу доверять.
— Нет, Леша, не проси, я не вернусь в бизнес, — категорично сказала я.
— Васька, пожалуйста, спаси друга! Ты же знаешь, как я тебя люблю!
Слышать слова «друг» и «люблю» рядом было издевательством для моего израненного сердца.
— Леша, я не хочу!
— Родная, ну хотя бы на три месяца: побудешь моим помощником, посмотришь на дела, подскажешь мне, как экономист высшего класса, — заливался соловьем Михайловский.
Почему я не могу сейчас послать Михайловского куда подальше? Почему я хочу увидеться с ним, обнять его и вдохнуть его запах, увидеть его улыбку?
— Хорошо, я приеду, — ответила я, устав бороться с собой.
— Отлично, я закажу тебе билет на завтра на утро, — деловым тоном отозвался Михайловский.
— Нет, я приеду через три дня.
Больше он не будет ставить мне условия, я сама буду решать, когда мне приезжать и что мне делать.
— Почему так долго?
— Мне нужно время, чтобы попрощаться с друзьями и парнем, — ответила я, ну кто меня за язык тянул?
— Парнем?
— Да, — уверенно сказала я, хотя у меня и в помине никакого парня нет, убежал вчера, истерично крича.
— У вас всё серьезно?
— Леш, я не собираюсь обсуждать свою личную жизнь, всё, я побежала, созвонимся, — и сбросила вызов.
Ну, и что я наделала? Зачем согласилась? Положив телефон в карман, я включила музыку и побежала дальше по парку. Может, хоть бег поможет избавиться от боли в груди.
Пока я бегала, меня терзала одна фраза Кира: "Сделай так, чтобы он стал твоим, от этого всем станет проще."